- Матерь Божья, Пресвятая Богородица! – вдруг вскрикнул он.

- Чего там? Чего орешь?

- Крыса! Крыса тут!!! Или не крыса… Не успел рассмотреть… Юркнула в щель.

- И чего? Крыс никогда не видел?

- Так ведь, крыса – моб. А в моем доме мобов быть не может!

- Мдя… Совсем ты, Боромир мышей ловить перестал, - скаламбурил посадник.

Староста выбрался из-за печи с маленьким глиняным горшочком в руках.

- Вот! – гордо сказал он, передавая горшочек Константину. – Открывай. Там внутри плашка. Зажми ее в кулаке – умение пропишется. Останется выбрать тотем.

- Крест, - твердо сказал рыцарь. – Прямой католический крест. Других вариантов не рассматриваю.

Вскочил молчавший доселе Пажопье.

- Ваша милость, ваша милость! Дозвольте! Я могу смастерить!!! У меня и материал, подходящий есть. Из лесовика хребтина. И лоза Небесного Хмеля!

- Лоза хмеля???

- Небесного… Есть такой, не сомневайтесь!

Ставросий придирчиво осмотрел толстячка.

- Вижу я, парень ты рукастый, щедро тебя Господь одарил умениями да навыками. Я на этот труд благословляю. Епископ?

- Господь в помощь.

И два почти святых одновременно перекрестили корзинщика. Вокруг его ладоней засеребрилось сияние, и желание работать, переросло в маниакальное стремление.

- С… Спасиииибооо… - Протянул Пендаль, широко распахнув глаза и всматриваясь в свои и без того немалые крафт-статы, взлетевшие вообще к небесам. – Святые отцы… Да вы.. Да я… Да мы… Ведь это! Ну! Я скоро!!!

И выскочил во двор.

За ним засеменил колобок, сверкая новыми лапоточками с бонусами на скорость, ловкость и уклонение.

- Фооофан! Фофана ждать! Фофан нууужныыый!

…

Из всех темных, отсыревших углов комнаты без дверей и окон полезли пауки. Много, очень много… Они ковром застлали пол, накрыли волной тело поверженной бабы Гули. Мохнатое, восьминогое воинство за считанные секунды обглодало тело до костей. И ринулось на княжну.

Та завизжала, безжалостно топча копошащиеся хитиновые тельца, стряхивая их с себя и давя под сарафаном. Пауки хрустели и умирали сотнями, но было их слишком много…

Девушка сорвала сарафан и наконец дотянулась туда, где пауки кусались больнее всего.

- Где ты? – закричала она. – Приди! Спаси меня, любимый! Мой… Мой рыцарь! Я погибаю… Без тебя… ПОМОГИИИИ!!!

Она продолжала битву с пауками, но это становилось труднее с каждой секундой. Они оплетали ее тело, яд ломал волю и разум, в глазах плыло…

…Абсолютно нагая Данунашка висела в липкой паутине. Она уже не сопротивлялась и не дёргалась. Давно поняла, что чем больше старается выбраться, тем безнадежней запутывается. Да и сил совсем не было.

Но и без этого, сотни и тысячи мелких паучков продолжали оплетать ее километрами, прочных как стальная проволока, нитей.

Паучки споро делали свою работу, иногда заползая в уши, нос, рот и… Вообще везде.

Та же паутина и проступающая сквозь стены слизь и плесень вспухали образами непередаваемо мерзкого, ухмыляющегося лица.

Время от времени, паучки всей толпой отбегали от княжны на несколько метров и собирались в подобие того же оскала. Придирчиво осматривали девушку. Потом рассыпались, и вновь продолжали наращивать кокон.

Смрадный запах тлена забивал легкие. Какие-то белесые черви, струпья и капли гноя падали на лишенную волос голову княжны.

И голос. Отвратительный, тягучий, как протухшая кровь и скребущий ржавым гвоздем слух.

- Скооооро… Уже скоро… Вот, ты уже и не сопротивляешьсяяяя… Потом привыкнешь. А потом, тебе начнет это нравиться. А потоооом… Оооо… Потом… Ты не сможешь без этого обходиться…

- Без чего??? – хотела воскликнуть княжна, но рот оказался набит пауками под завязку, она закашлялась. Даже пошевелиться было невозможно, разве что пальцы левой руки немного двигались. И еще можно было зажмуриться. Пока можно.

Но голос, казалось, отлично понял невысказанный вопрос. Рассмеялся смехом театрального Мефистофеля, но быстро скатился в истеричное хихиканье.

