— Эрвин, я знаю, что ты против этого эксперимента, — сказала Мелиса, — но ты же разумный дракон?

Всё. У меня чешуя на щеках и шее проступила!

Королева вздохнула и поджала губы. Потом повернулась к Рагару и спросила:

— Рагар, ты ему не сказал?

«Не сказал о чём?» — мысленно рявкнул я.

Информация оказалась поистине «прекрасна»:

— Леди должны доучиться, — кузен тяжело вздохнул. — Хотя бы до конца года. Это приказ короля.

Будь я менее сдержан, я бы подскочил и помчался к его величеству Саррасу. Ведь вероятно его держат в заложниках, или даже пытают, если он даёт такие распоряжения.

Но взгляд на Мелису, и… Даже идиоту ясно, кто выудил из монарха такое решение. И это тот противник, против которого не попрёшь.

Здесь и сейчас я тоже мог сказать многое. Например спросить про успеваемость. Если леди забросят учёбу, начнут прогуливать занятия, откровенно заваливать проверочные работы, их тоже не исключать?

А как насчёт собственного желания? Не из серии «хочу уйти, потому что директор довёл», а просто. Собственного на самом деле?

Да мало ли причин у леди покинуть школу? Что делать мне в таком случае? Удерживать?

Но озвучивать все эти вопросы я не стал.

Просто поднялся, поклонился представителям королевской семьи…

— Благодарю за встречу, — сказал ровно. — Был рад повидаться.

Тётушка хотела задержать, даже открыла рот, но моя вежливость иссякла. Поклонившись ещё раз, я шагнул в портал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я вышел на внутреннем полигоне школы и, на ходу сбрасывая камзол, отправился к защитной сфере. Где там столь любимая магистром Хиппом система имитации ближнего боя? Я готов! Прямо-таки жажду кого-нибудь убить!

 День прошёл неплохо и даже отлично.

Сначала я читала учебник и конспектировала, а Янтарный лежал рядом, на том же диванчике, и лениво за процессом наблюдал.

Потом духу надоело, а украшенную острым гребнем голову посетила изумительная мысль:

— Мм-м, а может сделаем вот так?

Хранитель прикрыл глаза, замер, а через несколько секунд воздух перед столом дрогнул, и я увидела самую настоящую магическую проекцию. Проекция демонстрировала лекцию, которую вот прямо сейчас слушал мой курс.

От радостного вопля я не удержалась. Подскочила, промчалась по кабинету, а в итоге совершила то, что лучше, пожалуй, было не совершать. Ведь Янтарчик — существо иного порядка, он не человек, и даже не совсем дракон, у него невероятная сила, иная логика и другие представления о допустимом.

Тем не менее, я подскочила и, в порыве чувств, крепко Янтарчика обняла.

Дух застыл, словно превратившись в настоящий камень, глаза стали ну очень круглыми. Когда я отпустила, проныра посмотрел странно и поёжился.

Ну а я смутилась собственной смелости и притворилась, будто ничего не произошло.

Итак, унылая ситуация изменилась. Теперь, вместо самостоятельного чтения, я слушала преподавателя и опять-таки писала конспекты. Единственный «провал» вышел с занятием магистра Хиппа.

Это была практика, а участвовать в практическом занятии я, понятное дело, не могла.

Зато смотрела! И то, что я увидела, заставляло несколько раз приподниматься с диванчика и делать завороженный шаг вперёд.

Хипп был худым, невысокого роста, с испещрённым благородными морщинами лицом и удивительно ясным взглядом. Случайно встретив его вчера в коридоре, я решила, что этому дракону лет двести, но Валетта тогда шепнула:

— Ему пятьсот!

А теперь он вёл первое занятие, и оно было невероятным. Под сводами просторного тренировочного зала Хипп показывал своё искусство, и от его пируэтов у всех первокурсников приоткрывался рот.

Хипп демонстрировал движения и удары. Когда магистр взял меч и начал новый смертоносный танец по залу, у меня закружилась голова.

— Красиво, да? — неожиданно встрял Янтарчик.

Я заворожённо кивнула.

Потом сглотнула, выдохнула и попробовала прийти в себя.

