— Быстрее, фонарь мне! — Распорядился южанин. И когда высветился нос корабля северян, я понял, что требуемое ему тут же выдали.

Я поднял руку, а потом с громким плеском опустил ее, чтобы звуком привлечь внимание. Потом снова. И снова. И снова. Я шлепал ладонью по воде до тех пор, пока надо мной не показалась резная голова «Морского змея» и чьи-то сильные руки не втащили меня на палубу.

К сожалению, тут произошла небольшая заминка, потому что упрямый грешник не желал отпускать мое сознание. И стоило только мне ощутить чужое прикосновение, как короткие клинки словно по волшебству оказались в моих руках, и едва не наделали лишних дырок в моем спасителе.

— Дьявол тебя раздери, мальчишка! — Проорал ошарашенный урман, вызволяющий меня из объятий моря. — Ты совсем спятил?!

— Отойди от него! — Тут же нарисовался рядом со мной Кавим, расталкивая моряков. — Не трепи волка по холке, пока он тебе не отгрыз руку! Это всех касается!

Я увидел, как надо мной нависает донельзя взволнованное лицо шахирца, освещенное теплым светом корабельного фонаря, и устало улыбнулся ему.

— Ты чего тут панику наводишь? — С упреком сказал ему я. — Ты уже забыл, что я обещал вернуться ночью?

— Разрази тебя дьявол! — Зло выплюнул южанин, не обращая внимания на мое замечание. — Данмар, ты не ранен?!

— Как видишь, — попытался я пожать плечами, но тут же скривился от острой мышечной боли, прострелившей все тело.

— Слава Нальмунаши! — Облегченно выдохнул Владеющий, опускаясь на палубу рядом со мной. — Я уже боялся, что ты отправился в чертоги к своему богу…

— А шахирцы разве не верят в Воргана? — Поинтересовался я больше по инерции, нежели осознанно.

— Мы верим, что творец всего сущего Нальмунаши, а Варрдан его пророк, посланный чтобы защитить смертных…

— Так если он творец всего, то зачем создал Дьявола, чтоб потом от него защищать свое творение?

— Потому что… Исш’антала, Данмар, — встряхнулся Кавим. — Что ты мне голову морочишь?! Я думал, ты погиб на этом сраном имперском галеоне!

— Ты неправильно думал, мой горячий друг, — нашел я в себе силы улыбнуться. — И из-за своих ошибочных суждений чуть не спровоцировал конфликт с нашими новыми товарищами.

— Они мне не товарищи! Труслиые ско…

— Тише, тише, Кавим, — перебил я его. — Они все делали правильно, а вот ты меня разочаровал.

К моему удивлению, Владеющий пристыженно замолк, не зная, что ответить.

— Просто пойми, я не даю тех обещаний, которые не могу выполнить…

Глядя на лица сгрудившихся вокруг меня урманов, не рискующих подходить ближе, чем на метр, я видел лишь шок, трепет и непонимание. Им было невдомек, как малолетний Аколит воздуха сумел нагнать вплавь быстроходную дрекку. И, боюсь, их неведение рассеять было выше моих сил.

— Я посплю немного, если никто не возражает, — пробормотал я, в самом деле начиная погружаться в сон. — Здесь лучше, чем под навесом. Вид звезд меня успокаивает…

— Не волнуйся, никто не подойдет к тебе, — тут же пообещал шахирец. — Я прослежу за этим.

— Зря беспокоишься, южанин, — едва различил я уплывающим сознанием чьи-то слова. — Сегодня этот сын Эгира спас нас, и мы ни за что бы не стали тревожить его сон…

Остаток пути до Дикого континента превратился для нас с Кавимом в настоящий круиз. После моего маленького подвига урманы стали относится ко мне подчеркнуто почтительно и уважительно, равно как и к южанину. Меня первое время, конечно, пытались расспрашивать о том, как мне удалось провернуть все это, но неизменно наталкивались лишь на мягкую улыбку и многозначительное: «У каждого Владеющего должны быть свои секреты».

Поэтому весь экипаж «Свейрен Дуган» единогласно начал считать меня сыном подводного царя Эгира, а я не спешил их ни в чем разубеждать. Шахирцу, естественно, я тоже не рассказывал никаких подробностей. Все что я ему поведал, так это то, как я убил имперского воздушника, спрятавшись за ящиками с боеприпасами для баллисты. Так что он даже немного обиделся на меня.

