Сегодня с утра решил немного поработать. Ознакомиться с контурами операции и имеющейся информацией. Тер-Петросян, кстати, предложение принял и «сбежал». Посмотрим, что он окончательно решит. Баку и Тифлис жандармы и полиция обложили плотно.

Тяжело вздохнув, я взял первую папку. Историческую, так сказать. Нет ничего нового под луной. Вот и идея закупки революционерами оружия и его переправки в нужное место морем отнюдь не новая.

Ещё в 1863 году, когда готовилось польское восстание, «русские патриоты», такие, как Герцен, Огарёв, Бакунин, собравшиеся вокруг «Колокола», решили помочь полякам. Требовалось оружие. Доставить его в Польшу из Лондона можно было только морем.

Одновременно с доставкой оружия, порядка двух с половиной тысяч винтовок и четырёх разобранных пушек, планировалась морская экспедиция боевого отряда польских эмигрантов из Парижа и Лондона. Целью экспедиции была высадка десанта на балтийском побережье, доставка оружия восставшим крестьянам Литвы. Планировалось, серьезно усилив их борьбу польским десантом, отвлечь часть русских войск из Польши.

Лондонский представитель польского повстанческого правительства Цверцякевич зафрахтовал британский пароход «Ward Jackson», нашел и военного руководителя экспедиции – полковника Теофила Лапинского, долгие годы сражавшегося в рядах горцев против русских войск на Кавказе.

Вся организация этой экспедиции и закупки оружия проходили вне элементарной конспирации. В результате в русском МИДе и МВД знали о предполагаемой экспедиции еще задолго до отправки парохода. А когда 22 марта «Ward Jackson», имея на борту двести повстанцев и оружие, отошел от берегов Англии, за ним последовал русский военный клипер «Алмаз», который отследил путь повстанцев до Гельсинборга.

Там «Ward Jackson», приняв на борт Бакунина, должен был следовать к Паланге, где предполагалась высадка польского десанта, который должен был соединиться с литовскими отрядами Сераковского. Однако силы повстанцев в это время уже были разбиты, а сам Сераковский, тяжело раненный, взят в плен. Правительственные же войска готовили экспедиции соответствующий прием.

Получив из Лондона сообщение об этих событиях, руководители экспедиции решили плыть к Готланду, с тем, чтобы там послать на разведку две рыбацкие лодки, которые могли бы выяснить место и возможность высадки и передачи оружия. Однако капитан «Ward Jackson», понимая опасность положения, принял свой план действия. Он довёл пароход до Копенгагена, где вместе с командой покинул судно.

Новый капитан смог довести пароход лишь до шведского порта Мальме. Здесь шведское правительство по требованию российского посла задержало пароход. Пассажиры-повстанцы вынуждены были сойти на берег.

Из имеющихся в папке бумаг было видно, что российские МИД и МВД вели за «русскими патриотами» и поляками в эмиграции плотное наблюдение.

За Бакуниным, который должен был стать народным представителем морской польской экспедиции, вели слежку на всем его маршруте: Копенгаген – Лондон – Брюссель – Копенгаген – Стокгольм – Гельсинборг – Мельме. А тот ничего не заметил.

Вот доклад агента Дашкова из Стокгольма от 22 марта 1863 года. Читаю: «Бакунин, под именем канадского профессора Сулэ, возвратился сюда вчера из Готенбурга и из Мальме, куда он прибыл на пароходе „Ward Jackson“».

Почти два месяца поляки провели в Мальме. Шведские власти закрыли глаза на то, что оружие с парохода было вывезено. После чего смысл держать под арестом пароход пропал. Политика, однако! В то время шведы активно поддерживали революционные движения поляков, прибалтов и особенно финнов, надеясь вернуть исконные земли под свою корону.

Четвертого июня Лапинский погрузил свой отряд на освобождённый от ареста пароход и объявил шведским властям, что они возвращаются в Лондон. На самом деле поляки получили приказ – высадить десант на перешеек Куриш-Гаф и выгрузить там оружие для литовских повстанцев.

