«Кривого носа, например», — вклинилось в мои рассуждения подсознание и тут же подсунуло картинку второго мельком виденного дракона.

Вот уж точно полная противоположность: резкие, словно высеченные из камня, черты лица, синие пронзительные глаза, черные как смоль волосы, и рваный шрам, протянувшийся от внешнего уголка глаза до уголка рта. А еще огромный, как медведь. Даже выше Рейдерана, которому я доставала макушкой только до подбородка. И бородатый. И лапы у него огромные — кулак вон был с мою голову. Хотя, как говорят, у страха глаза велики.

Обернувшись по сторонам не нашла своего сторожа:

— А где…?

— Я приказал ему оставить нас, — отрезал Повелитель.

«Вот как», — мелькнула мысль, а где-то далеко родилась другая, что поговорка в корне не права и этот друг Рейдерана, мне совершенно не нравится. И я как-то совсем по-другому посмотрела на своего дракона. Может, я и о нем чего-то не знаю? Угу, проще сказать, что я совсем ничего не знаю и лишь интуитивно хватаюсь за него, как за островок рая в мире полном извергающихся вулканов.

— Тебе больше нечего сказать, девочка? — этот вкрадчиво-покровительственный тон бесил так, что даже будь мне что сказать, я б смолчала.

Покачала отрицательно головой:

— Простите, Ваше Величество, но вы не могли бы отложить свои расспросы до завтра? Я очень устала, — и, увидев в его глазах недоумение и откровенный взгляд, брошенный на смятую постель, продолжила. — К тому же помогая вам, я тоже схлопотала свою дозу отравления, а человеческий организм значительно слабее драконьего, и вашей регенерацией я не обладаю, поэтому…

— Человеческий? — переспросил изумленно Повелитель, а я замерла, ощутив, как напряглись сжимающие меня руки. Кажется, я сказала что-то лишнее.

— Человеческий, — повторила уверенно, глядя прямо в фиолетовые глаза и снова пытаясь прочесть их выражение: предвкушение? торжество? ликование? Но почему?

— Что ж человеческая раса довольно слаба, поэтому оставлю тебя отдыхать, девочка, а тебя Рейдеран жду на ужин, — сказал Повелитель и, хлопнув дверью, покинул спальню.

— Не нравится он мне, — пробормотала я себе под нос, проследив за удалившейся спиной.

— Ты поэтому соврала, что плохо себя чувствуешь?

— Откуда ты…? Да, но я и правда устала. И мне страшно. Что-то скоро произойдет и мне это не понравится.

— Хочешь, я попрошу кого-то посидеть с тобой?

— Вазы не жалко? — не смогла не поддеть я его драконство, — Нет. Я пока приму ванну. Рейдеран, постарайся не задерживаться, а если задержишься, пришли того черненького.

— Мартрана?

— Угу, наверное…, - несколько сомневаясь, кивнула я, — Его я хотя бы узнаю.

— Не испугаешься? Он же страшный? — как-то излишне взволновано спросил Рейдеран.

— Кто? — изумилась я, — Ваш Повелитель страшнее…

— Почему? Он же красив? Драконницам нравится…

— Ну, и замечательно. У меня другие каноны красоты и воспитание. Мне его глаза не нравятся, — попробовала объяснить я, — они какие-то…. неискренние что ли…

Рейдеран внимательно посмотрел на меня, и я еще больше засомневалась в своем определении. Но, как говориться, что вижу, про то и пою. А я абсолютно точно видела какую-то наигранность, фальшь…

Так и не сформулировав свои подозрения в единую мысль, сбежала в ванную.

— Вот, возьми, — протянул мне дракон мягкую розовую ночную рубашку и бордовый халат моего размера. — Я заказал тебе вещи, завтра у тебя будет все необходимое, а дальше выберешь сама на свой вкус.

Поцеловав меня в губы, дракон сбежал из ванны, а я разочаровано вздохнула: мне определенно хотелось большего.

— Рей, — догнав, окликнула я уже выходящего из спальни дракона, тот обернулся настороженно, замер, глядя на меня, — Не говори никому об ирлингах, если это будет возможно, — попросила я, пытливо вглядываясь в пламенеющие глаза, не в силах объяснить даже себе, почему мне это казалось важным. — Скрой, что ты знаешь, кто именно меня призвал, пожалуйста.

