Такой и был план — умереть, заливаясь слезами, на пороге цели? Ну и прекрасно! Старый кот Юшенг сам будет играть с самой большой жёлтой ящеркой! Я буду подбрасывать её лапами и ловить, отпускать, давать фору, а потом настигать одним прыжком. Я наступлю ей на хвост, чтобы она отбросила его. Я переломлю ей хребет и буду смотреть, как далеко у неё получится уползти! А вы — тоните в море своих соплей, бесполезные дети!

Если бы он говорил это всё, глумясь, ничего бы, наверное, не изменилось. Но ментальный голос психопата звенел от самой настоящей обиды. Взрослый мужик едва не плакал, как ребёнок. Это показалось мне до такой степени нелепым, что я улыбнулся. И Джен замер, глядя на меня.

— Засмеюсь, — сказал я. — И плюну. В память о моём друге, чью фамилию ношу с гордостью.

Я стремительно крутанулся на месте, вложив всю энергию вращения в удар. Джен встретил его той же самой палкой, и его лицо опять изменилось, вернувшись к изначальному.

— Посмотрим, чему ты научился, Лей Ченг! — сказал Вейж.

Дэйю змеёй метнулась вперёд, и, будто смертоносное жало, в её руке сверкнул меч. «Ган» успел увернуться в последний миг, и лицо его исказила знакомая гримаса ярости.

— Великая Стена! — выкрикнул Юн, выставив руку перед собой, и защитная техника оградила его от призрака отца.

Юну нужно было ещё мгновение — чуть больше, чем потребовалось Дэйю и мне.

Первой же секунды боя хватило, чтобы понять: Вейж настоящий. Со мной дрался не Кузнецов, смеху ради напяливший личину другого моего учителя, не призрак, пытающийся лишь запугать. Это был настоящий Вейж.

В каком-то смысле стиль боя выучившегося и состоявшегося человека подобен отпечатку пальцев, его нельзя спутать — если, конечно, умеешь наблюдать. С Вейжем я дрался много раз. Впервые — во дворе Цюаня — всерьёз, и потом — бессчётное количество — в рамках тренировки. Правда, его же палку я поднял против него впервые.

Стук, как в старых китайских фильмах про боевые искусства, сопровождал каждое наше движение. Вейж, запрыгнув на ту же ступень, на которой стоял я, сосредоточенно бил, стараясь поразить меня в голову, сломать височную кость, убить. Через пару секунд он разделил своё оружие на две части, как я, и стука стало в два раза больше.

— Неплохо, — сказал я, отведя опасную атаку. — Но все наши поединки всегда заканчивались знаешь, чем?

Я сделал ложный выпад, подбросил одну палку вверх и тут же применил технику.

Длинная Рука

Желтоватый луч должен был ударить в грудь Вейжа, сломать грудную клетку, если не пробить насквозь. Но учитель ловко повернулся боком, и я едва успел отразить его удар.

Поймал упавшую палку, в несколько движений вернул себе необходимое для безопасности пространство. А Вейж улыбнулся одними губами — взгляд его оставался холодным, сосредоточенным.

— Я хорошо изучил тебя, Лей, — тихо сказал он, не переставая атаковать и блокировать мои атаки. — Смерть не помешала мне следить за тобой. Не сумеешь победить меня — нечего и пытаться драться с Киангом, ибо он стократ сильнее и талантливей, чем я.

Угу. Даже если и нет — ты меня сейчас измочалишь в ноль, и Киангу просто ничего не останется. Нужно заканчивать, и как можно скорее.

Я соединил части палки вместе и, как делал когда-то сам Вейж, завертел своё сомнительное оружие перед собой, создав нечто вроде вентилятора, сквозь который было бы затруднительно пробиться.

Вейж выполнил стремительную вертушку и ударил ногой в центр вращения, угодив между моих рук. Механизм крепления выдержал, однако меня мотнуло назад. Я едва сдержал позыв обернуться, ведь, согласно инстинкту, там был Юн, там была Дэйю. Но они были где-то в иных измерениях, иных плоскостях реальности, куда мне хода не было. Я всё ещё видел их глазами, но не позволял себе сосредоточиться. Эти битвы каждый из нас должен был выиграть самостоятельно.

Я чуть согнул ноги в коленях, продолжая вращать палку. Всё быстрее и быстрее. В тот миг, когда в голове сверкнула мысль, что это уже какая-то ненормальная скорость, почувствовал, как в чакре перекладываются лучи, составляется новая комбинация.

