— Пусть будет так, и чем скорее, тем лучше,— нетерпеливо ответил молодой человек.
Дальнейших переговоров не потребовалось. Соколиный Глаз скомандовал: «За мной!» — и пошел назад тою же дорогой, что привела путников к нынешнему критическому и даже смертельно опасному положению. Они шли осторожно и бесшумно: в любую минуту отряд мог наткнуться на неприятельский дозор или сидящий в засаде секрет. Когда они молча проходили мимо пруда, Хейуорд и разведчик тайком друг от друга еще раз опасливо взглянули на его мрачные воды. Но тщетно они искали глазами труп того, кто так недавно расхаживал по безмолвному берегу: лишь мелкая рябь на поверхности, доказывавшая, что вода еще не успокоилась, напоминала о страшном и кровавом деле, свидетелями которого они стали. Вскоре, однако, угрюмые берега маленького озера, как и все окружающее, поглотила тьма. Оно исчезло во мраке за спиной быстро удалявшихся путников.
Вскоре Соколиный Глаз свернул с тропинки и направился к цепи гор, окаймлявших узкую равнину с запада. Быстрым шагом вел он спутников, стараясь держаться в густой тени, отбрасываемой высокими зубчатыми вершинами. Теперь дорога стала нелегкой, так как шла по местности, усеянной валунами, а кое-где прорезанной оврагами, и двигаться приходилось медленнее. Суровые черные скалы, громоздившиеся вокруг путников, вселяли в них чувство безопасности, в какой-то мере искупая этим трудности пути. Наконец маленький отряд начал медленно подниматься на крутой скалистый склон по тропинке, причудливо извивавшейся между утесов и деревьев. Первые она огибала, вторые как бы служили ей точками опоры, из чего явствовало, что проложили ее люди, хорошо знакомые с условиями жизни в пустынной местности. По мере того как путники поднимались в гору, густой туман, предшествующий обычно наступлению дня, начал редеть, и ландшафт предстал их глазам в чистых и ярких красках, свойственных ему от природы. Выйдя из-под сени редких деревьев, цеплявшихся корнями за нагие склоны горы, отряд оказался на ее вершине, представлявшей собой скалистую замшелую площадку, и встретил здесь восход солнца, вспыхнувшего над зелеными соснами, которые высились на горе по ту сторону Хорикэна.
Разведчик велел сестрам слезть с измученных лошадей, разнуздал нэррегенсетов, потом расседлал их и пустил искать себе скудное пропитание — щипать редкие кусты и чахлую траву.
— Ступайте добывать корм там, где его заготовила для вас природа, да смотрите сами не достаньтесь в пищу прожорливым волкам, рыщущим в здешних горах,— сказал он вдогонку животным.
— Разве лошади нам больше не понадобятся? — осведомился Хейуорд.
— А вы посмотрите сами и подумайте,— отозвался разведчик, подходя к восточному краю скалы и знаком подозвав туда остальных.— Если бы заглянуть в душу человеческую было так же просто, как во всех подробностях рассмотреть отсюда лагерь Монкальма, на свете осталось бы мало лицемеров, а вся хитрость мингов не стоила бы выеденного яйца в сравнении с честностью делаваров.
Подойдя к краю пропасти, путники разом убедились в справедливости слов разведчика и поняли, какую он выказал предусмотрительность, когда повел их на вершину этой горы.
