— Кто ещё видел кроме Голикова, как вы скрутили шпионов?

— Да никто не видел, везли связанных в санях, сверху шинели набросили. Вдруг и в самом деле ваши люди. И Голиков не видел ничего, он же вперёд уехал.

— Молодец, поручик. Хвалю!

— Ваше…

— Помолчи, Прохор Сергеевич. Месяца не прошло, как подпоручиком стал, помню. Но — заслужил! Так дело пойдёт, в отставку генералом выйдешь, поручик Поскрёбышев!

— Рад стараться ваше императорское высочество.

— Да не кричи так, лучше скажи, кроме денег и оружия ничего не нашли? Карты там, бумага с водяными знаками.

— Нет, ваше высочество, тридцать четыре тысячи пятьсот шесть рублей ассигнациями, да ещё золотыми монетами…

— Стой, не части. Деньги половину поделишь между своими, половину пустите на лошадей и снаряжение отряда. Скажи всем — молчок! Строгая государственная тайна!

— Понял, ваше императорское высочество. Только их же всё равно в гауптвахту сажать.

— Обожди с гауптвахтой, поручик. Тащи их всех разом ко мне на кухню, и будь готов, как разговор закончу, вывезти за город и там втихую порешить, мешок с камнями каждому на шею и под лёд. Что пялишься? Это убийцы, от королевы английской по мою душу посланные.

— Ясно, ваше императорское высочество, сделаем.

— Погоди, сначала переговорю, может и не придётся грех на душу брать.

Пришлось. Через два часа Поскрёбышев и три особо доверенных унтера из его летучего отряда уволокли невезучих шпионов из великокняжеского особняка. Вражины действительно оказались англичанами, на пари решившими проехать огромную Россию, да так, чтобы никто не заподозрил в них подданных королевы Виктории. Оригиналы, однако.

Когда поняли, что участь их незавидна, начали угрожать десантом и захватом Владивостока, суля гром и молнии от её величества. Пришлось унтер-офицеру Скобееву оглушить британцев колотушкой, как нельзя к месту торчавшей за кушаком следопыта.

А что прикажете делать? Вести тонкую игру с джентльменами, выпытывать пароли и явки? Так не получится — ребята упорные, пошли бы в полнейшую несознанку, потребовали бы консула, посла. А узнай родитель — приказал непременно б отпустить. Рыцарь венценосный.

И так понятно — решили англичане резидента во Владивостоке посадить. Выбрали лучшего, со знанием превосходным русского языка, второй болтал с заметным акцентом, а третий вообще ни в зуб ногой, скорее был телохранителем на маршруте. И начал бы купец Шерстобитов вести торговые операции, постарался бы в доверие втереться, стать нужным человеком при великом князе.

Ладно, проехали. Даже интересоваться не буду в ведомстве Бенкендорфа — жил ли в Казанской губернии купец Шерстобитов Илья Никандрович. Если и жил такой, — наверняка удавили его по тихой англичанишки. Хотя вполне могли островитяне и сами документы выправить, с их-то возможностями и при нашей безалаберности…

15 марта 1846 года фрегаты «Аврора» и «Диана» покидали Владивосток. «Авророй» командовал капитан-лейтенант Илья Сергеевич Пахомов, а «Диану» вёл к берегам Северной Америки капитан второго ранга Алексей Сергеевич Бровцын, он же командовал экспедицией в морской её части.

Алексей Сергеевич не отказал себе в удовольствии пройти рядышком с островом Бровцына (остров Аскольд у нас). Ну а что — заслужил кавторанг, Владивосток то, по сути, он открыл и основал. Конечно, Константин указал на карте довольно подробно куда идти и чего примерно ожидать в той местности. Но именно Бровцын командовал фрегатом, провёл «Диану» незнакомыми водами без аварий, без посадок на мель. Так что в этой реальности — остров Бровцына и никак иначе.

В качестве пехоты взял четыре сотни из батальона, дислоцированного в станице Константиновской, полковник Румянцев убедил не уменьшать гарнизон Владивостока, а по тракту да налегке солдатики восемьсот вёрст легко отшагали в две недели. Ничего, в океане отдохнут. На три балтийских фрегата и транспорт, также направляющиеся в Америку загрузятся семь сотен батальона, дошедшего до Николаевска-на-Амуре. До «владений» Невельского злобная китайско-маньчжурская военщина не достанет, можно и забрать пехоту. А верхний и средний Амур прикрыты более-менее надёжно.

