Тогда Стефания попыталась "телепатически достучаться", как говорил Эри, до него. Но ничего не вышло. "Услышать" Эри не получилось. То ли он её — "не слышал", то ли не хотел, — "слышать". Стефи решила, что тут скорее — второе, и обиделась. На него, на Диния и на судьбу. На всё и всех сразу.

И вот теперь, ректор Мотедиус, рассказывает о том, что у неё есть в жизни люди, которые любят её…

Ага, как же! — подумала она, — в моей жизни есть два эгоиста, думающих только о себе. И пророчество Сатии, с обещаниями каких-то ужасов и невзгод в будущем. А ещё, у меня есть куча завистниц, желающих мне смерти и распространяющих обо мне всякие гадкие сплетни и небылицы! Вот, — всё, что у меня есть! Даже целителем, как хотела, стать не могу…

— Господин Мотедиус, — произнесла она, глядя на замолчавшего ректора, — а известия от господина Аальста, какие-нибудь есть? Может, вы уже знаете, когда он вернётся?

— К сожалению, — ректор развёл руками над столом, — ничего не могу вам сказать. Ожидаю известий от экспедиции, но пока, — ничего! Как только у меня будут какие-то новости, обещаю, я вам тут же передам.

— Спасибо, господин ректор, — наклонила голову Стефания.

В этот момент в дверь кабинета постучали.

— Да! Войдите! — крикнул ректор на стук.

— Господин ректор, к вам посетитель. Магистр Роальд.

— Ой, ну я пойду, — сказала Стефания, вставая из-за стола.

— Да, да, конечно, идите. Мы, вроде, всё с вами обсудили, Стефания. Желаете не посещать занятия целителей — пусть будет так. Магессу Элеону я извещу. Всего доброго!

— Всего доброго, господин ректор.

Кира

Сижу на пригорке, слежу за обстановкой и посматриваю на озеро, где по колено в воде, сжимая в руках вырезанные из веток остроги, бродят Илона с Ринатой.

Интересно, они что-нибудь сегодня поймают или опять голодными ляжем? Как есть-то, хочется! Вот бы Анжи, ушедшая проверять силки — кролика поймала! Такого толстого, большого, жирного! Мы бы его ободрали, посолили, посадили бы на вертел и…

Чувствуя, как рот наполняется слюной, а нос начинает чувствовать волшебный запах жареного мяса, обрываю свои мысли.

Нет! Так нельзя! Нельзя думать о еде! Нужно думать о том, где её взять. Я, — командир, должна позаботиться о том, чтобы мои подчинённые не голодали! А у меня — не получается! Одно дело, сидя на занятиях после обеда, слушать о том, как добыть пищу и совсем другое дело — рыскать по лесу в её поисках! Особенно — если её там нет! Ну, нет и всё! Девчонки уже осунулись. Но молчат. А мне стыдно смотреть им в глаза… Какая я после этого старшая, если не могу их накормить? И Аальст этот ещё! Обиделся, он, понимаешь ли! Ну, подразнили его немножко. Так любой, нормальный человеческий самец только рад бы был, посмотреть… А этот — обиделся! Точно, пидорас какой-то! Не зря серёжку в ухе носит… Но, даже если тебе девушки не нравятся — что, неужели жалко, — едой поделиться? Ведь есть же она у него! Есть! Дану он кормит. Дане тоже неудобно. Пыталась она как-то пару раз поделится с нами, припрятанным, но я отказалась.

— Нет, — сказала я ей тогда, — тебе нужнее. Главное, чтобы ты снова могла сражаться и ходить. Главное — чтобы ты не была обузой. И мы — варги! Воровать еду у человека — это унизительно. Мы умнее, мы сильнее, мы — лучше! Мы — справимся!

— Ну… не настолько и сильнее… — влезла Илона.

— Ты что же, хочешь сказать, что он лучше нас? — резко обернулась я к ней.

— Никак нет, командир! — ответила она, приложив в приветствии руку к голове.

