Целый день провела в одиночестве. После того как Транер набросился на меня, чувства к нему дали серьезную трещину. Возможно, на уровне подсознания, всегда знала, что демон не испытывает глубоких чувств. Он раз за разом доказывал, что я для него всего лишь ценное приобретение. Вещь. А я, ослепленная красотой, безумной притягательностью мужчины, витала в облаках, наивно полагая, что хоть немного дорога ему. Хотя, о чем я? Дорога. Но совсем по иной причине.

Сама виновата. Встретила идеал, и сразу влюбилась. А о том, что у него таких влюбленных дурочек пруд пруди, даже не задумалась. Как же! Целовал. Оказывал знаки внимания. Хотя, если разобраться, все эти знаки надуманные. Подумаешь, пообедали вместе. Обычный интерес преподавателя к перспективной студентке. Потом помог мне и спас, когда Арран чуть не убил. Разве не сделал бы этого для любого адепта академии?

А поцелуи, во время которых опустошался мой магический резерв? Они хоть что-то значили? Не для него точно. Даже в те редкие мгновения, когда в черных омутах Транера вспыхивала страсть, и он дарил свои ласки, не было гарантии, что не думал о другой. По сути, все действия демона направлены на то, чтобы привести меня в полную зависимость от него. Отсюда метки, статус эрите, личная охрана и роскошный гардероб. Только драгоценностей еще не дарил. Что-то подсказывало, демон скоро исправит это упущение.

Вчера я дала ему отпор. Доказала, что его власть надо мной, — иллюзия. Появление аракнида застало демона врасплох. Он сбежал. Знаю, Транер не простит подобного унижения. Как и я. Лишь моя маленькая Трина всегда защитит и поможет.

При мысли о паучке, я почувствовала, как потеплело на душе. А татуировка, слегка щекоча кожу, скользнула на открытую часть руки, подставляя свою спинку под пальцы. С удовольствием почесала черное тельце. Оживший рисунок отделился от тела, повернувшись сначала одним бочком, потом другим.

— Когда мы одни, тебе необязательно прятаться, — приободрила маленькую подружку.

Трина же полностью материализовавшись, ловко вскарабкалась по руке и устроилась на левом плече. Размером она была с двухмесячного котенка и выглядела вполне безобидно. Для паука. Встреть я такого пару месяцев назад, визжала бы, что есть сил. Однако после того как чуть не умерла от яда гигантского аракнида, маленьких особей совершенно не боялась.

— Слушай, — пришла на ум одна идея, — нам нужно договориться с тобой о знаках и о том, как общаться, — обратилась я к Трине. Паучок повернул ко мне голову, едва не касаясь жвалами лица, и потер передние лапки друг о друга. — Отлично! Этот жест и будет означать согласие или положительный ответ на вопрос. Теперь нужно придумать, как сказать «нет».

Трина демонстративно повернулась спиной.

Ну, да! Лучший способ показать, когда тебе что-то не нравится, — хмыкнула про себя.

— Молодец, Трина, — похвалила питомицу вслух, — в принципе, наедине нам проще, никто не помешает. Но возможны ситуации, когда я не смогу обратиться к тебе напрямую. Мало ли что может случиться. Вон, про Аррана слова не могу сказать. Как мне позвать тебя, когда ты в виде татуировки, а я, к примеру, не могу ни шевелиться, ни говорить?

Аракна спустилась на открытую часть руки и преобразовалась в привычный рисунок, проткнув кожу острыми иголочками щупалец.

Хм, а это идея!

— Трина, а ты можешь воздействовать на меня также, как сейчас? — получив утвердительный ответ, продолжила, — давай так: один укол означает «да», два ¬— «нет», три — «опасность».

Почувствовав легкий укол в области татуировки, улыбнулась.

Работает! А если мне попробовать?

Магию, которой пропитано не только физическое, но и ментальное тело, можно призвать в любой точке организма. В силу привычки — это удобно делать в ладонях, более всего приспособленных к формированию заклятий или пульсаров. О том, что, к примеру, шар можно сформировать хоть на кончике носа, нигде не говорится. Но и не означает, что такое в принципе невозможно. Сложность возникает в том случае, если это формулы, требующие особой постановки пальцев или направленности некоторых векторов сил. Для слабеньких маргов именно от четкой последовательности действий зависит результат магического заклинания. Но не для меня. Схемы и энергетические потоки второстепенны, когда сила подчинена воле. Возможно, это личная особенность и способности позволяют создавать пульсары высокой сложности лишь по желанию. Достаточно представить конечную цель, как тогда, в случае с «огненным волком».

