- Объясните же наконец, в чем дело! - не унимался Дэниэл.

- Хочешь знать, в чем дело? А ты, - повернулся он к Марку, - хочешь понять, почему оказался в Доме в городке Драй Ривер, штат Аризона... А ты, - кивок в сторону Сторми, - в Чикаго, штат Иллинойс, и почему вы все оказались здесь, вместе с остальными?

- Да, это нас интересует, - сухо подтвердил Сторми.

- Потому что Дома становятся сильнее. Они уже почти в оптимальном режиме.

Лори пристально смотрела на помощника. Приходилось напоминать себе, что он представляет собой пять разных людей, каждый их которых имеет отношение к одному из здесь присутствующих, но полностью осознать это было выше ее сил. Разумеется, было много сходства, но при этом у каждого были свои особенности и различия - различия в личных отношениях, в воспоминаниях, событиях, различия в именах. Словно разные грани одного гигантского алмаза. Но еще больше это напоминало ей старинную историю про слепых и слона.

- Я не знал, что существуют другие Дома, - сказал Дэниэл.

- Возможно, я забыл сообщить тебе об этом, - улыбнулся Биллингс.

- Стало быть, - фыркнул Сторми, - каждый Дом - это столб в вашей электрической изгороди?

- Неплохая аналогия, Сторми, мальчик мой. - Выражение его лица стало жестче. - Однако советую тебе забыть о сарказме и перестать разговаривать со мной в таком тоне. Мне не очень нравится подобное отношение.

Сторми заткнулся.

- И все же, где мы? - спросила Лори. - В каком из Домов?

- Во всех.

- Это не имеет ни малейшего смысла!

- А и не надо.

Лори вспомнила о том, что видела на Другой Стороне, в пустом Доме, в который попала через дверь кабинета, вспомнила свой разговор с матерью - с приемной матерью, если быть точной, хотя это холодное деловитое определение никак не соответствовало уровню отношений, их связывающих. Они говорили о семейных делах, об отце, о Джоше, и хотя мать растворилась в воздухе раньше, чем они успели поговорить о Доме, она сообщила Лори, что навещала их, "пока они были здесь", и Лори очень положительно отнеслась к этому заявлению и поняла, что возможность бегства не исключена.

Однако с точки зрения логики это все равно не имело ни малейшего смысла, не укладывалось в нечто целостное. Испытав эмоциональное потрясение, она жаждала новой встречи с матерью, однако ее физическое воплощение казалось невероятно странным, а сам факт общения с ней смутил Лори до глубины души.

- Значит, нам не следует ничего понимать? - снова заговорил Дэниэл. - Нам следует просто жить здесь и заряжать батареи?

- В точку, - усмехнулся помощник.

- Что будет, когда они полностью зарядятся? - поинтересовался Нортон. - Можно ли нам будет после этого вас покинуть? Мы выполним свое предназначение, не так ли?

- О нет. Вам никогда нельзя будет покинуть Дом.

- Почему?

- Дома не хотят этого.

- Значит, нам предлагается просто...

- ..приспосабливаться к ситуации.

Лори молча слушала этот обмен репликами. Она до сих пор не могла понять, как относиться к Биллинггону - Биллингсу, и намеревалась обсудить эту тему с остальными. Он, совершенно очевидно, не состоял ни в каких родственных отношениях с Дон, даже не подозревал о ее существовании, пока Лори сама ему не поведала об этом. Но даже если предположить, что девочка - воплощение Зла, можно ли на этом основании автоматически сделать вывод, что Биллингс - ее противоположность и олицетворяет Добро? В этом она не была уверена. Нет, он не казался... плохим. Но и рыцарем в сияющих латах его тоже назвать было бы затруднительно. Один факт, что он удерживает их здесь против их воли или Дом заставляет его поступать таким образом, давал основания полагать, что мотивы его не столь безупречны, как кажется.

- Приятного аппетита! - произнес Биллингс, широким жестом указывая на поднос с закусками. - Там, откуда это пришло, еще очень много. - Улыбнувшись, он опять двинулся в направлении кухни. - Можете пошушукаться у меня за спиной пару минут. Скоро принесу горячее.

