— «Провалишь»… — хмуро буркнул я. — Не хочу я его проваливать! Вообще не хочу его сдавать!

— Да что такое-то в нём? Что не так-то? — совсем растерялась психологиня. — Подумаешь, младшего брата не догонишь — ты из-за этого?

— Что не так? — проигнорировал я часть вопроса про брата. — А то, что одним из главных испытаний на экзамене будет пуля! Я, блин, должен её прямое попадание в грудь выдержать! Как прикажете это вообще «проваливать»?!!! Покров Гридня должен спокойно выдерживать однократное попадание ружейной пули с расстояния в пять метров! В меня стрелять там будут! А я даже понятия не имею, что это за «покров» такой, и как его делать!

— Оу, — как-то осеклась Лариса Валентиновна и даже замерла. — Ничего себе… Я как-то даже о таком не подумала, — потом извиняющимся тоном добавила. — Просто, у нас, Одарённых Разума, совсем другие тесты. «Покров» мы можем тренировать или нет — это… как бы сказать, факультативно. У нас силу и тонкость воздействия проверяют… А ты точно не владеешь «покровом»?

— Я не знаю, — признался я. — Не знаю: то, чем владею я — это «покров» или нет. И насколько это «что-то» вообще надёжно. «Покров» я в действии видел дважды. Первый раз у Ратника. Тогда она выдержала несколько полных магазинов из короткоствольного автомата почти в упор… А вот второй раз, и тоже у Ратника: всего пятнадцать пистолетных выстрелов на бегу. Причём, пятнадцатый выстрел его «покров» пробил! И «покров», и тело за ним — насквозь! То, чем владею я, на оба эти «покрова» не похоже. И сколько-то надёжным оно вообще не выглядит.

— Оу, — задумалась девушка. — Даже не знаю, чем тут тебе помочь. А ты пробовал у других Стихийников спрашивать? У своих командиров хотя бы?

— Эм… нет, — как-то растерялся я. Почему-то, такой простой вариант мне в голову даже не приходил.

Примечание:

Герои IV — Зло! они украли меня и лишили работоспособности почти на неделю! Кошмар какой… Но, теперь я снова ими переболел и постараюсь больше так надолго не задерживать проду)))

Совет психологини оказался простым, но действенным. Собственно, как и всё в этой жизни, что действительно работает. Оно всё — просто до чрезвычайности… звучит. А так: карцер — он практически не изменился: те же белые стены, тот же керамогранитный пол, те же пятнадцать градусов, даже кран всё тот же — чуть-чуть подтекающий, с кончика которого, медленно-медленно набухнув, срывается и падает крупная капля холодной воды. Примерно, раз в полминуты. Ну, по крайней мере, до тридцати я успевал между её падениями сосчитать…

Но, всё же, обо всём по порядку.

Я действительно послушал совета Ларисы Валентиновны и пристал с расспросами к взводнику, который у нас, вообще-то, являлся Воем Огня, о чём всем окружающим отрыто сообщал носимый им на воротнике, с левой стороны, специальный значок. Начал трясти его на предмет, что же такое, этот их «покров»? Как его делать, как тренировать, и, есть ли он у меня?

Оказалось… что нет.

Совсем. То, что я принимал за него, им не являлось. Вода, распределённая по телу — это не «покров». Вода на теле — это только вода на теле: удобный способ носить постоянно с собой запас готового рабочего элемента своей Стихии, который можно быстро применить, не тратя время на его поиск в окружающем пространстве. Будь то пространство в пустыне, чистом поле или запертом сухом помещении. Не больше и не меньше.

По его словам, взводник наш мне даже позавидовал — ему-то, с его Огнём, такой фокус никак не провернуть. Объятым языками пламени, особенно-то не походишь. Тем более, в людных и общественных местах. Ему приходится на постоянно носимую с собой зажигалку надеяться. Прямо, как «Пиро» из «Людей-X». Правда, это только на нынешнем его Ранге. Вроде бы Витязи, Пестуны, а тем более, Богатыри, уже лишены такого недостатка и слабого места в своей боеготовности. Они элемент своей Стихии способны не просто находить, а мгновенно создавать, словно бы из ничего, в любой окружающей обстановке.

