– Хорошо. Но это еще не все. – Хэм погасил сигарету, откинулся назад. Кресло было мягким, огонь пылал жарко. – У Бо освобождаются два помощника. Один – выпускник колледжа. В прошлом году приехал из Боузмена. Специалист по животноводству. Бо говорит, у парня слишком много идей, а так он парень хороший, умный и работящий. Все знает про искусственное осеменение, улучшение породы и прочие штуки. И еще Нед Такер. Я его уж лет десять как знаю. Хороший ковбой, надежный.

– Найми их, – сказала Уилла. – За ту же зарплату, которую они получали в «Высоких ручьях».

– Я ему так и сказал. Бо остался доволен. Он за Неда беспокоится. Хочет, чтобы парень попал на хорошее ранчо. – Хэм хотел было подняться, но снова сел. – И еще. Уилла удивленно приподняла брови.

– Что такое?

– Может, ты думаешь, что я уже не могу справляться со своей работой?

Уилла ошарашенно уставилась на него:

– С чего ты взял? Откуда такие мысли?

– Я вижу, ты теперь делаешь половину моей работы, да и ребятам успеваешь помогать. Если не сидишь тут за бумажками, то проверяешь изгороди, щупаешь траву на лугах, лечишь коров, возишься с оборудованием.

– Я управляю этим ранчо. А ты отлично знаешь, черт тебя подери, что без тебя мне тут не справиться.

– Предположим, знаю.

Хэм говорил все это не всерьез – ему просто нужно было для начала хорошенько ее встряхнуть.

– Я вот все спрашиваю себя, чего ты так надрываешься? Что ты хочешь доказать покойнику?

Уилла открыла рот, закрыла, сглотнула.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Еще как понимаешь. – Он разозлился, приподнялся в кресле – Ты думаешь, я слепой и глухой. Ты вспомни, кто тебя ремнём драл, кто тебе царапины и ссадины залечивал? Думаешь, я не знаю, что у тебя в голове? Послушай меня, девочка, я уже не могу тебе всыпать, как раньше. Слишком уж ты стала большая и свирепая. Но скажу тебе одно: ты можешь уработаться до смерти, а Джеку Мэрси все равно на тебя будет наплевать. Тем более что он уже умер.

– Теперь это мое ранчо, – тихо сказала Уилла. – По крайней мере, на одну треть.

Хэм кивнул, довольный тем, что в ее голосе звучит обида.

– Да, здорово он тебя прихлопнул этим своим завещанием. Всю жизнь тебя шпынял и напоследок тоже постарался. Неправильно он поступил, не по-людски. Конечно, теперь, когда я узнал твоих сестренок, я к ним отношусь лучше, но дело ведь не в этом. Джек над тобой покуражился. Да к тому же еще чужаков контролерами приставил.

Уилла почувствовала, что закипает, но тут она внезапно сообразила, что на завещание отца можно взглянуть и по-другому.

– Ой, Хэм. Ведь контролером следовало назначить тебя, – негромко сказала она. – Как я раньше не додумалась! Именно ты должен был управлять ранчо в течение этого года. Представляю, как тебе было обидно.

Конечно, было, подумал Хэм, но дело не в этом. Это пережить еще можно бы.

– Не о том говоришь. И вовсе я не обиделся. Такой уж Джек был человек.

– Это точно, – вздохнула Уилла. – Как хотел, так и поступал.

– Только не думай, будто я что имею против Бена и Нэйта. Они парни хорошие, честные. Ну и, кроме того, Джек, конечно, приставил к тебе Бена неспроста. Это всякий поймет. Но речь опять-таки о другом. – Он махнул рукой. – Я говорю, ты ничего не должна Джеку доказывать. Давно хотел тебе это сказать. – Он удовлетворенно кивнул. – Вот и сказал.

– Я не могу просто взять от него и отмахнуться. Ведь он мой отец.

– Тоже скажешь – отец. Если мы у быка берем сперму и оплодотворяем корову, это еще не делает быка отцом.

Уилла потрясенно вскочила на ноги:

– Я впервые слышу, чтобы ты так о нем говорил. Я думала, ты ему друг.

– Я всегда уважал его как скотовода. Но не как человека.

– Зачем же ты прожил тогда здесь столько лет?

Хэм медленно покачал головой: – Что за дурацкий вопрос?

Из-за меня, догадалась Уилла, она была смущена и пристыжена. Не в силах смотреть Хэму в глаза, она отвернулась к окну.

