– Я немного запутался. Нам-то что до того, кто из них одержит верх на первичных выборах?

– У нашего человека должен быть слабый соперник, вот и все.

– Но Джим Уинслоу совсем не наш.

– Позвольте уж мне беспокоиться насчет этого.

– Послушайте, я же знаю Уинслоу...

– И мы его знаем, – сказал Старейшина, несколько раздражаясь.

– Я не хотел вас задеть. Что ж, это ваши дела.

– Материал будет в вашем почтовом ящике до полуночи. Передайте его с условием, чтобы наш человек придержал его до воскресенья.

– Да, сэр.

Старейшина теперь ясно представлял дальнейшие действия. Этот маленький частный детектив, Дженкинс, появился как нельзя вовремя перед первичными выборами. Теперь нужно готовиться к всеобщим. Он опять взял телефонную трубку.

– Хэлло?

– Приезжайте ко мне домой в три часа пополудни.

– Да, сэр.

Гаролд Перкерсон положил трубку. Он вернулся к Сузи, расположившейся на диване.

– Встреча с тем человеком, – сказал он, посмотрев на свои часы. – У нас, впрочем, еще масса времени.

– Это должно быть важное дело, если он лично с гобой встречается.

– Да. Я всего второй раз буду в его доме.

– А где он живет?

Перкерсон отодвинулся и сильно ударил ее по губам тыльной стороной ладони.

– Не вздумай еще когда-либо задавать мне такие вопросы, – сказал он спокойно.

– Извиняюсь, – шепнула она, роняя слезинку. – Я должна была знать это.

Ей нравится, когда ее бьют, самодовольно подумал Перкерсон. Надо иметь в виду. Положив руку сзади на ее полную шею, он сказал:

– Ну, иди ко мне, беби. Она придвинулась.

– Прости меня, – опять сказала она.

– Покажи мне, как ты извиняешься, – сказал он.

Китти Конрой выходила из своего номера в мотеле, когда Рик Барнс, обозреватель газет Атланты, настиг ее.

– Можно словечко, Китти?

– У меня в обрез времени, Рик. Мы должны быть у Джимми Картера уже через, полчаса.

– Картер собирается поддержать Уилла? А Уилл желает его поддержки?

– Отвечаю на первый вопрос: я не знаю. Второй ответ – да, если сможет ее получить. Между прочим, о том же мечтает Мак Дин. Вы остановили меня, чтобы все это выяснить?

Барнс отрицательно покачал головой.

– Нет. Тема другая. Но разговор у нас будет с условием: ничто никуда не пойдет.

– Ол-райт.

– Я особо настаиваю на этом. Ничто – никуда.

– О'кей. Дальше нас ничто не пойдет.

– Прежде всего: мои люди планируют поддержать в воскресенье Уилла.

– Хорошая новость, Рик. Спасибо, что вы сказали.

– Не торопитесь благодарить, – сказал Барнс.

– Есть еще кое-что?

– Китти, сожалею, что это исходит сейчас от меня, и я подчеркиваю, что может быть, тут просто слух, но...

– Не тяните, выкладывайте.

– Ладно. Вы знаете Хьюела Хардауэя из «Колумбус бикен»?

– Жирный, лет пятидесяти, пьяница.

– Он самый. Он опустился в последнее время. Вроде, его собирались уволить из газеты...

– Не понимаю, какое отношение это имеет к нам?

– Ну, кажется, его не уволят; он говорил, что располагает сенсацией для первой полосы «Бикена».

– Ну, и?..

– Кое-кто прошлым вечером выпивал с ним в Колумбусе. Ну так, немного. С ним приходится выпивать, чтобы он распустил язык.

– Насчет чего, Рик?

– Он хвастал, что раздобыл снимки Уилла в постели с кем-то.

Китти замерла.

– С кем же?

– Он не сказал.

– Когда сделаны фотографии?

– Вроде бы в прошлый уик-энд.

– Рик, Уилл Ли холостяк. Ему дозволяется.

– Конечно. В нормальных обстоятельствах из этого бы не получилось сенсации.

– А в чем же дело теперь?

– Да дело, вроде бы, в том, кто именно был с ним.

– О, Боже, – взмолилась Китти. – Не допусти, чтоб мужчина.

