Так пролетели две недели, и настал день турнира.

Казарма Варварской гвардии бурлит. Ещё бы – сегодня новички могут стать настоящими воинами. Не все, разумеется, только те, кто отличился в последнем походе. Но и некоторым из них не повезет, потому что впереди – ристалище, которое, по рассказам ветеранов, пострашнее любого боя будет. Но что конкретно ждет впереди – не говорят. Нам остается только гадать. Зато все мы знаем, что случится с тем, кто выдержит испытание, кому улыбнется удача. Ему обреют бороду и голову, а на пояс прикрепят серебряную бляху. С ним выпьет знаменитого казгардского вина сам император. Пусть не лично за тем же столом, но всё равно в одном зале. Для многих вояк это распитие с повелителем Казгарда окажется единственным за всю жизнь.

Я улыбаюсь. Сегодня мне повезет, я в этом уверен. Вот только бороду мне не обреют – нет у меня еще бороды. Рядом стоят друзья-товарищи, хлопают по плечу, подбадривают. Вот Астенор, вот Асва с Турдом, чуть в отдалении Снорр, Хельги и Нуд, а вот гномы Гленд и Нарин. Гномы в Варварской гвардии? Но я не успеваю удивляться, вызывают на арену. На трибунах уже полно народу, все возбуждены, раздаются приветственные крики. В императорской ложе восседает несколько человек, нет, там не только люди. Я ясно вижу светлую и темную эльфийку, а в императорском венце, в золотых одеяниях и пурпурном плаще – Ва'Дима. Почему-то сразу понимаю, что это он, хотя у него длинные волосы и коротенькая рыжая борода. И я понимаю, что это – мой император.

Император делает жест, с другой стороны арены открываются ворота, и из них на меня устремляется дракон. Огромный, трехголовый, из всех его пастей извергается пламя. Совершенно непонятно, почему у монстра три головы? Все истории про драконов, мне известные, говорили только об одной. Я вдруг вижу, что вместо Ва'Дима в ложе находится бог Во'Дан, который протягивает мне меч – мой меч. Я узнаю его пылающий синий цвет.

– Действуй, Ва'Лет, – раздается божественный голос, – только тебе под силу остановить посланника Слика. Ты последняя надежда Казгарда.

Вот меч уже в моих руках, я рублю по одной из шей, голова дракона слетает. Второй удар – нет другой головы, но в этот момент змей извергает пламя, меч вспыхивает и начинает жечь мне руки, вместо головы дракона я вдруг вижу Гилию…

– Князь, прости, что побеспокоила, – говорит девчонка.

И я понимаю, что все это было сном. Сразу стало ясно, как много в нём несуразностей. Князь Ва'Дим на троне Казгарда?! С таким же успехом мог увидеть там себя самого.[1] Да и что без толку размышлять над глупыми видениями? Тем более не просто так девчонка ко мне пришла.

Раннее утро, еще не поют петухи. Леди Гилия соизволила обойти посты и обнаружить спящим Трея, поставленного в караул. О чем и поспешила поставить меня в известность. Раздери Во'Дан, она мои промахи собирает? Хотя, если смотреть чисто формально, промах-то не мой. Трей состоит в личной дружине князя Ва'Дима, подчиняется десятнику Дирку. А потом – Гилии.

Да вот только привел парнишку в дружину я, вместе с его другом и земляком Ларгом. Помню, помню. Деревенские простаки, от бедности решившие податься в наемники. Пропали бы почем зря, я же постарался сделать из них бойцов. Видать, не очень преуспел, раз Трей заснул на посту. Все-таки они разные, эти два друга. В Ларге чувствуется воин, я бы такого в своей казгардской сотне рад был видеть, все тяготы на тренировках он переносит словно играючи. Уверен, что на турнире герцога Рохмарда лицом в грязь не ударит. Боев пять точно выдержит. Трей же словно сделан из другого теста. Не чувствуется в нем стержня. Парень неплохой, старается. Но доля воина явно не для него.

