— Что, дэхэн, жалеешь, что тебя не было с нами? — обратился к нему командир отряда.

— Если бы я хотел идти с вами, пошёл. Пыльная работёнка, толку мало, беготни много, как раз для простых людей. Вы облажались, как я вижу.

— Эти свиньи опять от нас ушли! Наверняка какая-то магия Тёмных Дев.

Подозреваю, дюжине простых солдат просто не захотелось догонять полсотни партизан во главе с магом.

— Зато смотри, девку захватили, по приметам — та самая.

Я уже знаменита? Лестно, лестно.

— Если та самая, веди сразу к коменданту, — посоветовал дэхэн, и размашисто махнул саблей на главную башню, я еле увернулась. — Он у себя. Вечером-то в харчевню идём?

— Если не загадают ещё чего-нить, то железно идём!

И командир отряда невежливо пихнул меня в спину.

Тесная лестница в стиле «пытка для клаустрофобов» привела нас в просторную комнату с камином и огромным столом, заваленным бумагами. За столом сидел мужчина лет под пятьдесят, седой, коротко стриженый, в изящном костюме из малинового бархата, с кружевным воротником.

— Господин Марниц, это та самая девчонка.

— Отлично. Иди, я сам её допрошу.

Героям-партизанам положено молчать даже под пытками.

— Только не пытайте меня, я всё сама скажу!

— А ты что-то знаешь? — заинтересовался комендант.

— Нет, — совсем струхнула я.

— Тогда не визжи, а то и правда пытать начнём, — добродушно пошутил он.

У него за спиной бывшие крестьяне обустраивали лесной лагерь. Шумно ссорились и шутили, ставя шалаши и маскируя костры. Им придётся побыть здесь, пока он не вернёт Настю обратно.

Маннен кашлянул, привлекая внимание.

— Дем, ты уверен, что Настя в Ихэне?

Он ещё раз посмотрел на её чёрную сумку, которую до сих пор комкал в руках. Ничего не стоило сделать себе звериный нюх, чтобы пройти по Настиным следам. Ничего не стоило и начаровать подзорную трубу, чтобы внимательно разглядеть замок на острове.

— Точней некуда. Сам посмотри. — И Демжис протянул Маннену трубу.

Только один человек в этом мире носит такие синие штаны на хитрой застёжке. И именно эти штаны, свешенные из узкого окошка одной из башен, развевались на ветру.

— А ей не откажешь в сообразительности, — удивлённо признал Маннен.

— Что будем делать?

— Штурм замка ты даже не рассматриваешь?

— Он на острове — это раз. Там живёт Шуйфи — это два.

— Тот, которому ты распорол живот на болоте?

— Именно. Хотя он живёт не в самом замке, а в борделе за рекой, это ничего не меняет. В охране замка я вижу дэхэнов — это три.

— Так этих тварей ваши маги вывели, ты с ними должен за раз управиться.

— С чего бы? Маги создали дэхэнов из обычных людей, и им присущи все людские пороки, в частности жадность. А Пегдем им хорошо платит.

— Тогда задница полосатая… К ним даже мне не подобраться.

— Идеальные воины — ловкие, проворные, здоровые. С ускоренной регенерацией. Ну и две пары рук и глаз.

— Значит, нам остаются хитрости?

— Именно.

Солнце подбиралось к краю горизонта. Наверное, светилу надоело смотреть, какие дела происходят в мире, и оно хотело спрятаться от ужасных картин внизу. «Пора», — решил Демжис, стряхивая с себя пьяный туман.

— Пойдём проветримся, дружище?

«Дружищем» был молоденький гвардеец, после караульной смены коротавший время в харчевне. Он счастливо улыбнулся новому приятелю, так щедро угостившему его выпивкой.

Демжис незаметно ощупал лицо. Вроде бы начарованная физиономия пока на месте. Каждую восьмицу надо подновлять — ведь истинный облик проступает сквозь любую маску, таков закон творения.

Свежеиспечённые «друзья» в обнимку прошли по темнеющей улице. Гвардеец сначала не задавался вопросом, куда именно они движутся. А зря.

Стоило им завернуть за угол к слепой стене харчевни, как Демжис резко ткнул гвардейца пальцем в основание шеи. Бесчувственное тело сползло к его ногам.

