— Он почему так странно и грубо разговаривает?

— Я ж говорю — учились мы вместе, в одной гимназии, — коротко и не очень понятно пояснил Мирослав. — Но там и вежливые люди будут — я всю сходку анонимных алкашей позвал. Им, главное, не наливать, тогда они в воспитанности фору дадут всем моим одноклассникам. Во, сейчас пойдут, после Лариски — она дочь владельца автозаправок.

Лариска поразила Валерию тем, что почему-то звук давила через нос — она, кажется, так носом тягуче и произносила слова:

— Махалин, душенька моя красивая, вот уж не думала, что ты когда-то женишься! Гламурненький поясок, цыпа. Иди сюда, чмокну, — похвалила она и Валерию. — Но че-то стремно на помолвке позапрошлой коллекцией хвастаться. Невесту-то где глянуть можно?

Валерия нервно поежилась и очень-очень нехотя признала:

— Надо заметить, что ты из своего класса еще и не самым диким вырос. О, — она узнала следующую партию по резкому изменению одежды — эти уже не были обвешаны странными оверсайзами и цепями: — Анонимные алкоголики? Наконец-то нормальные люди!

С ними ей действительно враз стало проще. Мужчины улыбались смущенно, добрые пожелания приговаривали — и, как это сильно удивляло — ни один не говорил через нос! Валерии в какой-то момент даже стало неудобно, что она простых и искренних людей в этот же цирк уродцев вписала — хотя не она это сделала, а Мир. Тому чем больше народу, тем удачнее вечеринка.

Собрались еще не все, но официанты уже забегали между гостями с подносами. Валерии пришлось ненадолго оставить Мирослава и ответить на звонок сотового телефона. Впрочем, она и не беспокоилась — если у жениха сдадут нервы, то пусть себе бежит, никто держать не станет. Только трусость свою докажет, а то пока он доказывает… Валерия понять не могла, что он там доказывает, но довольно успешно. Присматривать все равно надо только за Олесей и все сильнее грустнеющим Ярославом. Хотя если разлученная пара голубей и устроит здесь какой-нибудь бедлам — не катастрофа, опозорятся-то они только перед знакомыми Махалиных.

— Слушаю, — Лера приняла звонок, но сама расслабленно осматривала зал, гадая, что же такого интересного задумали Петровичи, и посмеиваясь от мысли, как им должно быть тоскливо соревноваться с той, кто их же деньгами теперь распоряжается.

— Валерия! — от голоса Петра Ильича девушка забыла о происходящем и сосредоточилась. — Я сегодня с утра уже помирать собрался, но мне служба безопасности доложила о каком-то движении. Что вы творите?! Не придумали, куда деньги потратить? Так я вам скажу! На любую цель, кроме издевательств над моими мальчиками! По-вашему, я недостаточно над ними поиздевался?

— Не надо так кричать, Петр Ильич. Вам вредно волноваться, — забеспокоилась Валерия.

— Тогда объясните, что вы там устраиваете?

Она выдохнула и сказала, что требуется:

— Собираюсь привезти к вам сыновей, которые поддерживают друг друга, как братья. Они уже почти заодно, по крайней мере ни один другого не бросил. Потому я делаю свою часть работы, а вы, будьте добры, сделайте свою — берегите себя, чтобы этой встречи дождаться.

Петр Ильич хмыкнул, но, к счастью, решил положиться на ее рассудок. У него, строго говоря, и выбора-то не было. Лишь бы здоровья хватило, лишь бы хватило, иначе весь план Леры сильно обесценится, если старик-отец так и не увидит результат собственными глазами.

В некотором смысле, это большая удача, что у Петра Ильича не было физической возможности оказаться здесь и увидеть примирение сыновей собственными глазами. Такое зрелище не каждый здоровый человек бы выдержал.

Понятно, что Мирослав не мог вот просто так куда-то явиться и никому мимоходом не насолить. Валерия, едва только закончила телефонный разговор, сразу об этом догадалась. Она подбежала к Миру со спины и вопросительно зашипела:

— Ты пригласил вообще всех своих знакомых?! Даже тех, с кем ни разу словом не перекинулся?

— О чем ты говоришь, Лер? — он ответил так же тихо, отступая и давая ей свободное место. — И веди себя прилично — это ведь и твои знакомые тоже.

