— Ай да Алекс, ай да ловелас!

— Не смешно, Эдвард! — гаркнула девушка. — К черту, давайте уже займемся делом! Второй час в Дисе, а я еще никого не убила!

— Да, этот ненужный разговор занял слишком много времени, Скиф, — поднимаясь, сообщил Краулер. — Парни уже все закупили и идут сюда.

— Тогда пусть поднимаются, — ответил я.

— Зачем?

— Как зачем? Великий и ужасный Бегемот — это вам не какой-то задрипанный лучезарный бог.

Таинство посвящения в адепты Спящих — это...

Договорить мне не дали. Эд понимающе закивал, рухнул ниц, вскинув руки, а Тисса мстительно врезала ему пинком под ребро:

— Это тебе за то, что смеялся надо мной, бездушное животное!

Я же уже упоминал, что в присутствии симпатичных мне девушек начинаю нещадно, прямо-таки люто, тупить? Вот и сейчас, то ли после предложения Риты, то ли из-за совершенно непонятной реакции Шефер, я замер, плохо понимая, что творится.

— Думаешь, это смешно? — Тисса не угомонилась, и еще раз приложила Краулера, но тот только продолжал посмеиваться. — Эдвард Родригез!

— Все, все, я сдаюсь!

Эд поднялся, силясь сохранить серьезное выражение лица, но ему не удалось — он прыснул и снова залился смехом.

— Да что за фигня происходит? — не сдержался я.

— Скиф, ты когда-нибудь видел, как жрецы Нергала молятся? — сквозь смех поинтересовался он.

Теперь уже застыла Тисса. Она недоверчиво посмотрела на Эда и успокоилась.

— То есть, ты решил, что это из-за твоего тупого передразнивания? — осведомилась она.

Ответить Краулер не успел. В дверь условно постучали, я отомкнул замок, и в комнату ворвались Инфект и Бомбовоз. Оба были чем-то возбуждены.

— Народ! — обратился к нам Ханг. — А чего мы так легко сдались-то? Скиф, ты же при Арбитре спорил с Большим По? Он же не должен ставить нам палки в колеса!

— Ну да! Точно! — вскричал я, ругая себя последними словами, что не сообразил сам. — Сейчас...

Ребята столпились вокруг, а я выдал стандартную формулировку призыва ИскИна, разрешающего споры. Вообще, вызывать Арбитра по любому предлогу было чревато рухнувшей репутацией. В Дисе судьи выделялись в отдельную фракцию Небесный арбитраж, и поговаривали, что плохая репутация с ними может повлиять на решение вопросов, а так как никто не знал, как улучшить их отношение, по пустякам звать представителей фракции не рисковали.

Метрика пространства в середине комнаты на миг искривилась, и из образовавшегося пролома выпала небольшая, с яблоко величиной, сфера. Издающее слабый мерный гул Око, потрескивая синим пламенем, обратилось ко мне:

— Изложите суть обращения, игрок Скиф.

Я изложил, а Тисса, вклиниваясь со своими замечаниями, добавила красок. Око на мгновение замерло, постигая известные ему подробности, и огласило вердикт:

— Задание выдано в рамках игрового процесса, — невозмутимо сообщило оно. — Исполнители определены избранным советником, игроком Полинуклеотидом, исходя из собственных предпочтений, что не противоречит правилам.

— Но квест невозможно выполнить в срок! — Тисса старалась не орать, но все равно получился возмущенный крик. — Потому что игроки из «Аксиомы», также получившие задание, не собираются его выполнять!

Око обернулось к девушке, сделало просчет сказанного и разродилось решением. Переливающийся звон хрусталя отразился затихающим эхом от стен:

— И это тоже в рамках игрового процесса. Провал задания приведет к штрафным санкциям со стороны городского совета. Вопрос считается разрешенным.

Око исчезло, оставляя нас в гнетущей тишине. Случившееся было насколько несправедливым, настолько же почти неисправимым — для роста репутации нам оставался только крайне нудный и долгий фарм врагов города и выполнение малозначимых квестов в других локациях, косвенно повышающих отношение к нам Тристада. В преддверии Арены это стало бы бессмысленной тратой времени, к тому же пока Большой По советник, нам всегда могут выдать еще один сгенерированный невыполнимый квест.