После окончания занятий я немного отдохнула и принялась за домашнее задание. Просидела в кабинете лорд Эрвина, с пользой для себя.

Кстати, один раз меня прервали.

Курс как раз ушёл на большую перемену, Янтарный погасил свою проекцию, а минут через пять встрепенулся и заявил:

— Так! Августа, к нам гости!

Я быстро спрятала книги и вернулась на место караульного в полной убеждённости, что это лорд Эрвин.

Однако вместо портала и выходящего из него директора, была распахнутая дверь, и магистр Форгин с унылым лицом.

Преподаватель по «Политической подготовке» вошёл в кабинет, а увидев, как я вытягиваюсь в ровненькую вертикальную линию, вздохнул:

— Отомри, горе.

Я подчинилась, а толстяк махнул бумажным пакетом и добавил иронично:

— Леди, ваш обед.

Я очень удивилась.

— А разве можно?

— Нужно, — отозвался дракон. — Служба службой, но голодный солдат — плохой солдат.

Если бы на кухню поманил эр Форс, я бы, пожалуй, не пошла, даже при том, что в животе уже урчало. А Форгину доверилась безоговорочно.

— Вообще-то обеды караульным носят дежурные с кухни, — пробурчал толстяк. — Но в эту башню доступа у них нет.

Слова стали откровением. Нет доступа? Это как?

— То есть дежурные сказали вам, что меня нужно покормить? — вопрос прозвучал осторожно, мы как раз вошли на личную, как я теперь поняла, кухню нашего директора.

— Ну почти. Лорд эр Форс сообщение прислал.

Это было странно. Очень. Даже страньше, чем три печеньки и самолично сваренный кофе.

Я даже с ответом не нашлась, и Форгин интерпретировал молчание по-своему:

— Не веришь?

Подумав, я отрицательно качнула головой.

— И правильно, — прозвучал неожиданный ответ! — Не верь. Никому и ничему. — И уже с нажимом: — И ни на что не соглашайся, Августа!

Я совсем растерялась. Он сейчас о чём?

— Мужчины, они… понимаешь, они очень разные, — продолжил тем временем препод. — Ты молода и красива, и спешить тебе некуда, поэтому… не верь. Лучше вот, — он протянул мне пакет, а сам покосился на чайник, стоявший возле плиты. — Бутербродик съешь.

Вынув из пакета два больших многослойных бутерброда, я снова покосилась на Форгина, на его обширный живот, и поняла, что с «бутербродиками» лучше всё-таки поосторожней.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Чай сама себе заваришь, — сказал преподаватель, заглядывая в один из навесных шкафов.

Чай? О, это было бы чудесно, вот только…

— А лорд Эрвин ругаться не будет?

— Скажешь, что я разрешил.

Я поморщилась. Просто вообразила всю эту картину, и в моей фантазии директору было без разницы кто что разрешал. Вымышленный эр Форс всё равно был крайне недоволен! Его буквально перекашивало.

— Ладно. Ешь и карауль дальше, — хмыкнул толстяк. Развернулся и направился к выходу.

Подумав, я всё-таки уточнила:

— Господин Форгин, а как часто кадеты сторожат кабинет лорда директора? Это тоже «почётное место»? Как и то, что в общем зале?

Дракон притормозил и бросил через плечо:

— Это самое почётное, леди. Почётнее не придумаешь.

Тут он задумался и обернулся.

— Впрочем, нет. Есть ещё одно. Самое-самое-самое. Но… — Форгин выразительно погрозил пальцем. — Даже не думай!

Миг, и до одной кадетки, наконец, дошло. Так дошло, что даже щёки заалели!

Только объяснить толстяку я не смогла. Пока боролась с шоком, препод ретировался. Ушёл, оставив меня наедине с бутербродами, ещё не приготовленным чаем и дикой мыслью — он думает, будто между мной и Эрвином может что-то быть?

Мысль, конечно, не нова — нечто подобное уже озвучивали старшекурсники. Но то кадеты, а это умудрённый жизнью преподаватель по Политической подготовке!

Он же не серьёзно, верно? А вообще это возмутительно!