— Тебе бы проветриться, сынок, — спокойно посоветовала она. — Школа да Дис! Успеешь еще пожить там, — мама кивнула в сторону капсулы. — Используй остатки детства на что-то другое.

Сходи в кино, слетай на пляж, покатайся в парке аттракционов... А хочешь, сгоняем на Луну? Все вместе — ты, я, папа?

— Когда, сегодня?

— М-м-м... Сегодня не получится, — она расстроилась. — И завтра тоже, но, может, на следующие выходные? Идет?

— Конечно, — я улыбнулся. — А на сегодня у меня тогда другие планы. Знакомая пригласила в Гластоберри на рок-фестиваль. С ночевкой. Я слетаю?

— Что за знакомая? — встрепенулась мама. — Мелисса?

— Нет, Рита. Ты ее не знаешь, она из другой школы...

Папа, незаметно подслушивавший наш разговор за дверью, загоготал. Мамины зрачки расширились, и с пару минут я ей объяснял, что с Ритой у нас ничего такого, просто я, кажется, ей нравлюсь, да и она вроде ничего, но мне нравится Тисса, а вообще, все сложно, в итоге и маму запутал, и сам запутался.

Сконфузившись, выпроводил родительницу из комнаты, а сам созвонился с Перевес. Как бы она ни пыталась скрыть радость, ей это не удалось. И не только ей. В кадр влезла стоявшая рядом Кряпота:

— Где тебя забрать? Мы залетим!

Блондинка выглядела отлично, разве что густо подведенные глаза видеть было непривычно. И только потом до меня дошло, что ни одну из собеседниц в реале я никогда не встречал.

— Да что вы все о Дисгардиуме да о Дисгардиуме, — капризно надув пухлые губки, сказала Кряпота, которую на самом деле звали Кариной.

Перелет сначала через континент, а потом через океан длился уже третий час. Оставалось немного, но почти весь путь заняли разговоры о Дисе. Мы летели втроем, а в другом флаере брат Риты, Крис, наслаждался уединением со своей девушкой Рейвен.

Личных тем пока избегали — может, потому что впервые встретились, и после игрового мира требовалось время на то, чтобы привыкнуть друг к другу.

Рита Вуд, кстати, в жизни оказалась стройнее, чем в игре. «Похудела», — смущенно пояснила она.

Вообще, в жизни обе подруги выглядели намного лучше. Подросли с момента первого сканирования в четырнадцать лет.

— Так что с Ульем? — спросил я. — Ты сказала, там что-то происходит. Они внезапно понизили ставку за вход?

— Не, там другое. Ты же знаешь Джей-Джея? — дождавшись моего кивка, Рита продолжила: — Бывший клан-лид «Ночных сталкеров». После объединения с «Аксиомой» он стал заместителем Большого По.

— Что они не поделили?

— Это все из-за Маришки, — ответила Карина. — Она девушка Джей-Джея.

— Ага, — подтвердила Перевес. — После открытия нового инстанса и первых забегов Большой По пересобрал основной состав статика. Он убрал Маришку, поставив вместо нее Ирину. Дамагер из нее так себе, она же мистик, и ее магия действует эффективно только на разумных. Но когда выяснилось, что сарантаподы вполне себе разумные, и Ирина их хорошо контролит, Уэсли тут же внес коррективы. И, конечно, Маришка с Джеем остались очень недовольны.

— Ха! — воскликнула Кряпота. — Недовольны! Да они скандалили на всю таверну! Даже Купол безмолвия им не помог! Маришка чуть ли не когтями в лицо Ирины вцепилась!

— Кря немного преувеличивает, но в целом — да, так и было, — согласилась Рита. — «Первое убийство» — слишком лакомый кусочек. В итоге Джей психанул: вышел из клана вместе со своей девушкой, танком, хилом и топовым дамагером. Ребята сказали, что им плевать на По и его правила, и они будут ходить в Улей по откату без всякой оплаты.

— А что По?

— Злится, — пожала широкими плечами Рита. — Что ему остается? Удвоил охрану у данжа, но и все.

Награду за головы ренегатов назначать не стал — его просто не поймут в клане. Свои же, хоть и бывшие. Друзья. Тем более многие ропщут — считают несправедливым, что основного игрока статика Уэсли заменил на... ну, это на уровне слухов... на свою девушку.

— Ирину?

