− Где ты шлялась весь день, мерзавка? − осведомилась хозяйка.

− Ох, госпожа, знали б Вы, как я исхлопоталась, − пожаловалась девушка. − За вечер не присела ни на минутку, к Вам пока бежала, три раза от усталости упала!

− Ври больше: опять небось с камердинером на кухне целовалась?

− Да нет же − говорю Вам, работала я.

− Мне ли не знать, как ты "работаешь", лентяйка! Подойди ближе, я придумала тебе поручение.

− Какое, госпожа?

− Наденешь красное платье, туфли, маску и парик и поедешь вместо меня на маскарад.

− Я?!

− Да, ты. Отправляйся туда, где мы были сегодня ночью. Тебя встретит один тип. Будешь сопровождать его, так как кавалер без дамы и слуг подозрителен. Делай всё, что он скажет.

− Всё-всё, госпожа?

− Да слушай ты! Пока все будут развлекаться, не забывай смотреть по сторонам, потом расскажешь, что происходило. И никому ни слова!

− Может, мне тогда прикинуться немой?

− Слепой! Иди готовься!

− Я боюсь, − начала отпираться служанка. − А если старшая горничная увидит, что меня нет на месте? Это что ж тогда будет!

− Ты подчиняешься мне, а не старшей горничной, ясно?

− Но госпожа, а вдруг возникнут случайности?

− Вот тебе немного денег, чтоб никаких случайностей не возникало, и заодно возьми мои серёжки, − всё это было просунуто под дверь и исчезло в карманах Катерины.

− А как же помада?

− Обойдёшься. Используй ту, что украла у меня со стола месяц назад.

− Да не крала я, госпожа Диана! Она сама куда-то пропала − местные девки воруют как черти, − с бурным негодованием возразила Катерина.

− Иди давай, ангел невинный. И не вздумай опозорить моё честное имя − никаких шашней с лакеями и конюхами. Помни: ты благородная дама!

− А ежели тот господин, которого Вы меня обязываете сопровождать, начнёт приставать?

− Не бойся, Катька, на тебя он не польстится.

− Да как же, госпожа, он ведь будет думать, что я − это Вы! − обиженно воскликнула Катерина.

Диана не смогла удержаться от вздоха.

− В любом случае, не спускай глаз ни с него, ни с девиц, которых он начнёт клеить.

− Госпожа, Вы так меня ангажируете, − Катерина, хихикая, привалилась спиной к двери и мечтательно закатила глаза. − Господи, ну и приключение! Я еду на вечеринку выслеживать хахаля госпожи! А как хоть его зовут?

− Много будешь знать − плохо будешь спать, − язвительно ответила фрейлина.

− Ох, повеселюсь я сегодня! − и Катерина, взвизгнув от восторга, побежала одеваться.

− Веселись, дура набитая, − со злостью прошептала Диана, бросаясь на кровать и впиваясь зубами в подушку, и из её зелёных глаз медленно выползли две большие слезы.

За час до полуночи основная масса приглашённых собралась в летнем загородном павильоне, где любили развлекаться аристократы. Прибывших встречала зловещая старинная музыка. Гости являлись в средневековых костюмах чёрного и красного цветов и в масках, дамы − в париках, кавалеры − в беретах и шляпах с чёрными страусиными перьями.

Блёклый осенний сад был украшен гирляндами цветных фонарей. В центре находилось двухэтажное здание, нижний этаж которого занимал ярко освещённый танцевальный холл с шахматным паркетом. На балконе играл оркестр, а пажи и слуги, одетые чёртиками, разносили закуски, сладости и вина. Восемь больших дверей были распахнуты прямо в сад. Наверх вела широкая лестница с ажурными перилами. Здесь располагалась большая гостиная квадратной формы с прилегающими спальнями и будуарами. На стенах горели бра и канделябры, стояло множество диванов, кресел и фигурных столиков.

Кареты продолжали прибывать. В саду началось театральное представление с мрачным сюжетом, нагнетавшим атмосферу ужаса и тайны. Одна прекрасная молоденькая графиня, возвращаясь с охоты, обронила на дорогу платок, которым вытирала лицо. Злой оборотень, обитавший в здешних лесах, нашёл платок и начал преследовать девушку. В День Всех Святых, когда граф давал бал, оборотень прокрался туда в человеческом облике, по запаху нашёл девушку и заманил её в сад, откуда она вышла вся в крови и пала мёртвая к ногам гостей. Её братья и родственники схватили оружие и бросились за оборотнем, но он словно провалился сквозь землю. С тех пор призрак окровавленной графини иногда видят в саду, а чудище до сих пор бродит по лесу, охотясь на молодых красавиц.

