Не то, чтобы я часто в последнее время сюда захаживал, но иногда просто хочется посидеть в одиночестве и порефлексировать. Вот уже несколько дней я просто учился, да тренировался, меня никто особо не беспокоил, ни Общество, ни Данилов. Тем не менее, ощущение какого-то затишья перед бурей не отпускало меня. Вот я и решил немного отдохнуть ото всех. Возможно даже от себя самого. А места лучше этого просто не нашлось. Но, по крайней мере, находясь тут, уже не рискуешь отморозить себе что-нибудь нужное. А если приоткрыть дверцу печки, чтобы пламя видно было, даже некое подобие уюта создаётся.

На самом деле, особых причин для рефлексий у меня не было. Просто бывают моменты, когда на тебя, будто по заказу, разом наваливаются проблемы, неприятности и просто неотложные дела. И ты крутишься с выпученными глазами, не зная, за что взяться первым делом. А после, когда уже вроде бы всё разгрёб, на тебя находит какая-то опустошённость. Вот и у меня так - сижу в эдаком амёбообразном состоянии, да залипаю на пламя, а в голове - пустота. Просто потому, что сейчас не хочется о чём-то задумываться, чем-то заниматься, что-то решать. Можно было бы назвать это неким подобием транса, но лишь подобием, ибо своими медитативными практиками я сейчас не пользовался.

Вообще, я сравнил бы моё текущее состояние с переустановкой операционной системы на компьютер, забитый ненужными процессами и прочим информационным мусором, и от этого ставший слишком медленным. Да, вполне подходящая аналогия, пусть и с некоторыми весьма существенными оговорками.

Моё уединение прервал бесцеремонный стук в дверь. Встрепенувшись и отогнав навалившееся на меня сонное оцепенение, я подхватил топор и встал на ноги. Уж чего-чего, а гостей я точно не ждал. Единственными, кто знал об этом месте, были близнецы, но их сегодня в который раз припахали в Ассоциации. С тех пор, как они добились желаемого и вошли в Юниор-отряд, свободного времени у них стало значительно меньше, потому как и время обучения никто урезать не спешил. А Токсика с Акумой я сюда никогда не приводил. Всё же они всегда появлялись при полном параде и имели при себе всё необходимое, так что ни переодеваться, ни пополнять запасы расходников им не требовалось. Вернее, они занимались всем этим в своём, неизвестном мне месте. Возможно, кто-то из них просто жил неподалёку.

Ожидая неприятностей, я, держа наготове своё оружие, отодвинул засов и медленно приоткрыл дверь.

- Очень гостеприимно с твоей стороны, да, - отметила беловолосая девушка, покосившись на занесённый для удара топор.

Шоу стояла на нижней ступеньке в том же наряде, который был на ней все наши прошлые встречи, обхватив себя руками так, что ладони оказались зажаты подмышками, и переминаясь с ноги на ногу. Её голос из-за отбивающих чечётку зубов звучал уже не так беззаботно, как раньше.

- Смотрю, для тебя понты дороже денег, - растягивая слова, всё же некоторая заторможенность меня ещё не отпустила, произнёс я.

- Посмотрим, что ты сам станешь делать, когда единственным, что у тебя останется, будут понты, - скороговоркой продребезжала она, после чего бесцеремонно протиснулась между мной, так и не опустившим своё оружие, и дверным косяком внутрь, тут же кинувшись к печке и поднеся к ней замёрзшие руки.

Почему-то только сейчас я обратил внимание на отсутствие какого либо подобия маникюра на её ногтях. Скажу больше, они смотрелись довольно неказисто, будто их частенько грызли, да и сами узкие ладошки оказались на удивление сухими и мозолистыми.

- Было бы неплохо, если бы ты, наконец, прикрыл дверцу, да, - не оборачиваясь, негромко произнесла она.

Прежде чем выполнить её просьбу, я выглянул на улицу, отметив тот факт, что следы на снегу, покрывающим ведущую к подвалу лесенку, обрываются на верхней ступеньке. Мда, кроме подтверждения своих мыслей относительно некоторых способностей этой особы, я отметил тот факт, что всё это придётся заметать, ибо снегопада сегодня нет, а сам я при подходе к схрону использовал Поступь и не оставил за собой столь демаскирующий элемент, как следы на снегу.