Ей пришлось схватить себя в руки и изображать саму вежливость. У Валерии в жизни был лишь один нерушимый атрибут, в котором она не сомневалась, — ее работа. И Мирослав, разумеется, об этом знал. Даже считая ее полной шизофреничкой, он наверняка удостоверился, что из института она и не думает увольняться. А значит, именно за этот крючок и можно со всей силы дергать: если Лера не хочет покидать работу и все еще уважает своих коллег, то ей придется сохранять лицо хотя бы перед ними.

— Здравствуйте, Марина Семеновна! Мирослав и вам позвонил? — Уже на второй гостье Валерия не могла сдержать удивления. — Но разве и вы у него что-то преподавали?!

— Зачем же? — женщина нахмурила кустистые брови. — Неужели ты думаешь, дорогая Лера, что я пропустила бы твой праздник? Поздравляю, хорошие мои, от всей души поздравляю вас с этим знаменательным событием и желаю счастья…

— Не надо! — в полный голос закричала Валерия, перебивая. — Не надо нам желать, я не невеста! Приберегите речь до торжественной части, — она закончила сквозь зубы: — Теперь понятно, что ты задумал, беспринципный тип…

Марина Семеновна оцепенело поглядывала на нее, но Мир вмешался — и на фоне предыдущего вопля его голос прозвучал предельно спокойно:

— Ничего я не задумал. Марина Семеновна, я ведь и не упоминал, что помолвка с Лерой. Красавица-невеста сидит там — а вы с ней тоже знакомы, конечно же, она ведь училась у вас.

— О, извините за форменную бестактность, — преподавательница даже краснеть начала, и ей очень хотелось сгладить неловкость момента — тем самым она неловкости еще больше и нагоняла: — Вы, Мирослав, действительно не упоминали, а я на старости лет перепутала. Придумала себе… ну, на фоне разговоров… Простите, ребята, простите. Ничего, если я другую открытку подпишу и завтра отдам, эта не годится — картинка не очень красивая…

Ее Валерии пришлось протолкнуть дальше в зал, иначе извинения никогда бы не закончились. Мирослав с трудом держался, чтобы не посмеиваться:

— А чего ты зыркаешь на меня так злобно? Я никому не врал!

— Просто забыл упомянуть, что женишься на Олесе! Сначала распустил слухи в институте, а теперь ими же и воспользовался!

— Ты меня прямо каким-то монстром выставляешь, — обиделся Мир. — Хотя монстр здесь не я.

У всех без исключения преподавателей есть просто кошмарное свойство: они мобильные, чрезвычайно ответственные и самые высокоорганизованные существа на планете. То есть явились полным составом. В отличие от любых других гостей они не искали отговорки, а сразу после звонка Мирослава летели за цветами и открытками, в полете придумывая красочные поздравления. Ах да, это второе их кошмарное свойство — многословность. Еще ни один преподаватель с многолетним опытом работы не сумел ответить на простейший вопрос, используя меньше семи предложений.

Валерия психовала все сильнее, радуя тем Мирослава. Она уже вместо «здравствуйте» сразу переходила к делу:

— Я не невеста! Мирослав женится на Карамзиной Олесе! Помните такую?

— Как некрасиво, Мирослав, — некоторые его даже ругали. — Легкомыслие ни одного мужчину не украсило! Валерия Андреевна, а вы тогда что здесь делаете? Дайте ему пощечину и освободите себя от этого неприятного общения!

— Э… гостей встречаю, — наконец-то Лера и себе задала этот вопрос. — А почему это я их встречаю? Охрана! Тащите сюда невесту!

Олесю доставили в полсекунды и почти незаметно поддерживали под обе руки. Она же, как заведенная, повторяла:

— Спасибо, что пришли. Спасибо. Сама поверить не могу в свое счастье. Лер, а можно я спать пойду, а? Нет? Спасибо, что пришли!

Валерия сняла весь ресторан, и пространства было достаточно, чтобы вместить профессорско-преподавательский состав еще пяти вузов. Потому хозяйка приема стряхнула первое раздражение и теперь уже всем искренне улыбалась, от этого Мир расстраивался. Он ведь почти ничего больше и не успел придумать, а Леру даже непонятная сцена перед любимыми коллегами надолго не смутила.