Присутствие татуировки в том или ином месте я определяла по особым ощущениям вроде слегка натянутой кожи или легкой щекотки при перемещении. Ну а если рисунок находился на открытой части тела, то, вообще, никаких проблем.

Используя второе зрение, сосредоточилась на силовых нитях, что опутывали с головы до пят. Сначала отделила самый яркий красный лучик огненной стихии, дотронулась до черной лапки аракны. Та тут же ее отдернула, будто обожглась.

— Извини, — испугалась я, — такого больше не повториться. Давай, огонь будет обозначать опасность? Серьезную. Смертельную. Когда мне срочно необходима твоя помощь и разрешаются любые действия, чтобы спасти жизнь.

Ответом послужил один укол. Значит, согласна. Для себя усвоила, что огненную стихию по отношению к Трине нужно использовать в самых крайних случаях или в меньшей концентрации. А лучше бы, вообще, никогда не использовать.

Зеленая целительская нить в нашей системе обзавелась понятием, что все хорошо и не стоит волноваться. Синяя водяная — будь наготове. Золотисто-коричневая земляная, что вокруг все свои и можно без опаски показаться. Ну а черная некромантская, что рядом враг, и мне, возможно, понадобится помощь, чтобы нейтрализовать его без особого вреда. Как в случае с Транером. Голубая ментальная нить осталась в запасе.

Целый вечер мы потратили на тренировки и общение, закрепляя придуманные сигналы на практике. Я пропустила обед, и на ужин тоже не пошла, довольствуясь фруктами и конфетами, обнаруженными в гостиной. Как ни странно, меня тоже никто не потревожил. Что было более чем удивительно на фоне богатой на посещения первой половины дня.

Утром разбудил стук в дверь. Накинув халат, поплелась открывать, гадая, кого принесло в такую рань. Транер уж точно стучать бы не стал. Гарс? Я ведь так и не узнала, что с ним. Ферт? Ну, ему наверняка есть, кем заняться после выздоровления. Остается…

— Ник! Темного утра! — обрадовалась другу, — заходи!

Парень, облаченный в новехонькую коричневую форму с золотой оторочкой, протиснулся в дверной проем. Спросонок, я не догадалась отойти в сторону.

— Вижу, тебя можно поздравить с выбором специализации?

— Привет! — улыбнулся артефактор такой родной и озорной улыбкой, — ага. Можно. Вчера полдня носился по деканатам и доказывал право и желание учиться именно на факультете Практики.

— А что, у кого-то были сомнения?

— Не то слово! Ректор настаивал, чтобы я выбрал некромантию, тер Ордленд звал к себе на иллюзорный. А я с самого начала хотел на факультет Практики. Артефакты мое все.

— Ник, — не поняла я, — так для факультетов Смерти или Истины нужны особенные таланты. Ты не говорил, что они у тебя есть.

— Не говорил, — согласился парень. Глубоко вздохнув, добавил, — их и не было… до того момента, пока не очнулся три дня назад.

— Что ты хочешь этим сказать?

— У каждого, кого ты вылечила, так или иначе, появились новые способности. У всех без исключения усилилась темная сторона дара. Мое мнение — это последствия того, что в какой-то мере, мы были мертвы.

— Даже не знаю, как на это реагировать, — запахнув поглубже халат, опустилась на кресло. Жестом показала Нику располагаться, где нравится. Он присел на банкетку рядом, накрыл рукой мои похолодевшие ладони, нервно перебирающие ткань одежды.

— Нормально реагировать. Все хорошо, — успокоил друг, — за такой дар многие убить готовы. Эйрел уже перевелся на факультет Смерти. Вампиры и так, по сути своей, темные марги. Магия крови присуща только этому виду расы, как и ментальная воздушная. А после второго рождения способности Норрена усилились вдвое. Уже сейчас он самый сильный вампир среди их вапмирского молодняка. А что будет, когда новый дар раскроется полностью?