— Отступайте! Маннен, назад!

Другого пути у нас и не оставалось — огненная полоса земли наступала на нас раскалённым серпом, как на колоски в жатву. Не желая быть скошенными, мы попятились, так быстро, как только можно было двигаться спиной вперёд. Потому что не могли отвернуться от Демжиса. А он оставался на месте, наращивая стену между нами и преследователями — от края до края сколько хватало взгляда и высотой с пятиэтажный дом. Ну нифига ж у него возможности! А с виду обычный паренёк. Его противник активно украшал творение врага огненными потёками лавы и багровым заревом с той стороны.

Наконец, когда высота стены, или уже скорей горы, достигла минимум десяти этажей, Демжис обернулся и обнаружил пятерых очень-очень благодарных зрителей в нашем лице.

— Что стоите? Бежим!

— Там же болото, — заикнулся Левсей.

И правда. Земля косогором ушла вниз, деревья рассыпались на редкие кучки кривых стволов, словно лес провалился в трясину, как неудачливый отряд солдат. Начинаясь от наших ног, до горизонта протянулась грязно-серая равнина, усеянная кочками, с редкими ядовито-зелёными пучками травы. С виду не особо страшно.

Демжис первый ступил на ближайшую кочку. Под сапогом смачно чвякнуло.

— Идите за мной след в след.

В запале мы протопали сотню метров, но сырое дыхание болота быстро остудило пыл. Я оглянулась — гора, наколдованная Демжисом, стояла нерушимо, за и перед ней было тихо.

— Почему они нас не догоняют?

— Потому что для этого им надо перелезть через раскалённую отвесную стену. Или долго-долго обходить её.

Чвяк! Чвяк!

— К тому же я хорошо зацепил эту скотину. А без его команды, думаю, гвардейцы не захотят лезть на рожон.

— Всё равно мы тут как на блюде! — я демонстративно оглянулась. Купы низеньких деревьев редели и мельчали, а воды между кочками становилось всё больше. — Один прицельный удар молнией… Да даже стрелой!

— Нет. Не здесь. Болото — место смешения земли и воды. Оно гасит магию, и мою и его. А скоро мы вообще выйдем из радиуса действия…

— Ради уса… чего? — живо поинтересовался Катрем.

— И я, и он, можем колдовать только в пределах своего поля зрения. Ну, на сколько глазами видим.

После такого заявления все предпочли замолчать и активней шевелить ногами.

Вечер накатывался на равнину, милосердно покрывая теменью наше унылое шествие. Опушка, место нашей недобитвы, уменьшилась до тёмной полоски на горизонте. Все были подавлены неудавшимся прорывом, а потому молча плелись вслед за ссутуленным предводителем. Наконец он то ли счёл возможным остановиться, то ли просто выдохся, и сел-упал на поросшую щетинистой травкой кочку. Мы последовали его примеру. Жёсткие, колючие стеблинки больно впились в мой нежный зад, но усталость пересилила. Фиаско было полное. Маннен уныло разглядывал свой меч, так ни разу и не пущенный в ход, Катрем в щепки ломал свой посох. Опущенное лицо Крайяны не было видно за спутанной грязной копной волос, и что она думала, было непонятно, но вряд ли что-то весёлое.

Демжис сидел неподвижно, обхватив голову руками. Я первая не вынесла общего молчания:

— Не переживай так! Ну отступили, бывает. Что-нибудь придумаем…

— Тьма побери, если б я мог что-то сделать, я бы это сделал!

От вспышки гнева я сжалась и умолкла.

Молчание нарушила Крайяна. Указала пальцем вдаль:

— Гляньте!

К нам шёл человек. Один, тоненький, худой, и весь в чёрном. Плавно, не прыгая с кочки на кочку, как мы, а будто плывя по воздуху.

— Мама? — удивился Демжис.

Точно. Богиня предстала перед нами с величественно-скорбным видом, который слегка портил намокший подол длинного платья. Демжис подошёл к ней, мы сгрудились в сторонке, на расстоянии, одновременно и выказывающем почтительность, и дающем возможность слышать, о чём речь.

Но слушать не пришлось. Перво-наперво Дева отвесила сыну две смачных оплеухи — по левой щеке, затем по правой.

— За что?!