А потом я принял ребят в адепты Спящих. Порядок вступления они разыграли на «камень-ножницы-бумага», потому что первый из них получал случайных плюсов к характеристикам больше, чем остальные. Видимо, в качестве компенсации за утерю статуса жрицы Нергала, первой стала Тисса.

Много времени это не заняло, пару минут от силы. Но Краулер и Тисса сразу включили своих внутренних аналитиков и некоторое время глубокомысленно хмыкали, изучая открывшуюся по божествам информацию:

— Так, откуда столько верующих в Спящих уже, Алекс? — обеспокоенно спросила Тисса. — Без нас — тринадцать адептов! Я стала четырнадцатой…

— Что ты видишь? — спросил я.

— Только общее количество адептов. Это, конечно, круто — у Нергала такого не было. Но откуда они взялись?

— Не переживай, пока, кроме нас, в Спящих верят только неписи.

Я рассказал об изгнанном клане кобольдов-отщепенцев и о миссии Патрика.

— Нужен храм, — заявил Эд. — Без него мы можем принять всего только пятьдесят человек. Большого преимущества это нам не даст. Плюс полсотни к характеристикам получит только Скиф, а до меня, например, дойдет всего тридцать три очка. На Арене эта разница будет легко компенсирована одной приличной шмоткой, а мы там в зелени никого не увидим, это я гарантирую.

— Да и в синьке туда мало кто сунется, — добавил Инфект. — Разве что на отборочном этапе.

— Обсудим по пути, — предложил я, ощутив рези в желудке. Горло тоже пересохло — реальное тело напоминало, что его пора бы заправить.

— Тогда выходим? — спросил Эд, и все посмотрели на меня.

Внезапно выпавшее лидерство мне не нравилось: я пока не привык нести ответственность за других. Но все же решил, что придется учиться быть лидером — иначе, в одиночку, шансов развить потенциал у меня нет.

— Я с восьми утра здесь, — сказал я. — Сгоняю в реал перекусить и выдвинемся. Вернусь через двадцать минут.

Выбравшись из капсулы, я чего-то, не разбирая, поел, напился, справил остальные потребности и вернулся в Дис. Ребята, ожидая меня, все так же сидели в комнате и обсуждали план действий на сегодня.

— Скиф, — кивнул Краулер, когда я появился. — Времени сегодня мало, поэтому предлагаем следующее: выдвинуться пешком к руднику гноллов...

— Почему не телепортом? — удивился я.

— Слишком много прыгать, — пояснил он. — По пути будет несколько жирных рарников, мы к ним регулярно заглядываем. Крайне редко, но шанс все-таки есть — судя по известному листу дропа, с них выпадают эпики. Да и идти не так далеко.

Из города мы вышли задолго до окончания срока задания Большого По. Обогнули городские стены с запада и добрели до подножья Безымянных гор. С возвышенности можно было легко разглядеть Тристад. Тисса остановилась и долго смотрела на город, в котором провела практически всю жизнь в Дисгардиуме.

— Весь последний год я мечтала поскорее свалить из этого городишки, — вздохнула она. — Но сейчас стало грустно.

— Не грусти, сестренка, — трогательно сказал Бомбовоз. — Когда-нибудь мы вернемся в Тристад. Но сейчас лично мне больше хочется выбраться из чертовой песочницы, чем возвращаться в город.

— Кстати, насчет большого Диса. Мне осталось провести здесь три с половиной месяца, — сказал я.

— У меня день рождения двадцать седьмого марта.

— Двенадцатого февраля, — хмуро отозвался Краулер. — Я выйду первым.

— У меня тоже в марте, — сказал Бомбовоз, — пятнадцатого.

— Девятого апреля, — ухмыльнулся Инфект.

Тисса промолчала, но мы это уже обсуждали раньше — ей исполнится шестнадцать позже всех, только второго июня. И она очень переживала, что проведет здесь несколько месяцев без нас.

Под горой шумел неугомонный ручей. Мы наполнили фляжки под струей водопада с уступа голубоватого камня в человеческий рост. Вода (+5% к восстановлению бодрости) была ледяная, и мы радостно пыхтя и отфыркиваясь, умылись. Бомбовозище, как обычно, не удержался и забрызгал всех с ног до головы.