– Хардауэй уклонился назвать имя, но впечатление такое, что личность его партнерши важнее, чем самый факт, ну, этой встречи.

– Рик... Это женщина! Слава Господу. И никакой дополнительной информации?

– Никакой.

– Ни одна уважающая себя газета не опубликует таких снимков.

– Нет, но «Бикен» сообщит, что фотографии существуют. Так же поступим и мы, если удостоверимся. В разгар предвыборной кампании это все же не рядовая новость. Ну и еще кое-что.

– А именно?

– Уважающая себя газета, может, и не опубликует эти снимки, но она – не единственная.

Сердце у Китти упало.

– Да, – сказал Барнс. – Бульварная пресса... Через неделю или две после публикации в бульварных газетах ваш человек будет известен, как Элвис Пресли. И столь же мертв.

– Спасибо, Рик. Ты поставил себя в трудное положение, рассказав мне об этом.

Барнс пожал плечами.

– Я полагаю, это отдает зловонием.

– Я у тебя в должниках.

– Китти, – Барнс усмехнулся. – Может быть, вы все же получите поддержку Картера.

– Ну, – сказал Том Блэк.

– Что, ну? – спросил Уилл.

– О, послушайте, Уилл, – сказала Китти, – нам нужно потолковать об этом.

– Моя сексуальная жизнь – это мое дело.

– В воскресенье утром это станет делом каждого, – сказала Китти.

– Предположим худшее, – сказал Уилл. – Что мы можем поделать? Можно ли предотвратить распространение материала?

Китти покачала головой.

– У них есть фотоснимки.

– Тогда зачем тревожиться? Давайте работать, как планировали.

– Одного не могу понять, – сказала Китти, – чем опасна информация об этой женщине. Уилл только пожал плечами. Подал голос и Том:

– Чья-нибудь жена.

– О, это плохо, – простонала Китти. Зазвонил телефон, Том снял трубку.

– Да? Как поживаете? О, сожалею... Да, будем ждать вашего звонка... Благодарю вас... – Он положил трубку. – Это Розалии Картер. Президент попросил Джимми приехать в Вашингтон для какой-то встречи. Притом немедленно. Он позвонит, когда вернется.

– Что ж, – сказала Китти, – слух распространяется.

Когда они ушли, Уилл растянулся на кровати. Что дальше? Что еще может случиться? Кто мог знать, что он окажется вместе с нею в постели? С минуту он размышлял. Лишь один человек мог это предвидеть и спланировать все, включая фотографирование. Чарлена.

Суббота предназначалась Колумбусу, городу, где, судя по опросам, Уилл мог бы утвердить свое положение, здесь могла решиться его политическая судьба.

Он продолжал кампанию достаточно бодро и действовал безоглядно, начал день с провинциального завтрака из ветчины с овсянкой в присутствии сотни людей на примыкающем к веранде дворе, продолжив дело речью в торговых рядах и обходом этих рядов в сопровождении команды местного телевидения; затем посетил игру чемпионата Малой лиги как раз вовремя, чтобы произнести несколько слов перед толпой, после чего направился в торговый центр района, населенного черными. К вечеру он говорил об оборонной политике на съезде Американского легиона, а позднее его интервьюировал руководитель местной телевизионной станции. Интервью должно было выйти в эфир на следующий день.

Все шло нормально до самого последнего вопроса.

– Мистер Ли, распространяется слух, что «Колумбус бикен» завтра утром опубликует материал, который изменит весь ход вашей кампании. Не могли бы вы сказать что-нибудь об этом?

Уилл продемонстрировал удивление.

– Я не информирован, – сказал он. – Полагаю, нам обоим придется завтра купить газету, тогда и выясним, что к чему.

Журналист поблагодарил его.

Уилл уселся в машину у телестудии с Томом Блэком и Китти Конрой.

– Вот оно, – сказал Том. – Лучше бы всем нам немного поспать. Завтра будет важный день.

– А я еще не вымотался, – заметил Уилл. – Поедем в Атланту. Я предпочёл бы проснуться там.

– Мы уже заказали здесь номера. Вы не слишком устали для полета?

– Чувствую себя превосходно, – сказал Уилл.