По-хорошему, надо бы его прикончить. Но Демжис вдруг вспомнил, как возмущённо всегда пищит Настя: «Как ты можешь так легко убивать?».

Маг ещё раз посмотрел на молодого солдатика. Настя никогда об этом не узнает. Вздохнул. Создал кучу песка, чтобы скрыть неподвижное тело от случайных взглядов.

Через сутки гвардеец придёт в себя. А пока Демжис тщательно, как скульптор, ощупал его лицо, чтобы скопировать до последней детали.

Стражники на входе без вопросов пропустили в замок своего товарища, вернувшегося из увольнительной.

У входов в замок, конечно, стояли дежурные, но что они значат для человека, которому стена не помеха?

Пара мгновений — и он уже поднимается вверх по замковым лестницам. Однако, тут строгий режим — на предпоследнем этаже его чуть было не нагнал обход. Двое караульных, болтая, прошли мимо поворота. Где уж им заметить влившегося в стену мага. Наслаждаясь своим превосходством, Демжис поднялся на последний этаж, где была Настина комната. Дёрнул дверь… И та открылась. Безо всяких магических усилий.

Демжис влетел в камеру. Она была пуста. Может, ошибся? Он подскочил к крошечному окошку, сквозь решётки которого Настя днём вывешивала свои «джинсы». То самое, можно не сомневаться. Он слишком тщательно всё высчитал…

Да и запах, который он ощущал изменённым магией обонянием. Настя несомненно была тут, и совсем недавно. Ходила из угла в угол, стучала в стены, зачем-то заползала под лавку. И её следы вели в коридор… Демжис выскочил из камеры и беззвучно ругнулся. Караул шёл обратно, и он, несомненно, не одобрит поведение гвардейца, обнюхивающего полы.

Хотя, пусть идут.

Двое гвардейцев, его ровесники, притормозили, когда он шагнул наперерез.

— Куда перевели девчонку из этой камеры? Комендант послал меня привести её.

— С дуба упал? Её ж увезли, — изумился левый гвардеец. — Недавно совсем.

— Как увезли, куда?

— А тебе какое дело?

— Вот у коменданта своего и спроси, — поддержал товарища правый гвардеец.

— Странный ты какой-то, Зарка.

— Может, я что-то напутал, — поспешно согласился Демжис.

— И ты ж не на дежурстве сегодня. Иди-ка с нами.

— С чего бы?

— Пойдём, пойдём. Разберёмся, кто и куда тебя послал.

«Отвык я от замковой подозрительности», — размышлял Демжис, шагая между двумя караульными. Свернуть им шеи — дело двух щелчков, но зачем? Потом ещё ищи, где у этого коменданта комнаты. А эти приведут прямо к двери.

Здесь оказалось просторней. Целый зал, широкие деревянные лестницы вверх и вниз к апартаментам. Вот под лестницей вы, голубчики, и посидите… И благодарите ту девчонку, иначе я бы с вами не церемонился.

Затолкав неподвижные тела поглубже под ступени, Демжис распрямился. Дверь в кабинет коменданта прямо над ним, но вламываться внутрь с налёту неэффективно. Лучше тихо, испытанным приёмом, просочиться сквозь стенку, и, спрятавшись в самом тёмном углу, разобраться в обстановке.

Интересно, это называется повезло или нет? С одной стороны, место укромное — он скрыт от хозяина кабинета мебелью. С другой стороны, мебель эта — тот самый обитый чёрной тканью шкаф для уединения, в который удаляются с горшком по нужде. Демжис, морщась, спешно защёлкал пальцами, убирая из горшка содержимое последнего визита, но вот с воздухом ему было не совладать.

А вот обстановка в комнате оказалась более чем интересной. Комендант был не один, и вёл разговор таким непринуждённым тоном, что и ослу ясно: ему что-то очень, очень надо от собеседника.

— Господин градоправитель, — доносилось до Демжиса сквозь обивку, — вы, несомненно, замечаете, какие перемены происходят сегодня в обществе…

— Кое-что замечаю, господин Марниц, — осторожно ответил ему сытый голос, — но проясните…

— Наш славный владетель представляет собой мощный молот, требующий для своих великих дел денег, людей и натуральных сборов, продуктами и изделиями… А мы представляем собой наковальню, которая послушно плющится от ударов. Последний сбор был тяжёл и для вас, и для нас…