— Деточка, ты ещё имеешь наглость спрашивать. — Её тон был ледяным. — Ты, кто был рождён славным правителем, убегаешь от врага, как заяц. Во время переворота за тебя убили столько замечательных людей — и всё зря. Тебя загнали в эту топь…

— Я пытался прорваться!

— Значит, ты ещё и бездарь. Бесславный и никчемный. Я верила в тебя, а теперь… Поступай, как знаешь, но не смей звать меня! Я отправляюсь к твоей сестре. Пусть она слабей магически, но ей не всё равно, что творится вокруг. Прощай.

Демжис стоял столбом, глядя, как богиня удаляется неспешным шагом.

— Мама!

Молчание.

— Скажи только одно — они ушли или ещё здесь?

Несколько тягостных секунд, затем ветер донёс еле слышное:

— Они отступили и оцепили болото.

Тёмная фигура дошла до двух крючковатых деревьев и растаяла между ними.

Я оглянулась на понурых товарищей по несчастью. Все четверо отвели глаза. Похоже, обратиться к командиру снова выпало мне. Тихим голосом, со всем сочувствием, что имеется в моей душе.

— Как ты думаешь, она серьёзно?

— Вполне.

Теперь он попытался придать лицу невозмутимость, но бесполезно. С таким видом только топиться.

Видя, что грозы не будет, остальные подтянулись поближе. Маннен деловито осведомился:

— Где будем ночевать?

Я вздрогнула. Лежать наполовину в грязи, наполовину в воде… Да, вместо сочувствия вдруг захотелось ещё и добавить Демжису подзатыльник.

Маг вместо ответа сел на корточки и пальцами аккуратно ощупал ближайшую кочку.

— Недалеко отсюда. Идёмте.

Закат почти погас, ступать друг да другом в раскисшие следы стало совсем трудно. Через полчаса каждый из нас хоть по разу да провалился в ледяную грязь по бёдра. Ненавижу. Всех.

Внезапно в темноте сгустилось ещё более чёрное пятно. Ближе оно оказалось холмом в человеческий рост. Демжис обошёл его и поманил нас за собой в непроглядную полукруглую дыру в боку холма.

Естественно, я тут же поскользнулась и упала. Спутники невежливо протоптались по мне, застучал кремень, высекая искры, и через минуту в руках Левсея заполыхал факел, переколдованный из обломков Катремового посоха. Огонь осветил пещеру величиной с однокомнатную квартиру, с гладкими, светлыми полусферическими стенами, словно холм оказался пустым орехом. На «полу», конечно, болотная тина, но всё лучше, чем под открытым небом. Может, подсушим как-нибудь, и будет даже уютно…

Хотя нет!

Слева стену нашей пещеры пересекали глубокие трещины, уходящие вниз, под тину. Их рисунок казался странно узнаваемым.

— Демжис… А мы это где? И что это за трещины?

— А, Настя, это щели между зубами.

— Че-ем?!

— Мне казалось, ты поняла. Мы сейчас в черепе громадина, зверя огромных размеров. Когда-то их вывели наши маги, для войны. Но что-то напутали с контролем поведения, и зверюги удрали всем стадом, забрели в Зимние Топи и утонули. Этот остов — ближайший к берегу.

— О… — только и выдавила я. Ноги ослабели, не желая выводить хозяйку из горизонтального положения. Проще тут же развернуть одеяло и уснуть, где свалилась. — А они не оживут?

— Ты что, сказок наслушалась? Лучше скажи, ужинать будешь?

Катрем с Левсеем умудрились развести крошечный, жестоко чадящий костерок. Дровами послужила неведомая вонючая травка. Или этот прелый душок от чьих-то портянок? Или от всех сразу? Пфе…

— Посижу на диете. Говорят, полезно для здоровья.

— Как скажешь, — радостно откликнулся Левсей. Слишком поздно я поняла, что мою порцию никто не собирается оставлять мне на завтра.

Неизвестно почему, но Демжис устроился спать возле меня. Может, караулит. А может, подальше от Крайяны, которая как-то очень задумчиво на него поглядывала. Так или иначе, это был удобный случай задать мучивший меня вопрос. Потому что отряду теперь не хватало писка, возни и сопения… Фраз невпопад…

— Демжис, скажи…

— М?

— Как ты думаешь, что сталось с Кирли?