Как именно они это делают, взводник не знал — он же не Витязь. И даже ещё не Ратник. Ему рано пока о таком задумываться. Вот, туда позже, через десяток-другой лет, когда сдаст свой экзамен на повышение Ранга и начнёт вплотную подходить к границе следующего, тогда и настанет время думать о таких вещах. Сейчас ему и так хватает того, что следует тренировать и отрабатывать.

А «покров» — это чисто волевая фишка Одарённых, общая для всех видов Дара. Даже Разумникам и Ремесленникам доступная. Он представляет из себя что-то похожее на энергетическую оболочку, обволакивающую тело пользователя и выполняющую роль одновременно брони и усиления тела. Приём «стандартный» и «внеклассовый» — то есть, не зависящий от вида энергии, используемой Одарённым.

И, оказывается, взводник мне кучу материалов с описанием этого приёма, методов его активации, тренировок и развития, дал сразу, ещё тогда, когда ротный только назначил экзамен. В тех самых распечатках. В той толстенной пачке бумаги, на тщательное и вдумчивое изучение которой мне, до сих пор, отчаянно не хватает времени.

Получается, что всё снова упёрлось во время. В свободное, мать его, время.

Я взводнику на это пожаловался. И снова попросил освобождение хоть от чего-нибудь. С прежним результатом. То есть, нулевым: программа и распорядок — есть программа и распорядок, они установлены для всех и пересмотру подлежат только с личного непосредственного решения Директора Лицея. Директор пересмотр не одобрил, значит — всё, вопрос закрыт. Учись, тащи и не дёргайся.

Такой ответ меня не устроил. Совсем не устроил. Но я промолчал. Не стал спорить или возмущаться. Вместо этого, пошёл и завалился на свою койку читать свои бумаги.

И продолжал это делать, до самого построения на вечернюю поверку-прогулку. Забив и на уроки, и на ведение взводной документации, и на всё остальное. Даже на ужин не пошёл вместе со всеми.

На поверку, так уж и быть, сходил, не стал выпендриваться. А вот вернувшись с неё, отбой проигнорировал. Чтобы не мешать остальным, сгрёб свои бумажки и ушёл с ними к столу дежурного по роте, стоящему возле входной двери на этаж — там дежурное освещение всю ночь не гасится. Притащил с собой табуретку, поставил рядом со стулом дежурного, уселся и принялся продолжать их изучение, более ни на что не отвлекаясь, сосредоточившись только на этом. До самого утра. До прихода командира роты.

А, когда тот пришёл, рота его поприветствовала общей командой «Смирно!», дежурный произвёл доклад об отсутствии ночных происшествий, ротный кивнул и направился в свой кабинет, я вышел на центр взлётки, прицелился и ударил давно подготавливаемым «Водным хлыстом» в стену.

Вот так вот, спокойно, без нервов, аккуратно, но решительно, взял и нарушил дисциплину грубейшим образом. На глазах у ротного начальства. Ещё и ротное имущество повредил — «хлыст» получился достаточно мощный, чтобы повредить стену, оголить кирпичи и заставить потрескаться кладку.

Ротному просто не оставалось другого выбора, как задержать меня и отправить в карцер, так как именно такое наказание предусмотрено за применение боевых Стихийных техник в расположении.

А я… а, что я? Я именно этого и добивался: сутки тишины и одиночества в отдельном помещении, где мне никто и ничто не будет мешать.

Простое и эффективное решение моей проблемы: ни уроков, ни документации, ни строевой, ни нарядов и подготовки к ним — лепота! А то, что это, вроде как, наказание, то, что тут не кормят, не гасят свет, тут холодно, тесно и нет мебели — ну, что ж, у всего своя цена. И это совсем не великая плата за спокойствие. Да и голодом меня не напугать. Холод, с недавнего времени, при использовании воды, покрывающей моё тело, проблемой быть перестал, а это автоматически нивелирует и отсутствие мебели — можно спать прямо на полу, свернувшись калачиком.

Чем я и занялся, как только меня привели в знакомую мне белую комнату. То есть, лёг на пол, завязал глаза снятой с себя одеждой и уснул, компенсируя потраченную на изучение бумаг ночь.