И снова в комнате кто-то выстрелил, оттуда потянуло пороховым дымком, и горничная услышала вздох.

Уилла бегом несли к грузовому лифту, но там он твердо стал на ноги. Вот только дышать было больно.

– Как себя чувствуете, мистер Ли? – спросил один из агентов.

– Немного душно, – вымолвил Уилл.

– Извините, что я вам так здорово врезал, – сказал агент. – Когда упал Уилкинс, я бросил вам в спину стул, а затем упал на вас сам. Странно, что вы еще на ногах.

Агент был высокого роста и мускулист.

– Где вы играли? – спросил Уилл.

– Я играл за «Беар Брайант» в Алабаме, – ответил агент. – Но это было давным-давно.

Уиллу удалось набрать немного воздуха.

– У вас сохранилась реакция, – сказал он. – Куда это мы едем?

– Стараемся выбраться до выяснения дела, – сказал агент.

Они вышли в подвалка погрузочную платформу. Детектив из полицейского управления Атланты, который был тут же, прижал к волосатому уху радиотелефон.

– Вам не холодно? – спросил агент с интонацией больничной сиделки.

– Я рад свежему воздуху, – сказал Уилл, продышавшись. Детектив проговорил в микрофончик:

– Роджер, я принял. Еще что? – Он снова послушал. – О, – сказал он.

– Так что ж там стряслось? – спросил Уилл.

– Перкерсон мертв. Их трое в номере пятого этажа. Бывший коп Мики Кин, мой друг, который охотился за Перкерсоном, сам Перкерсон и парень, которого звали Уиллингхэм. Этот тоже покойник. Знали кого-то из них?

– Нет, – сказал Уилл.

– Вроде бы Мики подстрелил-таки Перкерсона, но и тот, по крайней мере, однажды, выстрелил сам в себя. Их уже спускают с пятого этажа.

У погрузочной платформы стояла машина «скорой помощи».

– Быстро они сюда добрались, – сказал Уилл, удивившись.

– Машина здесь с полудня, – сухо заметил детектив. – Могла понадобиться для вас.

Показались носилки на колесах, за ними еще одни, направляемые другим санитаром.

Детектив и Уилл подошли.

– Ну как он? – спросил детектив санитара.

– Спрашивай меня самого, – сварливо сказал Кин.

– Черт возьми, я знал, что этот ублюдок не сможет тебя убить.

Уилл наклонился к носилкам.

– Мистер Кин, – сказал он, – Я – Уилл Ли. Говорят, вы спасли меня. Спасибо.

– А! Я это сделал совсем не для вас, – сказал Кин. – Я это сделал для своего покойного дружка, тоже копа. Он у меня был старшим.

– Все равно, мистер Кин, считайте, что я у вас в долгу.

– Кстати, другой мой друг, Мэнни Пирл, вот как старается за вас на выборах, – сказал Кин.

– Тот парень с голыми демонстрантками? Скажите же ему, что мне очень понравился его плакат: «Л.К.Д.Д., Любого, Кроме Доктора Дона». Я в последнее время часто видел такие плакаты.

– Передам, – сказал Кин. – Он вот как будет доволен.

– Нужно ехать, – сказал санитар, и Кина закатили в машину «скорой помощи».

– Что ж, – сказал Уилл агенту и детективу. – Поехали-ка обратно, покажемся людям. Я ведь жив, а урны для голосования пока что открыты, и я не хотел бы, чтобы кто-то остался дома, считая меня покойником.

Кейт открыла дверь номера и приняла его в объятия.

– Мы видели все по телевидению, – сказала она. – Ради Бога, не пугай меня больше таким образом.

– Попытаюсь, – сказал Уилл., и они замерли, прильнув друг к другу.

– Тебя поджидает сюрприз, – сказала Кейт, вводя его в гостиную.

Уилл увидел сенатора Бенджамина Карра в кресле на колесиках. С ним были Джаспер и медсестра.