Зарррраза, эта Илона… Не лазила бы к Аальсту, может быть на того бы псих и не напал бы… На нашего странного господина архивариуса… Я прекрасно "слышала" его чувства, когда он на меня смотрел, да и когда на Илону, тоже, возле озера. А теперь — "молчок"! Одно равнодушие, с презрением. Вне всякого сомнения — он умеет "прятать" свои чувства! Где он этому научился? В Этории этому учат на старших курсах. Не Дина же его научила? Она другим с ним занималась… Нужно будет обязательно доложить обо всём нашей тайной страже! Думаю, награды нам обеспеченны! Единственно, тогда, тот мой разговор с Анжи, становится важным. Аальст — сильный маг. Он умный и вполне может догадаться, что мы его подозреваем…. Да наверняка понимает, что мы уже его раскусили! Это значит, что для него, действительно лучше будет вернуться домой одному… А противопоставить его магии нам нечего… Что делать? Убить во сне? Подло. Он сражался вместе с нами, Дану спас… Это будет самым подлым проявлением неблагодарности, которую себе только можно представить. Так делают только люди. Но, с другой стороны, стоят ли жизни моих девчонок — его жизни? Конечно же — нет! А, если его убью я одна, не сказав им ничего — буду виновата только я. Ну и Дарг с ним, с наказанием! Главное, что моя пятёрка останется в живых. Я же — как-нибудь проживу, если не казнят… Это у меня наверное, от голода такие мрачные мысли… С чего это меня должны казнить? Особенно, если девчонки промолчат? Я им объясню, что их спасала. Поймут. Ясно же, что жизнь дороже всех наград. А отношения с Империей… Ну… Совет что-нибудь придумает! На то он и совет! Хотя, конечно, хорошо, если бы ничего такого делать не пришлось. Аальст, он хоть и ведёт себя сейчас как последняя свинья, но ведь были же и другие моменты. Нормально относился. Анжи руку вылечил. Дана, опять же. Зачем лечил, если собирается нас всех, потом, убить? Ночами не спал. Не со скуки же? Может, просто поискать к нему другой подход? Чем — то ему откровенные намёки не понравились. А если, — обращаться с ним, как с равным? Он, хоть и человек, но маг. Вполне возможно, что это допустимое исключение. Допустим, пообещать ему за спасение Даны… нашу помощь в его делах и дать клятву? В плане магии, конечно, он сильнее нас, но пять стальных клинков, да в умелых руках… Тоже, кое-что значат в этом мире! Если поступить так, у нас с ним будут обязательства друг перед другом, а это — общение и путь к налаживанию отношений. А если он откажется, то это будет ещё одним доказательством того, что собирается нас убить, и клятвы наши ему не нужны… Вот и посмотрим. Нужно поговорить с девчонками…

Рината, наклонившись, нанесла резкий удар острогой в воду и, перехватив её обеим руками, придавила что-то ко дну. Ил, отшвырнув свою заостренную палку, кинулась помогать. С полминуты возится, стоя на коленях в воде. Затем встаёт и поднимает высоко вверх правую руку, в которой держит за жабры большую, блестящую серебряной чешуёй рыбу.

Ураа-а! Сегодня едим!

Эри

Рыбка была вкусной. Свежей и почти без костей. Я, неспешно, дабы растянуть удовольствие, обгрызал доставшийся мне маленький кусочек.

Рыбы, что ли им наловить? — подумал я, поглядывая на то, как варгуши, бережно, стараясь не уронить ни крошки, едят свои порции, — пусть ещё запекут в глине. Вполне возможно, что они созрели до такого гуманитарного жеста с моей стороны. С виду — отощали малость, так что — оценят! А то, понимаешь, решили, что им "так" всё будет. За красоту их неземную… Красивы, да. Но это — не повод! Эриэлла покрасившее была, хе-хе… Единственно — как сменить мне гнев на милость? Не могу же я, просто так — сегодня миловать, завтра, — карать? Самодурственно будет выглядеть…

Я был внезапно приглашён Кирой на ужин. На рыбку, пойманную Ринатой. Сначала я удивился, а потом подумал, что это всего лишь знак вежливости и моё дело — отказаться.

А вот не угадали! — сказал я себе и нагло согласился.

Ни один мускул не дрогнул на лице приглашающей Киры, ни один "всплеск" не случился в ментале! Она кивнула головой с видом: "Я ожидала вашего согласия"!

Ну и ладно. Ожидала так ожидала….

Мы сидим вокруг костра, друг напротив друга, по трое, на двух притащенных варгами стволах упавших деревьев.

— Охрану, — сказал я, — можете не ставить. Послежу…