– Ты научил меня ездить верхом…

– Кто-то же должен был это сделать. – Голос у Хэма внезапно охрип, и старик откашлялся. – Иначе ты свернула бы себе шею, пытаясь залезть на лошадь.

– Когда мне было восемь лет, я упала и сломала руку. Вы с Бесс отвезли меня в больницу.

– Да, Бесс так разнервничалась, что не могла сидеть за рулем. Чуть джип мне не поломала.

Хэм заерзал на кресле, разглядывая свои толстые короткие пальцы.

Если бы жена не умерла через два года после свадьбы, у меня тоже могли бы быть свои дети, подумал он. Но рассуждать на эту тему было бессмысленно. Ведь дети так и не родились. Зато у него была Уилла.

– Я не говорю о прошлом, я говорю о том, что мы имеем сейчас. Так вот, Уилл, сбавь-ка обороты.

– Тут так много всего случилось. Я все время вижу перед собой ту девочку и Маринада. Стоит мне отвлечься, и они тут как тут – прямо у меня перед глазами.

– Ты ведь ничего не можешь изменить и исправить, верно? И ты I ни в чем не виновата. Этот ублюдок раскуражился вовсю.

Уилла вспомнила, что примерно теми же самыми словами он только что отозвался о ее отце, и передернулась.

– Я не хочу, чтобы умирали люди, Хэм. Еще одной смерти я не вынесу.

– Почему ты меня не слушаешь, черт бы тебя побрал? – взревел он, да так громко, что Уилла испуганно захлопала глазами. – Ты ни в чем не виновата, проклятая ты дура! Что произошло, то произошло. И точка. Ты не должна вкалывать на ранчо по двадцать часов в день. Постарайся хоть немножко побыть женщиной.

У нее отвисла челюсть. Хэм никогда и ни на кого не кричал. Значит, его действительно допекло. К тому же он ни разу не позволял себе упоминать о ее принадлежности к слабому полу.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Когда ты последний раз надела приличное платье и сходила потанцевать? – требовательно спросил Хэм, густо покраснев. – Новый год не считается. То платье было неприличное. У парней от него прямо слюни потекли.

Уилла рассмеялась и заинтересованно спросила:

– Правда?

– Если б я был твоим отцом, то отправил бы тебя наверх перерваться, да еще по щекам надавал бы. – Хэм смущенно откашлялся. – Ну ладно, проехали. Я вот что, я вот к чему веду. Пускай молодой Маккиннон пригласит тебя в ресторан или в кино. Хватит тебе разгуливать в грязных сапогах. Понятно, к чему я клоню?

– Что-то ты сегодня разговорился, – сказала Уилла, подумав, что у старика, видать, накипело. – С чего ты решил, что я соглашусь пойти в ресторан с Беном Маккинноном?

– Я не слепой. Я видел, как вы с ним во время танцев обжимались.

Хэм не стал ей рассказывать, что неделю назад, во время игры в покер, Бен только и делал, что расспрашивал об Уилле. А разговор за покером – штука серьезная. Это вроде церковной исповеди.

– Вот и все, что я хотел тебе сказать.

– Неужели? – язвительно улыбнулась она. – А как насчет неправильного питания, личной гигиены и воспитания?

Вот тоже штучка, подумал Хэм и подавил улыбку.

– Ешь ты мало, как кролик. Что касается гигиены – умываться в последнее время стала прилично. Ну а о воспитании мы говорить не будем. Его у тебя нет и не было. – Увидев, как она надулась, Хэм остался совсем доволен. – Пойду я. Работать надо. – Он встал, выдержал паузу и со значением сказал: – Говорят, Стью Маккиннон захворал.

– Мистер Маккиннон? А что с ним?

– Грипп, но уж больно тяжелый. Бесс тут приготовила сладкий картофельный пирог. Может, отвезешь туда? Стью обожает сладкое. Да и тебя тоже. Заглянула бы ты к нему по-соседски, а?

– Воспитываешь меня, да?

Она посмотрела на стол, заваленный бумагами, потом взглянула на человека, который научил ее всему, что она знала в жизни.

– Ладно, Хэм. Я загляну туда.

– Вот и умница, – кивнул он и вышел.

По дороге ей было о чем подумать: два новых работника, еще одно стадо в двести голов. И как быть с отцом? Может, она действительно зря из кожи вон лезет, пытаясь что-то доказать человеку, которому всегда было на нее наплевать?