— Да он вообще себя вел, словно нет нигде никаких камер, — фыркнул мужчина. — Что в студии, что на улицах. Благодаря этому стража не только его личность моментально установила, сразу пробив адрес проживания, но еще и проверила по уличным камерам в районе студии. И засекла его машину в нескольких местах, тем самым убедившись, что повез он тебя именно к себе домой, а не куда-нибудь еще. Так что да, он вел себя, будто вообще ни о чем не задумывался.

— В принципе, этого стоило ожидать с учетом того, каким тот парень был психом, — покачала головой я, прикрыв глаза веками. — Просто окончательно двинутый.

..А теперь этот окончательно двинутый парень мертв, и не сможет свидетельствовать в суде, вздумай я заявить на Алекса. Да и если бы не был мертв… ведь мало кто стал бы слушать психа, если с другой стороны уважаемый капитан заявляет о своей невиновности! Свои же следы, подтверждающие связь с этим типом, Алекс наверняка и тут замел: в отличие от ничего не соображающего психопата, капитан «Бетельгейзе» действовал четко и продуманно. Что делало его в разы страшнее и опаснее.

Один месяц.

Боюсь даже представить, что меня ждет по его истечении.

— И все равно это странно, — вздохнул Брент.

— Что странно?

— То, как беспечно он вел себя, — пояснил мужчина. — Даже с учетом того, что тот парень был совсем поехавший… В наше время даже дети малые знают, что за тобой наблюдает высшая сила: незаметно расставленные где только можно камеры наблюдения. И устраивать похищение, еще и набирающей популярность певицы, еще и со студии телеканала, при этом не пряча лицо даже за дешевой магической маскировкой… Тем более что у него ведь был план, иначе он бы не пробрался за кулисы. Как можно так налажать на мелочах?

— Наверное, из-за того, что его авторидолом накачали, — пробормотала Карин, входя в палату. — Я рада, что тебе уже лучше, Кана.

— Автори... чем? — переспросила я.

— Авторидол — запрещенный препарат, некогда применяемый в психиатрии, — пояснила кицунэ, садясь на стул рядом с кроватью. — Приводит к необратимым изменениям в коре головного мозга. В результате длительного применения пациент становится зависим от навязчивой идеи. Причем эту идею ему можно легко внушить на начальной стадии отравления препаратом. И чем дальше, тем сильнее он едет крышей, подвергается психозу, при этом накапливается скрытая агрессия. А потом в один момент РАЗ и теряется всякая связь с реальностью. Ну, в общем, когда судмагэксперты проводили вскрытие, в крови нашего пациента обнаружили литры авторидола. А исследовав головной мозг, установили, что препарат его безнадежно «сожрал». По предварительным данным, того гоблина им пичкали недели три-четыре, и последнюю неделю — просто лошадиными дозами. Сам кололся, желая словить кайф в своей серой жизни уборщика лаборатории, или же кто-то его «угощал» — пока неизвестно. Но может следствие установит.

— Это ты так продуктивно со следователем пообщалась? — присвистнула я, поражаясь информированности подруги.

— Ага. Он сначала не сильно разговорчивым был, но я насела что будь здоров, и выложил все, — хихикнула девушка, задорно дернув лисьими ушками.

— Ну, я в тебе даже не сомневалась.

...Получается, Алекс еще и сам «подготовил» этого психа, пичкая его запрещенными препаратами?

Тогда всплывает еще один вопрос: неужели капитан «Бетельгейзе» оставил в Артемисе своего агента, который тихо работает здесь, выполняя его поручения? Если так, то совсем паршиво. При этом у меня все еще нет доказательств, чтоб говорить об обвинениях Алексу — ни один следователь не станет копать под капитана крупного небесного флагмана, имея на руках лишь слова начинающей певички.