— Ага. Их не раз видели вместе в реале...

После этого о Дисе больше не говорили. Девчонки, подначивая друг друга, вывалили на меня ворох личной информации, и за общением мы не заметили, как долетели. Тысячи приземляющихся и взлетающих флаеров производили впечатление пчелиного улья.

— Реальный концерт! Настоящие музыканты! А-а-а! — восторженно орала Кряпота.

Я ее понимал. Для меня самого все было в новинку! Я, разинув рот, осматривался, не понимая, куда идти. Вокруг толпился народ, разодетый так необычно, что уже одно это приводило в восторг, создавая ощущение праздника.

— Бездна! Это вам не вирт, сопровождающих гидов не будет. Давайте ориентироваться по стрелочкам, — предложила Рита. — Вон, видите?

В воздухе высоко над землей зависли огромные голографические буквы и стрелка: Добро пожаловать в Гласто на самый лучший в мире рок-фестиваль!

Пирамидальная сцена — туда!

Покрутив головой, я увидел такие же указатели, только ведущие на несколько дополнительных сцен, а также к цирку и аттракционам.

— Вы как хотите, но я хочу выпить, — заявила Кряпота. — Причем прямо сейчас!

— Поддерживаю! — обрадовался Крис. Он что-то прошептал на ухо Рейвен, и та рассмеялась. — Рей с нами! Кто еще?

Отказываться никто не стал. Мы нашли мобильный бар и — о, чудо! — нам продали алкоголь, даже не проверяя личную информацию и возраст. Это на самом деле был фестиваль свободы.

Взяв по бутылке темного пива, мы влились в толпу шествующих к главной сцене. Оттуда уже доносились тяжелые гитарные риффы и чей-то хриплый голос.

Народ вокруг бурлил, радовался и по-хорошему бесновался. Кто-то танцевал, кто-то пил, кто-то смеялся. Встречные говорили нам «Привет!» и улыбались, мы отвечали тем же, и в этом настроении на подходе к сцене я услышал, как мне звонят.

Ответил и увидел бледное лицо Тиссы. Она лежала в медицинской капсуле.

— Алекс, — ее голос был слаб. — Ты как?

— Хорошо. Я звонил тебе все утро, но мне ответил твой папа. Он рассказал.

— Да, он упоминал. Я только проснулась. Они снова хотят отправить меня в сон, но я попросила дать сделать звонок. Ты здоров?

— Здоров. Что говорят врачи?

— Какая-то странная и непонятная хрень. Диагноз поставить не могут — просто держится высокая температура. И у парней то же самое. Ох, что там вокруг тебя за шум? Ты где?

— Я… Я в Гластонберри. С Вудами и их друзьями. Твой отец сказал, что вы до вечера воскресенья не проснетесь, а качаться в Дисе без вас я не захотел.

— С Вудами? И эта… Перевес тоже там?

— Да, она рядом. Передать ей от тебя привет?

— Вот еще, — фыркнула Тисса.

— Хочешь, я прилечу к тебе?

— Нет, что ты! Отдыхай! Оторвись там за нас всех! Только… не позволяй себе лишнего, Алекс. Я ревную!

Сразу после этого связь прервалась. На моем лице застыла дурацкая ухмылка.

Афродита, чуть приотстав, шла за Утесом и любовалась парнем. Она не могла разобраться в своих чувствах, но кое-что в отношении девушки зиждилось на очень важной мысли: она ему нравилась. Она, настоящая Ева О’Салливан в истинном обличье.

После пластической операции Ева долго не могла привыкнуть к собственному отражению. При всей его красоте сложно было сознавать, что это она.

Большие изменения в строении тела, когда ей даже вытягивали кости и позвоночник, чтобы повысить рост и удлинить ноги и руки, привели к тому, что девушке пришлось заново учиться ходить и вообще управлять новым телом. Она была как нескладный подросток, внезапно за лето вымахавший на двадцать сантиметров и теперь не знающий, что делать и как справляться со всем этим добром. Собственно, Ева и была нескладным подростком — вчерашней девочкой, игравшей в куклы.

После пластики пришлось лететь на Луну в специальную клинику, где в условиях пониженной гравитации она проходила реабилитацию. Алексу девушка тогда сказала, что отправляется отдыхать. Хотя отдыхом это было назвать сложно. Там она свыклась и даже полюбила боль. Она была полезной — значила, что тело крепнет.