Да, тракт до Амура уже можно было таковым смело называть, одних постоялых дворов или «заезжек» поставлено более трёх десятков. Вначале я ещё в 1844 году разметил на карте 24 промежуточных остановочных пункта между Константиновской и Владивостоком, чтоб примерно равное расстояние между ними было, давал каждому, кто пожелает держать «перевалку» 500 рублей на обзаведения и артель плотников в помощь. Условие — следить за «своим» участком, если где ручей промывает полотно — слать срочное сообщение, чтоб прибыли сапёры, которые стали здесь, в дальневосточных пределах России, отменными дорожниками.

А потом пошли и «инициативщики». Так, старообрядцы то ли не желая смешиваться с «табачниками», но, скорее по своим каким-то причинам и соображениям поставили восемь здоровенных домов чуть в стороне, не особо привечая «никониан». Впрочем — по небольшой заежке, где путник мог обсушиться-обогреться они ближе к тракту срубили и даже дежурили там парни молодые. Печку протапливали, продавали чего-то из продуктов проезжающим. Выгода, она и у кержачья правоверного выгода.

Кстати о старообрядцах, — сотник Кустов и восемь его единоверцев разместились на «Авроре». Для всех они были казаками-переселенцами в Калифорнию, ну, так оно и было, если не знать, что именно этим бородачам предстояло возможно дольше отсрочить «калифорнийскую золотую лихорадку». То, что придётся укокошить Саттера и, вероятно, его компаньонов, Кустов принял философски. Надо, за ради правого дела, так надо. А пока я обучал сотника немудрёным английским словечкам. Всяко пригодится, быстрее на калифорнийской земле освоится, а там каждый день дорог.

Война САСШ и Мексики вот-вот начнётся, во всяком случае к моменту нашего прибытия в крепость Росс американцы уже начнут существенно вламывать мексиканцам. Поэтому Камчатка и Аляска подождут — держим курс через океан, прямиком на Калифорнию! Присутствие сына русского императора, без войны заставившего капитулировать Китай, разумеется, не понравится ни тем, ни другим участникам конфликта, да и русская колония в Верхней Калифорнии как бельмо на глазу у набирающих силу Северо-Американских Соединённых Штатов. Вот и надо личным присутствием «остудить пыл» заносчивых дикси и янки. Семь русских фрегатов, стянутых к крепости Росс, — сила, с которой придётся считаться. А тысяча непобедимой русской пехоты — да кто дерзнёт? Кто осмелится? Решено, начинаем защищать Аляску на дальних подступах!

Тихий океан встретил неласково, но морякам главное — чтоб ветер, чтоб не штиль. Скорей бы уж в помощь парусам пришла машина на флот. Пароходики пока увы, не предназначены для дальних океанских странствий. Так кому и заниматься сим вопросом как не мне, генерал-адмиралу флота российского? Ничего, порешаем. Пехоту, тысячу с лишним штыков, с непривычки изрядно укачивало, но неделя отдыха на Оаху взбодрила сухопутных. Правда, пришлось прочитать лекцию о проказе на Гавайских островах, мало ли. Пообещал — вот в Америку прибудем, — там резвитесь с индианками сколь угодно, хоть под венец волоките краснокожих дев. Но с одним условием — коль нашли жену на североамериканском континенте, остаётесь жить и служить на Аляске или там в Калифорнии.

Да, земля благодатная, калифорнийская. Всю дорогу решал — рискнуть, не рискнуть. Вмешаться в войну Мексики и САСШ или отстояться в сторонке. Липкая и цепкая «двойная память» вытаскивала интересные факты. Вроде и прочитал всего раз, заинтересовавшись нефтедобычей в Техасе и историей штата, потом перескакивая со статьи на статью, вышел по ссылкам на золотую калифорнийскую лихорадку, и запомнил же, если и не всё, то очень многое. Цифры, факты, даты, фамилии…

Зато «Цусиму» Новикова-Прибоя многократно читанную, сейчас могу воспроизвести едва ли не дословно, не говоря уже о тактико-технических характеристиках кораблей, участвовавших в Русско-японской войне. В 1900–1905 цены бы мне не было…