Рейдеран несколько долгих секунд задумчиво смотрел на меня, удерживая мой взгляд, а потом согласно кивнул. Хлопнула закрытая дверь, и я только сейчас поняла, что задержала дыхание. Сознание встрепенулось, взывая к интуиции, требуя ответов, но так уже привычно упорно молчала. Что ж когда-нибудь пойму сама.

Шеорлеон Уирон Кехдайн

Ниларта встретила ирлинга знакомыми разноголосицей и толчеей. В знакомой таверне тут же отыскались праздные и уже хорошо выпившие друзья и, сделав свой заказ, Леон присоединился к ним.

— Ну как? — вскинул свою, сияющую предвкушающей улыбкой, физиономию Зиг.

— Никак, — пожал плечами Леон.

— Что значит никак? — поинтересовался Борис.

— Да, то и значит никак. Ритуал не сработал.

— Врешь. Ритуал не мог не сработать, высший говорил, что…, - осекся под его тяжелым взглядом Зиг.

— Ну и чего ты замолчал? Продолжай, мы внимательно слушаем. Нам с Борисом очень интересно, что там сказал высший…, - насмешливо заметил Леон, требовательно смотря на своего друга.

— Высший сказал, что ритуал обязательно сработает и призовет призванную душу, если она существует, хотя бы в одном из миров, что связаны с Междумирьем, — не стал скрывать Зигвард.

— Значит, моей родственной души просто не существует, — пожал в очередной раз плечами Леон, сделав очередной глоток, допил заказанный эль и покинул таверну.

На душе было противно, а он и сам не мог понять от чего больше — предательства друзей или отказа от той, что может тронуть душу.

Открывший дверь дворецкий, обрадовал Леона, что в гостиной его ожидает невеста.

— Добрый вечер, Бридицея. Что-то случилось?

— Это я хочу спросить: что случилось? Почему вы расторгаете помолвку? — накинулась на него девушка, стоило ему только переступить порог.

— Я ничего не расторгал, — удивленно возразил ей ирлинг.

Наблюдая за тем, как она стоит: вся преисполненная праведного возмущения, с выпирающей из декольте полной грудью. Странно, но эти пышные прелести, что совсем недавно сводили его с ума, сейчас совсем не трогали его. А ведь Бридицея первая красавица империи. Самая выгодная партия — богатая, красивая, послушная, покладистая, воспитанная в пансионе достойная жена достойного мужа.

— Тогда, что это значит? — подлетела к нему, словно ведьма, эта воспитанная девушка и ткнула под его нос какое-то письмо.

Выхватив, развернул листок, чтобы прочитать и рассмеялся: Зиг и тут подсуетился.

— Я этого не писал это раз, я не женат это два, — и он задрал рукава, оголяя чистые предплечья.

— То есть меня обманули? — растерялась девушка и, увидев его кивок, но, все еще не веря, переспросила. — Это все неправда?

— Нет, конечно. Бриди, я бы не стал вас обманывать, — уверил ее Леон, ощущая, как самому стало тошно от этих лживых слов.

Нет, жениться он действительно не собирался, а вот отказываться от такой маняще соблазнительной человечки не хотелось. Сделать бы ее своей любовницей и получить это вожделенное тело в пользование, пока не насытиться разбуженное желание, не схлынет наваждение, хотелось адски. Только осознание того, что за такое предложение его сначала огреют чем-то тяжелым, а потом еще достанется и от дракона удерживало его от откровенного признания. Ничего там, где не получилось взять нахрапом, он возьмет хитростью. Рано или поздно она сама придет к нему, а он приложит все усилия, что бы ее соблазнить.

Мысли о соблазнении натолкнули его на первую брачную ночь.

— Дорогая невеста, оставим это все. Пустое. Расскажите лучше, как продвигается подготовка к свадьбе. Честно говоря, я уже сгораю от нетерпения, — говоря это Леон, сделал шаг вперед и фактически вжался в пышную грудь невесты.

Придержал ее в объятиях: высокая, фигуристая, определенно есть за что подержаться, не то, что у этой жалкой пигалицы. Чтобы наконец-то вытравить из себя это видение, склонился к манящим полным губам, более красным, более аппетитным, чем у… Рассердившись на себя впился в них поцелуем. Требовательным, жадным, не имеющим ничего общего с чувственностью и нежностью. Он скорее клеймил ее, наказывал непонятно кого, то ли ее, что она не видение перед глазами, то ли себя, за то, что сам отказался от этого видения. Вот только этот настойчивый поцелуй не принес ему ни страсти, ни желания, не пробудил никаких чувств, кроме похоти, горечи и непонятной опустошенности.