— Я думал, ты мне доверяешь, — уязвленно поджал губы Владеющий, во время нашей беседы. — Я был готов прирезать каждого из этих северных разбойников ради тебя…

— Хватит, Кавим, — отмахнулся я, — мы ведь уже все обсудили. Ты сам-то мне сильно доверяешь?

— Конечно! — Горячо заверил меня мужчина. — Друзья Астала — это и мои друзья тоже! В противном случае, я бы даже не отправился с тобой на этот проклятый материк!

— Но при всем при этом, ты никому не признаешься в том, что ты беглый аристократ из султаната.

Сказав это, я внимательно посмотрел сжавшему до хруста челюсти Владеющему прямо в глаза. Я ожидал вспышки гнева, порции угроз или хотя бы злого совета не лезть ни в свое дело, но Кавим не смог долго выдерживать мой взгляд и опустил голову. Лишнее подтверждение тому, что я был прав на его счет с самой первой нашей встречи.

— Это… совсем другое, Данмар. — Отчего-то виновато отозвался он. — Мое прошлое черно, как пески Уль-бади, и я стыжусь его…

Уль-бади… пустыня, усыпанная угольно-черной пылью, возникшей после древнего извержения вулкана. Витающие там мельчайшие песчинки, поднималась от любого неосторожного движения. А поскольку ветра в тех местах не могли разгуляться из-за низинного расположения, то вулканический песок не истирался и не выдувался. Он был похож на мириады микроскопических кристалликов, которые при попадании в легкие заставляли вскоре харкать кровью. Мне мало доводилось слышать об этом месте, но сами шахирцы считали ту землю проклятой и избегали заходить на нее без крайней на то нужды. Красочное сравнение подобрал мой собеседник, ничего не сказать.

— Люди меняются, — осторожно изрек я, не считая, что Кавим готов откровенничать со мной. — Чтобы жить дальше, тебе придется забыть, кем ты был, но помнить о том, кем ты стал.

— Ты знаешь, твоя болтовня вряд ли сумеет сделать лучше, — грустно помахал головой Владеющий. — Тут ведь дело вовсе не в доверии, а…

Он замолк, не в силах подобрать слов. Ему самому было не понять, в чем именно тут кроется суть. Впервые на моей памяти южанин сбросил с себя маску самодовольного гордеца и надменного спесивца. Сейчас он показал себя настоящего — запутавшегося в себе человека. Человека, который стыдится своего прошлого и который потерял в жизни веру, цель и смысл. Очевидно, что он никогда не нуждался в деньгах, и подался в наемники только лишь для того, чтобы не бездействовать. Чтобы мрачное отчаяние не завладело им целиком. И мне показалось, что сейчас отличный шанс указать новое направление. Обозначить тот путь, которым он может пройти рядом со мной.

— Если уж мы заговорили о доверии, то я тоже хочу тебе кое в чем признаться, — как бы между делом сказал я. — Слышал о смерти главы дома Дивита?

— Конечно, — согласно кивнул он, еще не понимая, к чему я клоню.

— Так вот, это я убил его.

Сначала Владеющий никак не показал, что его впечатлили мои слова. Но с каждой последующей секундой его брови начинали задираться все выше и выше. В конце концов, он тревожно огляделся, желая убедиться, что нас никто не подслушивает, а потом ближе придвинулся ко мне, став чересчур обеспокоенным.

— Исш’антала, халь ант вулад мужун?! — Перешел Владеющий от волнения на родной диалект.

— По-имперски, Кавим. — Невозмутимо попросил я. — Говори по-имперски. Я не знаю твоего языка.

— Ты совсем потерял рассудок?! — Зашипел разъяренной гадюкой воин, моментально переключаясь. — Каким глупцом нужно быть, чтобы рассказывать о подобном?!!

— Доверчивым.

— Что? — Не понял меня собеседник.

— Говорю, нужно быть глупцом, который доверился тебе. — Терпеливо пояснил я. — Теперь в твоих руках не простой секрет, а моя жизнь. Что скажешь на это?

— А… кхм… а Астал знает?

— Да.

— Зря ты мне это сказал, — попытался откреститься Владеющий, словно это могло хоть что-нибудь изменить. — Я не хотел обладать такими тайнами…