— Еще я поговорила с твоим лечащим врачом, — тем временем продолжала Карин. — Он заверил, что физически с тобой все в порядке, а хорошего психолога для реабилитации после моральной травмы я тебе уже у лейбла выбила. Так что по сути, если хочешь, то завтра уже можешь возвращаться домой. И да, конечно после этого случая на мероприятиях к тебе будут приставлять телохранителя. В повседневной жизни, надеюсь, пока обойдемся без него, просто маскируй моську. Если необходимость возникнет, за тобой, конечно, будет везде ходить по пятам крепенький тролль! Но чего-то мне кажется, что ты такому повороту сама не рада будешь.

— В общем да, — вздохнула я, пытаясь собраться с мыслями.

— Это вроде пока все, — констатировала кицунэ, делая пометки на голографическом экране своего органайзера. — До условного утра лежи и отдыхай, а как проспишься — будем решать, что и как дальше. Договор?

— Договор.

— Тогда больше тебя не дергаю, до завтра, — улыбнулась девушка, чмокнув меня в щеку.

— А я еще здесь посижу, если ты не против, — заявил Брент, когда Карин, обернувшись в дверях палаты, наверное уже собиралась позвать его за собой.

— Думаю, Кане лучше спокойно выспаться… — забурчала она.

— Ничего, я не против, — перебила я, поймав взгляд дракона. Конечно, сейчас я должна была бы сказать ему, чтоб не беспокоился и шел отдыхать. Вот только в эту минуту мне захотелось впервые за долгое время побыть эгоисткой и сказать Бренту, чтоб он и правда не уходил.

— Ну как хотите. А я домой, в душ и спать. До завтра! — кивнула Карин, махнув лисьим хвостиком, и оставила нас одних.

— Давай, спи, я никуда не денусь, — шепнул мужчина, дождавшись ее ухода, и взял меня за руку.

Я же, прикрыв глаза, вздрогнула и ощутила пробежавшую по телу волну приятного тепла, когда губы Брента прижались к моему лбу.

Как ни странно, но наилучшим способом пережить весь этот кошмар с похищением для меня стало нырнуть с головой в любимую работу. Так что все свое время я проводила на студии — либо репетировала, либо записывала песни для грядущего альбома. Что, к слову, только порадовало руководство лейбла, поскольку им не пришлось переносить дату релиза и выход клипа на «Разбитую клетку». К съемкам которого я, собственно, и приступила, покончив с записью.

В результате все шло по графику: альбом поступил в продажу вчера, а на сегодняшний условный вечер запланировали премьеру клипа. И теперь следующим важным пунктом в моем расписании было выступление на фестивале «ХардСкрим». С понедельника предстояло начинать серьезные репетиции сет-листа, но в воскресенье мне полагался честно заслуженный выходной. И я согласилась провести его вместе с Брентом, который решительно заявил, что просто обязан показать мне смотровую башню Артемиса.

Я, конечно, была не настолько популярной певицей, чтобы меня массово узнавали просто на улицах. Тем не менее, вероятность случайно встретиться с фанатами была, так что я надела большие солнечные очки.

Собравшись, я покинула свою квартиру и вышла на улицы. С недавних пор, как дела пошли в гору, я сменила жилье на более просторное и комфортабельное, расположенное в районе получше — рядом с искусственным парком. Конечно, это были далеко не элитные хоромы, но однозначно нравились мне на порядок больше той коморки, которую я снимала ранее. К тому же, отсюда было намного ближе к «ЭфирРекордс», где я проводила почти все свое время в корпусе с репетиционными студиями. Возможно в будущем, если я не сбавлю оборотов, то смогу позволить себе квартиру с собственной оборудованной репетиционной. Но пока что мне не хотелось заглядывать настолько вперед, и говорить «гоп» пока не перепрыгну. В конце концов, мой дебютный альбом только стартовал, и пускай пока показывал хорошие результаты, радоваться было рано — продажи могли встать в любой момент.

— Опаздываешь, Канарейка, — ухмыльнулся Брент, встретив меня в парке возле условленного места. Он тоже с маскировкой не слишком заморачивался — ограничился, как и я, очками, и еще рубашкой с длинными рукавами, которая прятала приметные татуировки. Я же в повседневной жизни в принципе не носила коротких юбок и шортов, так что мое тату на бедре видели только в клипах и на выступлениях.