- Му-ха-ха-ха-хе-хехиии-хииии… Тьма. Великая Тьма поглотит твой свет. Ты уже сама, сама!!! САМА! Сама сделала первые шаги во тьму! Я лишь укажу дорогу… У каждого, каждого… У каждого - свой путь из проклятого, всесжигающего света во всепоглощающую тьму… Мой – через тлен и разложенье… Я подтолкну… Я направлю… Первые шаги ты сделаешь по моему пути… Твой свет ярок. И тем непроницаемей будет Тьма! Прими Тьму… Стань моей сестрой во мраке служения Истине! Ты уже, уже, ужеееее!!! Принесла две жертвы! Две! Ты убила! Убила!!! И лишилась сил целителя и кусочка своей души… Вместе с волосами ты отдала часть себя!!! Осталось еще три… Еще три жертвы… Три… И ты… Ты будешь сильна! Я дам, дам тебе!!! Власть! СИЛУ! ПЯТИСОТЫЙ УРОВЕНЬ!!!

38. Союз Креста и Грааля.

- Ничего себе!!! Ну ты даешь!!! Пять слотов под ауры! – Дымов ходил кругами, жадно рассматривая получившуюся у Пажопье вещь. Большой, футов пяти с половиной белый крест, увитый темно-зеленым и иссиня-черным плетением, выглядел очень стильно. – Даже у иконы Пресвятой Богородицы – семь! А уж она намоленаааа… У обычных икон – всего одна!!! Если две – уже раритет. Три – чудодейственная реликвия! Каааак???

- Фооофан хороший! Фоооофан помогааал!

Пендаль с все еще отстранённым выражением лица и блаженной улыбкой, тупо кивнул. Он видимо и сам не ожидал подобного результата.

- Колобок и правда – молодец. Тут ведь дело в чем… Крест, мало того, что без единого гвоздя изготовлен. При крафте не использовался металл вообще. Да и инструменты – по минимуму. А Фофан и лозу перекусывал, и углы отмерял, и… много чего еще… В общем, да, без него такой бы вещи не вышло. Да и благословление на труд – штука просто неописуемая. Ну и мои навыки… Плетение, столярка, обработка… Ну и материалы. Не из простых, мягко говоря... Одна лоза чего стоит! А сердцевина матерого лесовика… Просто клад. У меня много всякого припасено было… Короче, повторить такое – навряд-ли смогу. Я даже апнулся, теперь, всего ничего до максимума.

- А это что? – посадник ткнул пальцем в объемную, литра на три бутыль, притороченную к поясу корзинщика.

Тот немного смутился, но выдержав взгляд, ответил.

- Фляжка. Плетенная. Из остатков материалов смастерил.

- Вижу, что фляжка. И вижу – непростая. Колись, давай.

- Нууу… Вино. Я очень вино уважаю. Желательно – красное. Мои фляги чисто индивидуального действия получались, для собственного потребления. А теперь и угощать смогу… Нужно в нее налить что-то, неважно что, хоть воды болотной, хоть… эээ… неважно, что. И через несколько минут – вуаля. Там вино. «Изабелла».

- Почему «Изабелла»?

- Мое любимое. Благословления очень помогли, спасибо, отцы.

- Еще что-то? Вижу, таишься, не все говоришь.

- Ну… Есть еще одно, не очень хорошее свойство. Если в нее налить человеческую кровь – выйдет не вино. А крепкий эликсир жизни. Только это разово, повторить такое не выйдет. И фляжка вообще перестанет быть волшебной.

Дымов аж подпрыгнул.

- Три литра крепкого эликсира! Да ведь это клад!!! Одной капли хватит, человека почти с того света вернуть!!! Стакана – игроку дополнительную жизнь подарить!!! Даже у князя, в сокровищнице – разбавленный!

- И у меня немного двухпроцентного было, - вмешался Боромир. – Если бы не он – так бы и остался инвалидом безногим.

- Так, - Володимир Ярович деловито потер руки. – Какая кровь нужна? Любая? Или только девственницы или ребенка невинного? Сколько надо младенцев, чтобы три литра нацедить?

- Эй, окстись, изверг! – Ставросий вскочил и жутко покраснев заорал прямо в лицо офигевшему посаднику. – Ты, что это удумал? На тебе, что, креста нет? НЕ ДОЗВОЛЯЮ!!!

- В самом деле, успокойся Володимир, - Кондратий поддержал собрата по вере, и мягко, но требовательно, протянул руку. – Сын мой, покажи.

- Отберете?.. Э-эх… а я так старался… - несчастному Пендалю очень хотелось зажать волшебную флягу. Но не похвастаться успехом ее производства он не смог.