Третья техника в новой триаде, очередной плодотворный цикл подходил к концу. Иероглифы во тьме, сила, струящаяся по новым контурам.

Божественный Вихрь

Я уже не видел и не чувствовал своих рук. Контролировать их движения было бы нелепой блажью. Палка и вовсе практически исчезла. Лишь воздух там, где она продолжала вращаться, казался маревом, будто колебался, перегревшись, искажая очертания Вейжа. Тот стоял, не двигаясь, в боевой стойке, и, похоже, не понимал, что происходит.

Как и я, дружище. Как и я…

Оранжевые одежды Вейжа (которых он никогда не носил при жизни) развевало ветром. Учитель попятился, прикрываясь палками, как будто ими можно было остановить ветер. Но ими, как видно, можно было его только породить.

Воздух засветился жёлтым, свечение охватило и мои руки, и палку, протянулось к Вейжу. Я услышал его крик.

Дёргающееся тело учителя подняло в воздух, завертело. Мне показалось, я слышу сквозь рёв ветра хруст костей. Вейжа отнесло прочь, за пределы лестницы, за пределы горы, на вершине которой свил себе гнездо Кианг.

Усилием воли я отменил технику, остановил вращение гудящих от напряжения рук. Далеко-далеко крохотное тело той сущности, что превратилась в Вейжа, рухнуло с огромной высоты.

— Выдыхаем, — прошептал я и убрал разобранную палку за спину. Руки чуть-чуть дрожали.

Теперь уже спокойно я огляделся. Не было ни Юна, ни Дэйю. Только я и скрючившийся на верхней ступеньке Пенгфей. Закрытые наглухо ворота. Тишина.

— Пенгфей, — хрипло сказал я, склонившись над полицейским. — Давай только ты не подыхай, а?

Пенгфей лежал молча и неподвижно. Его бросило спиной на ребро ступени, и теперь казалось, будто позвоночник переломлен. Если так — значит, всё. На такой высоте и при таких обстоятельствах эта травма уж точно смертельна. Поэтому я без зазрения совести переместил его вниз, положил на ровной поверхности. Пощупал пульс — сердце билось.

Под курткой у Пенгфея оказался бронежилет. Пуля, которую отбил палкой Вейж, попала в середину груди и оставила глубокую вмятину. Если бы Пенгфей стрелял в избранного, и тот использовал Зеркало Зла — скорее всего, жилет пробило бы насквозь.

Воздух колыхнулся у меня за спиной, я резко обернулся и увидел Дэйю. Она стояла, тяжело дыша. В правой руке держала меч, с него срывались и падали на камень тяжёлые красные капли.

— Знал, что ты справишься, — кивнул я ей.

— Знал, что я — убийца, и этого ничто не изменит, да? — прошипела она.

— Нет. Знал, что ты справишься с этой дешёвой манипуляцией.

Экзамен я сдал, но прошёл в опасной близости от провала. Дэйю тряхнула мечом, оросив ступени алой капелью, и отозвала его — выполнил своё назначение.

— Это была не дешёвая манипуляция, Лей. Он забрался к нам в головы так глубоко, что дальше уже попросту некуда. И кровь — настоящая.

Я посмотрел на капли, оставшиеся на ступеньках. Да, они были настоящими. Как это можно объяснить? Что за колдовство использовал Кианг в этот раз, в какие запретные дебри забрался, и чем это обернётся — для нас, для него, для всего мира?

Дэйю оглянулась в поисках Юна, но его пока не было.

Пока

— С этим что? — Дэйю подошла к Пенгфею.

— Жив. Без сознания, — доложил я.

— Прекрасно. Пусть так и остаётся. По-моему, нам ясно дали понять, что дальше от огневой поддержки толку не выйдет.

— Изначально не надо было тащить с собой парней, — скрипнул я зубами. — Юн, мать его… И я — повёлся, как ребёнок.

— Лей. — Дэйю накрыла мою руку своей. — Если будешь грызть себя и обвинять Юна, на следующем шаге он превратит в оружие и это.

— Знаю. — Я как-то по-детски шмыгнул носом. — Я неуязвим. Что смотришь? Разрешите представиться: Лей Ченг, беспринципная мразь, не остановить, даже избив трупами отца и матери.