Выйдя на рейд, «Ward Jackson» встал на якорь. Ночью к нему подошла шхуна «Эмилия», нагруженная оружием и боеприпасами, на которую переместились участники экспедиции. Обманув таким образом возможных преследователей, шхуна взяла курс в сторону Пруссии. Одиннадцатого июня поздним вечером экспедиция достигла места предполагаемой высадки. Море было бурным, и шлюпки, в которые погрузились тридцать два человека, перевернулись. Лишь восемь человек смогли продержаться на воде, когда их наконец подобрала спасательная шлюпка со шхуны.

Я отложил в сторону папку с эпопеей польских эмигрантов и взял другую. Здесь, судя по описи, были донесения по предполагаемым фигурантам новой попытки снабдить оружием будущих участников восстаний. Начал читать, делая отметки на листке, чтобы потом сравнить мысли и предположения с планом операции «Одиссей», суть которой состояла в захвате пароходов с оружием и их переправке в Ирландию с добровольцами на борту, которые готовы были отдать свои жизни за независимость этой гордой страны.

Список добровольцев внушал уважение. Четверо потомков генерал-фельдмаршала Петра Ласси, двое – продолжатели рода генерала от инфантерии Бориса Ласси. Восемнадцатилетний Теренций О’Брайен де Ласси и его пятнадцатилетний брат Патрик. Все шестеро – графы, то бишь ваши сиятельства.

Ещё два графа – это уже из семейства ирландских графов О’Рурков. Генерал Джозеф О’Рурк – потомок кельтского вождя по имени Рурк, который был властителем Коннахта, то есть всей западной части Ирландии. Позже их земли звались Брефни О’Рурк, они простирались от Слайго на западном побережье до городка Келлс в графстве Мит.

Так вот, этот генерал, герой Отечественной войны 1812 года, входил в свиту Александра I, когда вышел в отставку, получив в Минской губернии земельный надел, в 1848 году ходатайствовал перед царем, чтобы ему и его потомкам было разрешено именоваться ирландскими графами. Николай I начертал на прошении: «Так тому и быть». Так в Белоруссии появились ирландские графы! И вот двое его потомков тоже в отряде добровольцев.

А вот тут внук полного русского адмирала шотландца Кроуна Роберта, или Романа Васильевича по-русски. Этот замечательный человек знаменит тем, что, будучи командиром катера «Меркурий», во время войны со Швецией 1788–1790 годов взял на абордаж бриг «Снапоп», а потом заставил сдаться 44-пушечный фрегат «Венус», захватив в плен почти триста человек экипажа. Его младший сын Василий Романович с одобрения российских военных кругов помогал ирландским революционерам в борьбе против наглов и пропал без вести в 1849 году на Изумрудном острове. А теперь внук адмирала Николай Фомич, который служил на броненосце «Петропавловск», практически вместе со мной прибыл из Порт-Артура, чтобы продолжить дело своего дяди.

И таких, именно добровольцев, набралось больше двух сотен, причём все свободно говорили на ирландском и английском. Оставалось их обучить азам диверсионно-подрывной деятельности, подготовить документы, разработать план захвата пароходов, доставки оружия в Ирландию и подготовить пути отхода.

Многое уже было сделано без меня по одному из этапов давно разработанного плана, когда в САСШ отправляли Ирландца и Горца к Джеймсу Коннолли. Там были наброски формирования отряда из добровольцев, их обучения и переправки вместе с оружием в Ирландию. Для этого была организована небольшая закрытая база по подготовке этого специального подразделения, недалеко от школы боевых пловцов.

Только вот план немного изменился. Оружие теперь добровольцы должны были добыть сами. А для этого необходимо разработать планы захвата пароходов, которые от одних революционеров уплывут к другим. А оплатят это всё английская и японская разведки. Мне же император поручил разработать эти планы, хотя бы вчерне. Времени оставалось немного.

Открыл следующую папку. Начал перебирать бумаги, пытаясь сложить отдельные пазлы в общую картину. Итак, пока я ехал ещё в командировку, в Лондоне прошла конференция представителей эсеров, большевиков и меньшевиков, а также националистов Польской социалистической партии, Польской национальной лиги, Финской партии активного сопротивления, Латвийской социал-демократической рабочей партии, Армянской революционной федерации, Революционной партии социалистов-федералистов Грузии и делегатов Союза освобождения.