Отпустил бы малого домой, право слово. Да только помню, что деньги, полученные от князя Ва'Дима, Трей своей родне отдал. Теперь выслужить должен. И в деревне ему делать нечего. Может, привлечь Трея к обозу, к Визиму в подчинение отдать? Голова у него есть, в хозяйстве толк понимает, на привалах кашеварил так, что пальчики оближешь. Воинские навыки и при охране обоза пригодятся. Решено, посмотрю, как парень выступит на турнире, а там предложу сменить род службы. Или, когда будем проходить через его деревню, а мимо неё мы не пройдем, нам ещё в Проклятые Земли топать, предложу подумать, не хочет ли он вернуться домой. Могу и немного деньжат подкинуть. Пока же заслуживает Трей наказания.

– Леди Гилия, наказать провинившегося воина Трея, несомненно, надо, – произнес я, подкручивая левый ус. – Что он заслуживает? Объявим утром на построении, а пока снимем его с караула.

Девчонка предложила оригинальную мысль – не пускать на несколько дней в город, аж до окончания нашего срока стояния здесь. Значит, без кабаков, без баб, без турнира. На том, что Трей в турнире не будет участвовать, она особо напирала.

– Нет, леди Гилия, я не согласен с тем, что Трей не попадет на турнир. Пусть сражается. В конце концов, это не только развлечение, но и тяжёлая работа, а заодно и дополнительная тренировка. Но никакой выпивки – это точно. И дополнительный наряд по хозяйству – лошадей чистить, оружие проверять, по кухне помогать. Он, кстати, готовит неплохо.

На том и порешили. И стоило меня будить? Через час я проснулся бы сам. Объяснить девчонке, что когда провинился боец, то первым делом спрос с его десятника, а там, если надо, по нарастающей? Подумал и решил объяснить. Гилия у нас в старшие рыцари заделалась и в эльфийские кусты или там ветви с листьями, без разницы. Да, Младший Цвет Сердца Леса, все, кто услышит – удивляются. Так пусть знает, каковы правила в нашем ремесле. Чем князь Ва'Дим, или скорее бог Во'Лок, не шутит? Вдруг действительно магистром ордена станет? Нехорошо, конечно, своего нанимателя с этим божком сравнивать, но юмор у него порой весьма неоднозначный, так что само собой получается.

Объяснения мои были приняты с благодарностями на словах и недовольством на лице. Потом речь зашла о турнире, до которого оставался один день. Мне вдруг в голову пришла смешная мысль, а не собирается ли наш цвет лесного сердца пойти на турнир. С неё станется. С трудом сдержав смех, задал этот вопрос.

– Собираюсь, – с вызовом ответила Гилия, – рыцарь я или нет? Сэр Аграстей и сэр Лотиан преподали мне пару уроков.

Я и не знал, как реагировать. На смех таки пробило:

– А тебе сколько лет, деточка? Ты меня прости, солдафона старого, но ты же и боевой меч не подымешь. С эльфийским, мифриловым, тебе бы справиться.

– Справлюсь! – с вызовом заявила она, наполовину вынимая из ножен свой клинок.

Скорее для того, чтобы продемонстрировать, что он действительно мифриловый. И ведь абсолютно уверена, что справится. Тёмная её всё-таки учила. Против простого разбойника выйдет, и можно не сомневаться, кто победит. Простого городского стража, наверное, тоже побьёт. Только на турнир совсем иные участники собираются. Решил попробовать объяснить с другого конца:

– Никто не спорит, эльфийский клинок, не только мифриловый, а вообще любой – грозное оружие. Таким десяток хороших мечей перерубить – не проблема.

– Я же говорю… – обрадовалась Гилия.

– Только не нужно забывать, что перворожденные живут долго, – как ни в чём не бывало, продолжил я. – Очень долго. И воины у них тренируются столетиями. Тогда уже перестаёт иметь значение, что у тебя в руках, мифрил, железо или деревяшка. Сам однажды был свидетелем, как один эльф отстегал хворостиной, как малых детей, десяток вооружённых мечами воинов. Мог бы и поубивать, но всего лишь преподал урок. Ты так сумеешь?

– Нет, – честно ответила девушка.

– Тогда и от мифрилового меча толку немного будет, – немного слукавил я. – Про копье и не говорю. Ты легкая, как пушинка, тебя ветер, что от бегущих лошадей подымется, из седла вытолкнет.