- С чем пожаловала на этот раз? - Поинтересовался я, закрыв дверь и снова заперев её на засов.

Помещение освещали лишь всполохи огня из печки, да тусклая масляная туристическая лампа, висящая на крючке в углу. Единственное окошко под потолком было мной давным-давно заколочено. И в этой полутьме глаза развернувшейся в мою сторону гостьи как-то по-кошачьи блеснули. Или показалось? Лучше считать, что нет и добавить к списку её предполагаемых возможностей умение видеть в темноте.

- Просто захотелось, - вот теперь к ней вернулся былой игривый тон. - Разве я не могу заскочить на чай, да поболтать с интересным собеседником? Хотя, - она огляделась, - сомневаюсь, что у тебя найдётся тут чай. И печенье.

- Ты бы ещё меня посреди леса об этом спросила, - хмыкнул я.

- Ты прав, - повесив голову, наигранно грустным голосом признала она. - Наверное, мне следовало чуть меньше ценить твоё личное пространство и завалиться в гости прямо к тебе домой. Наверняка твоя мама готовит отличный чай и печёт замечательные печенья.

- Так и есть, - не поддался на провокацию я, - впрочем, могу предложить кофе с бутербродами.

- Пожалуй, мне хватит и одного кофе.

Я достал из своего рюкзака термос и разлил не успевший остыть напиток по пластиковым стаканчикам, упаковка которых имелась в ящике с припасами. Что? Это тоже своего рода припасы. У меня там даже пара банок тушёнки хранится, на случай, если возвращаясь из Зоны, я окажусь просто зверски голоден. Всё же, случиться может всякое.

Передав стаканчик гостье, я присел на лавку и, стянув с лица маску, принялся медленно потягивать кофе. Шоу устроилась рядом, обхватив свой стаканчик обеими руками. Странно, раньше она казалась мне куда более... холодоустойчивой. Или в этом весь смысл? Сделать так, чтобы одни мои наблюдения противоречили другим? Впрочем, даже у её стойкости могут быть пределы. Осенью всё же была плюсовая температура, а сегодня, насколько я помню из утреннего прогноза погоды, должно быть около десяти-двенадцати градусов ниже нуля. А уж с пробирающим до костей северным ветром - вообще дубняк! Не мудрено, что...

- И как оно тебе? - Наконец заговорила Шоу, на полуслове оборвав мои мысли.

Вот жеж! Слишком глубоко ушёл в себя и это в присутствии столь загадочной и наверняка очень опасной сущности буквально у себя под боком! Следует поскорее взбодриться, пока не сболтнул чего лишнего.

- Что, "оно"? - уточнил я.

- Сражаться с такими же людьми, как ты сам, а не с ужасными монстрами, будто вылезшими из ночных кошмаров, - пояснила она. - Труднее? Легче? Ты видишь в них врагов?

- Если они проявляют в отношении меня, либо моих друзей и знакомых враждебные действия - да, вижу. Но, меж тем, я не могу ровнять их с Извергами. В каком-то смысле они намного хуже Извергов.

- Даже так?

- Да. Я не знаю, ведёт ли тварей голод, инстинкты, либо же просто всепоглощающая ненависть к роду людскому, да это и не важно. Они наши враги, потому, что Изверги, и Изверги потому, что наши враги. В их отношении глупо говорить о каких-либо мотивах. Но люди - другое дело. Здесь мотивы играют ключевую роль. Страх, зависть, ненависть, жадность. Или же простое недопонимание, вылившееся в конфликт. Учитывая мотивы и обстоятельства, люди, причинившие тебе боль, могут вызывать совершенно разные чувства. Одних ты готов простить, в то время как другие покажутся тебе исчадиями куда более мерзкими и гнусными, чем все Изверги вместе взятые.

- Ты говоришь так, словно подобные личности тебе встречались, - заметила Шоу.

- За последнее время я встретил множество самых разных и не самых приятных личностей, - уклончиво ответил я.

- И против кого же сражаться сложнее?

- Против людей, конечно. Всё же среди них могут встретиться те, кого язык не повернётся назвать своим врагом.

- Как Фениксы?

- Не знаю, сражаться против них мне не довелось.