Впрочем, шушукаться у него за спиной они не стали. Побоялись. И когда он вернулся с подносом, полным ростбифов, все молча склонились над своими тарелками.

Вымыв посуду после ужина, Биллингс исчез, и вся компания немедленно ринулась обследовать дверь в кухне и дверь в погреб. Однако надежды на столь простой способ спасения оказались тщетными. Все окна были угольно-черного цвета, и Нортон предположил, что они либо выходят непосредственно на Другую Сторону, либо в пустоту разделяющей два мира границы.

Ни то, ни другое особо не обнадеживало. Некоторое время они провели вместе, сравнивая детали, сопоставляя теории, обмениваясь подозрениями, но какому-то продвижению вперед это не способствовало, поэтому, когда часы Нортона - правильно или не правильно - информировали, что настало десять часов вечера, он сказал, что устал, извинился и отправился наверх, в свою спальню. Поднимаясь по лестнице, ему было слышно, как Сторми громко жаловался на отсутствие телевизора или радио. Нортон подумал, что не отказался бы сейчас что-нибудь почитать. Если им действительно придется застрять тут навсегда, не имея под рукой ни развлекательных, ни интеллектуальных внешних стимулов для поддержания отношений, то постоянное общение очень скоро вызовет нервный срыв. Они уже начали немного раздражаться друг на друга. Да, их объединяют Дома и нынешнее положение, но тем не менее они остаются пятью разными людьми, каждый со своим сложившимся образом жизни, и даже в самых лучших обстоятельствах это не всегда способствует гармонии.

А обстоятельства у них далеко не из лучших.

Он лежал в постели, не в силах заснуть, и пялился в потолок. Он солгал. Дело не в усталости. Ему просто захотелось некоторое время побыть одному, подумать. Даже если все, что сказал дворецкий, чистая правда, остаются пробелы, остаются детали, которых он не может понять, и ему хотелось поразмышлять над ними и попробовать уловить хотя бы малейший смысл происходящего.

Прошло полчаса. Час. Он слышал, как Марк прошел по коридору в свою комнату. Миновал еще час. Два. Он пытался заснуть. Не получалось. Он вертелся с боку на бок, лежал на спине, на животе - ничего не помогало. Вздохнув, он повернул голову на подушке и принялся смотреть в окно. В окне светились луна и звезды. Обычное ночное небо.

Обычное ночное небо?

Сердце сжалось и застучало как бешеное. Боясь поверить своим глазам, он сел на кровати и откинул одеяло. Потом встал, медленно подошел к окну и выглянул наружу.

Огни.

Огни Окдэйла.

Он видел красный мигающий огонек на водонапорной башне, разнообразные огни уличных фонарей, сияющий оранжевый шар на 76-й станции.

Неужели все кончено? Неужели они свободны? Нортон быстро натянул штаны и рубашку, отпер дверь и выскочил в коридор. Было далеко за полночь, и он считал, что в Доме царит глубокая тишина, однако Дом полагал иначе. Из дальнего конца коридора слышался приглушенный шепот, откуда-то снизу доносился топот. Над головой, очевидно, в мансарде, казалось, смеется ребенок - высоким, безостановочным хохотком.

Типичные звуки дома с привидениями.

По телу побежали мурашки. Он подавил инстинктивное желание вернуться и укрыться в безопасности своей комнаты. Это было слишком важно, и другого шанса, может, и не представится. Этот прорыв в реальность может оказаться временным. Черт побери, впрочем, это может оказаться и шуткой, своего рода искушением.

Как бы там ни было, он намерен это использовать, исходить из предположения, что это реальность. Не обращая внимания на скользящие шепотки, он подошел к комнате Марка и негромко постучал в дверь.

- Марк! - громким шепотом произнес он.

Тишина.

Он постучал сильнее и повторил почти в полный голос:

- Марк! Нет ответа.

- Марк! - заорал он.

Тишина.

Есть несколько вариантов. Либо Марк спит крепким сном и действительно ничего не слышит сквозь массивную деревянную дверь, либо он вышел и спустился вниз... он мог быть убит ...либо все это ему самому просто снится. Впрочем, времени разбираться не было. Время - на вес золота. Нортон повернулся спиной к запертой двери.