Она возвышалась почти на тысячу футов и представляла собой конус, несколько выдававшийся вперед из горной цепи, которая тянется вдоль западного берега Хорикэна на много миль, а затем, встретившись с такими же громадами, обступавшими озеро с другой стороны, простирает дальше, к Канаде, свои скалистые изломанные отроги, скудно поросшие вечнозеленым хвойным лесом. Внизу, под ногами путников, расстилался южный берег Хорикэна — широкий полукруг между горами, переходящий в неровную и слегка возвышенную равнину. К северу прозрачной и, как казалось с головокружительной высоты, узкой лентой тянулось Святое озеро, изрезанное бесчисленными бухтами, украшенное причудливыми мысами, испещренное несчетными островками. Вдали, на расстоянии нескольких миль, водная полоса то пряталась в горах, то скрывалась в толще тумана, который медленно катился над волнами, подгоняемый легким утренним ветерком. Однако в узкой расселине между двумя высокими горными кряжами явственно обнаруживался проход; по нему воды Хорикэна пролагали себе дорогу дальше к северу, чтобы еще раз сверкнуть чистой прозрачной струей, перед тем как влиться в далекий Шамплейн. С южной стороны лежало уже не раз упомянутое нами широкое ущелье или, вернее, холмистая равнина. Тут горы, словно нехотя уступая свое первенство, на протяжении нескольких миль заметно понижались и расходились в стороны, постепенно превращаясь в песчаную равнину, по которой мы сопровождали наших искателей приключений, следуя за ними туда и обратно. Вдоль обеих горных цепей, окаймлявших противоположные берега озера и долину, из глубины безлюдных лесов спирально поднимались к небу или лениво скатывались по откосам, сливаясь с висевшим над низинами туманом, легкие испарения, похожие на дым из труб каких-то невидимых хижин. Над равниной медленно плыло одинокое белоснежное облачко, повисшее сейчас в небе как раз над безмолвной гладью Кровавого пруда.
На самом берегу Хорикэна, ближе к его западному краю, виднелись длинные земляные валы и приземистые постройки форта Уильям-Генри. Два широких бастиона, казалось, уходили своими фундаментами в озеро, в то время как с других сторон форт был защищен глубоким болотом и рвами изрядной протяженности. На довольно большом пространстве вокруг укреплений лес был вырублен, но дальше ландшафт сохранял свой природный зеленый покров, кроме тех мест, где прозрачные воды ласкали взор или грозные скалы гордо возносили свои черные обнаженные вершины над волнистым контуром горных цепей. Вокруг крепости были расставлены сторожевые посты, где часовые несли свою нелегкую службу, зорко наблюдая за многочисленным неприятелем, а внутри крепости можно было разглядеть солдат, еще дремавших после проведенной под ружьем ночи. К юго-востоку от форта, но в непосредственной от него близости, виднелся окруженный траншеями лагерь, расположенный на скалистой возвышенности — месте, гораздо более удобном для самой крепости. Соколиный Глаз указал товарищам на уже расквартированные в лагере полки подкрепления, которые столь недавно одновременно с путниками отправились сюда с берегов Гудзона. Чуть южнее из глубины леса поднимались густые клубы черного дыма, которые было нетрудно отличить от чистой дымки испарений и которые, как заметил разведчик Хейуорду, доказывали, что там сосредоточены крупные силы противника.
Однако молодого офицера куда больше интересовало то, что происходило на западном берегу озера, хотя и очень близко от южной его оконечности. Там, на полосе земли, казавшейся слишком узкой, чтобы на ней разместилось так много людей, но на самом деле протянувшейся на целые сотни ярдов от берегов Хорикэна до подошвы горы, белели палатки лагеря десятитысячной французской армии со всем надлежащим снаряжением и обозом. Батареи уже выдвинулись вперед, и пока наши путники, волнуемые самыми различными чувствами, взирали на эту картину, расстилавшуюся, словно карта, у них под ногами, в долине загрохотали пушки, и гул канонады покатился вдоль восточной цепи гор.
— Внизу уже светает, и часовые надумали будить спящих выстрелами из пушек,— неторопливо и задумчиво молвил разведчик.— Мы опоздали на несколько часов! Монкальм успел-таки наводнить лес своими проклятыми ирокезами.
— Да, форт в самом деле со всех сторон обложен,— отозвался Дункан.— Но неужели нет способа пробраться туда? Лучше уж сидеть в осаде за стенами крепости, чем снова угодить в руки бродящим по лесу индейцам.
— Смотрите! Ядро попало в дом коменданта, только камни полетели! — воскликнул разведчик, невольно привлекая внимание Коры к жилищу ее отца.— Французы, кажется, разнесут его побыстрее, чем он был построен, хотя стены у него и прочные и толстые.
— Хейуорд, я не могу спокойно смотреть издали, как мой отец подвергается опасности! —- встревожилась неустрашимая девушка.— Пойдем к Монкальму и попросим пропустить нас. Он не решится отказать в этом дочери своего противника.