Когда представление закончилось, все поспешили в павильон, говоря друг другу, что ночь холодна и не мешало бы согреться, но на самом деле многим сделалось страшно и никто не хотел оставаться на улице рядом с тёмными кустами. Правда, в тепле да на свету жуткая история быстро забылась. Вскоре начались танцы − исполнялись исключительно контрдансы, старинные менуэты и бассадансы, требующие церемонности и строгого порядка. Вдруг раздались истошные крики. Кавалеры расступились, дамы попадали в обморок: в зал явился призрак графини в разорванных и окровавленных одеждах. Конечно же, после первого испуга все поняли, что это всего лишь оперная актриса; музыканты заиграли тарантеллу, а дива принялась оглашать воздух визгливым сопрано: "Frinche, frinche, frinche, frinche, frinche, frinche, mamma mia, si salterà!"

После этого гости снова повалили в сад, где затеяли игру в прятки. Потом стали играть в догонялки; набегавшись вдоволь, придумали новую забаву − жмурки. Никто уже не чувствовал холода ночи: всем было весело, вино лилось рекой. Через час большинство гостей вернулись в павильон. Несколько парочек затерялись в саду, но этого никто не заметил. Девушка в красном исполнила танец со свечами, затем опять начались старинные менуэты.

Тем временем на втором этаже предприимчивая цыганка раскидывала карты и за золотую монетку предсказывала будущее. Вокруг большого гадального стола толпились девушки, желавшие услышать счастливое предсказание. Было тут и несколько молодых людей, которые стеснялись участвовать в гадании и пришли сюда с целью позубоскалить. Один из них, сидевший на мягком диване между двумя мадемуазелями и попивавший густое вишнёвое вино, разошёлся больше всех.

− Ай, нанэ-нанэ, милая, видишь того туза? Важного гостя дома жди, − говорила гадалка девушке в чёрном платье. − Щедрый будет, богатый будет, тебя сватать будет. Только бойся чёрного цвета − ц-ц-ц, не принесёт он счастья!

− Ну это смотря кому: некоторые дамы не прочь и овдоветь, − прокомментировал молодой повеса.

− Ты, золотая, не ходи направо, не ходи налево, не ходи прямо, ходи поперёк! Счастье большое будет тебе. Карты говорят, что рождена ты под счастливой звездой, и имя её Исмадоль. Раз в десять лет загорается она, − шептала цыганка другой, худенькой и остроносой. − Как поднимешь глаза да узришь её, смело доверься судьбе − это знак свыше. Только вижу я странное облачко, что звезду твою закрывает. Ц-ц-ц! Ой, неладное дело, ой, нехорошо!

− Что такое? − девушка побледнела от волнения.

− Надо порчу снимать, облака разводить, − бормотала гадалка, сокрушённо качая головой. − Иначе не видать тебе счастья. За два золотых, так и быть, разведу.

Юноша загоготал, а доверчивая слушательница потянулась к кошельку и выложила на стол три золотые монетки.

− Сахарная ты моя… щедрая ты моя… голубка ты моя… − умилилась женщина. Последовали пассы руками и загадочные бормотанья. − Всё, спи спокойно: спасена звезда твоя, хэй! Беды отныне обойдут тебя стороной, муж твой знатен и богат будет, ни в чём нужды знать не будешь.

− Узрите чудо! Три золотых, и все беды долой! Мадам, а Вы, случаем, не лечите от простуды? Что-то я кхе-кхе-кхе.

− Сядь, яхонтовая, позолоти ручку − всю правду тебе расскажу, − цыганка метнула в его сторону неприязненный взгляд и поманила пальцем следующую клиентку. Место худышки заняла бойкая барышня в красном, непрестанно трепыхавшая веером из страусовых перьев.

− Ай, не врут карты… Ромала! Вижу яснее дня судьбу твою: молода ты, удачлива да богата, но не познала взаимного влеченья, − начала гадалка.