Сенатор вроде бы улыбнулся.

Наклонившись, Уилл взял его руку в свои.

– Ужасно рад вас видеть, сенатор, – сказал он. – Мне не давали доехать до вас, ну – не было и минуты.

Сенатор наклонил голову, и челюсти его заработали.

– Теперь уж не беспокойтесь, сенатор, – сказал тут Джаспер. – Теперь-то получится. – Он повернулся к Уиллу. – Сенатор пытается говорить, мистер Ли.

Было уже одиннадцать часов. Уилл и его родители, его тетка и Кейт, и сенатор, и медсестра, и Джаспер, Том Блэк, Китти Конрой – все они смирно сидели перед огромным телеэкраном. Агент ФБР общался с кем-то по телефону, а детектив наливал себе виски.

– Теперь все зависит от малых городов, – сказал Том. – То есть даже от пригородов.

Агент ФБР положил телефонную трубку.

– Мои ребята обыскали – с ордером, ясное дело, – дом отставного полковника Уиллингхэма, убитого сегодня в отеле, – сказал он. – Ну, обнаружили в сейфе целую канцелярию местных фашистов. – Он повернулся к детективу Дейву Хейнсу. – В списке организации клерк из нашей конторы в Атланте и ваш шеф, между прочим, из городского полицейского управления.

– Поеду-ка я в госпиталь, – сказал Хейнс. – Надо же Мики чем-то порадовать.

– Кэлхоуну придется объяснять свои связи с Уиллингхэмом. Этот парень был председателем Совета дьяконов его церкви, – сказал агент.

– Доктор Дон выпутается, – сказал Уилл.

– Может быть, – сказал агент. – Но то, что мои ребята нашли в сейфе, весьма затруднит его положение.

– Внимание! – воскликнул Том, показывая на телевизор.

На экране появился диктор с листом бумаги.

– Наконец мы можем огласить предварительные результаты кампании выборов в сенат Соединенных Штатов, – сказал он. – Данные, только что полученные из северных пригородов Атланты весьма неожиданны. Победителем там стал Уилл Ли, за него подано втрое больше голосов, чем ожидалось.

Уилла завертели по комнате, обнимая, Кейт не выпускала его руку.

– Общий результат, – продолжил диктор, – тоже в пользу Уилла Ли: пятьдесят один и шесть десятых процента за Ли, сорок восемь и две десятых – за Кэлхоуна, при двух десятых процента за прочих кандидатов, вписанных в бюллетени... Но вот мне сообщили, что преосвященный Дон Беверли Кэлхоун входит в большой бальный зал отеля «Хилтон». Последуем туда.

Телекамера показала Кэлхоуна идущим через толпу его сторонников. Он взошел на возвышение.

– Прежде чем сделать заявление, – сказал он, – извещаю вас, что при трагических обстоятельствах сегодня погиб близкий друг нашей церкви. Я буду говорить об этом завтра, с кафедры, а теперь прошу всех беззвучно вознести минутную молитву о душе полковника Джи Стюарта Уиллингхэма. С нами Бог.

– Его душа нуждается в особом заступничестве, – сказал Уилл. – Пошли вниз, не хочу я этого слушать. Лучше уж поздравляйте меня.

Патриция Ли порывисто обняла его, тетушка Элоиза тоже, отец крепко сжал его руку. Том Блэк хлопнул по спине, тогда как Китти Конрой смачно поцеловала и не оглядывалась при этом на Кейт. Неслышно появился Джаспер и тронул плечо Уилла:

– Сенатор зовет вас, мистер Уилл.

Уилл пересек комнату и стал на колени около кресла-каталки. Сенатору удалось как следует улыбнуться, и можно было поспорить, что он стремится заговорить. Он крепко до боли сжал руку Уилла, губы его пришли в движение.

– Поздравляю... сенатор, – победно сказал он.