Константин и Ставросий, с оружием на изготовку стали у входа в пещеру. А Пендаль стал неприкаянно по ней слоняться. Обобрал труп. Поморщился, видно, ничего особо ценного не нашел. Полазил по углам, поиграл с колобком в камни-ножницы-бумага, получил пару щелбанов и продолжил обход.

Подобрал булыжник, взвесил на ладони.

Ухмыльнулся, влез на каменное ложе и нацарапал: «Здесь был Костик». Хотел было приписать «И Пендаль», но тут…

Крестоносец обернулся на скрип камня, прочитал по слогам мессейдж, и пообещал этому самому Пендалю оторвать уши, если тот не сотрет.

Уши Пажопье пожалел, и уже начал затирать надпись, как Токик Цвок заорал:

- Скорее! Меньше минуты! Нора сейчас закроется!!!

43. Битва у Змеиной Горы.

И правда, дыра в дальнем конце пещерки, то ли найденная, то ли созданная Кротом затягивалась. Сам Крот и неотступно следующий за ним Фофан уже нырнули в нее, и призывно махали командиру.

Пажопье, очень боялся лезть в зарастающую камнем прямо на глазах, нору. Но еще больше боялся остаться здесь в одиночестве. Он-то, в отличии от медленно читающего Константина, успел прочесть и осмыслить надпись над головой убиенного колдуна. «Некромант Змеиной Горы. Уровень 116. Ученик.» Раз ученик – значит где-то рядом бродит учитель. Да и Крот говорил «Некроманты», а не «Некромант». Еще и загадочные рабы… Хотя, какие могут быть у некроса рабы? Конечно зомби да скелеты всякие. Удивительно, что еще никто не вылез…

И только он так подумал, в пещеру рычащей волной хлынули разлагающиеся мертвяки. Все сто плюс уровня. Впрочем, Пендалю хватило бы и первоуровневого.

Батюшка сходу приложил одного кадилом, а Константин разрубил другого почти пополам, и на обратном движении отсек вытянутые руки третьего.

- Посвящаю эту битву прекрасной Данунашке! – уже привычно выкрикнул рыцарь. – Дес Ваааальт!

И со светящимся Крестом в одной руки и играющим молниями мечом в другой, стал теснить нежить.

Но оживших трупов было так много, что они чисто массой продавливали оборону Полбу.

Кадило Ставросия разбивало гнилые черепа и упокоевало мертвых, но напирающие сзади, будто не замечали потерь. А может и правда не замечали. Плевать им было на коллег-зомби. У них было лишь одно желание, добраться до теплой плоти. Вонзить черные зубы. Насытиться живой кровью. И хотя бы на время уменьшить снедающую изнутри боль.

Корзинщик бросился к закрывающейся щели и поскуливая нырнул в нору. Рыцарь и священник, сдерживая напор вонючего воинства шаг за шагом отступали к уже почти вдвое уменьшившемуся проходу.

- Я задержу, - прорычал рыцарь. – Спасайтесь, святой отец!

- Нет я задержу, - тряхнул чубом батюшка, выщелкивая из распятья гладиус. – Отступай, сын мой!

Было ясно, что в проход успеет протиснуться лишь один из них. Второй останется и… Ну, на все воля Божья. Может и выживет.

- Святой…

- Именем Господа, велю! – батюшка классической подсечкой уронил очередного мертвяка и пригвоздил распятьем к полу. Удар был так силен, что лезвие вошло в каменный пол, сантиметров на пять. Мертвяк, тем не менее, не подох окончательно, а шевелился и дрыгался, но подняться, будучи пришпиленным будто бабочка, не мог.

- Я не брошу! Я – РЫЦАРЬ! – взмах меча и голова мертвеца отлетает в сторону. Удар крестом по тянущимся заплесневелым рукам и дохляк с воем отползает во второй ряд нападающих. Но на его место тут же встает другой. А третий напирает сзади.

- Это мой долг!!! – взмах, удар, визг, рычание, чавканье отслаивающейся от костей тухлятины.

- Скорее, ваша милость!

- Ми-ми-миииии!!! За Роооодиииинуууу!!!

Колобок, до того возбужденно переминавшийся с ноги на ногу, выпрыгнул из лаза и пролетев ядром над головами героев, врезался в надвигающуюся толпу ходячих трупов. Вокруг разлетелся бело-зеленый гной, черная протухшая кровь и обломки трухлявых костей.

- Тьфу, пропафть, - скрипнул зубами Крот, вылезая в узкую уже даже для него щель.

- А я??? – заорал Пендаль. При его габаритах он уже никак не мог рассчитывать вылезти назад в пещеру некроманта. Лишь наблюдал со слезами на глазах за стремительно зарастающим камнем. – Не бросайте меня, господин барон! Ради Бога!!! Пропаду!!!

- Сделай что-нибудь! – крикнул барон Кроту. – Потеряется – придушу!

- Да делаю, делаю… - Токик Цвок и правда что-то делал, только вот что – непонятно. Гладил огромными ладонями камень и тихонько шептал. Будто просил о чем-то, уговаривал и жалел.

Через полминуты дыра, теперь уже по размерам похожая на туалетную отдушину, перестала затягиваться. Истерично вопящий в это окошко Пажопье немного успокоился и уменьшил децибелы. Оказаться замурованным заживо – один из самых сильных его страхов. Страхов у корзинщика полно, но этот занимал почетное десятое место. О первых девяти он вообще старался не вспоминать.

Батюшкино кадило стало мало эффективным. Для боя кистенем, необходимо свободное пространство, а лавина мертвой плоти заполнила уже почти всю пещерку.

Где-то в глубинах горы протухшего мяса верещал и вертелся колобок. Магия разума, гипноз, страх и прочие его дебафы на зомби не действовали абсолютно.

Зато Фофан научился кусаться. И лягаться.

Медленно, сантиметр за сантиметром маленькое окошко стало расти. Крот все так же гладил камень, разговаривал с ним, ласкал, убеждал потерпеть. Было видно, дается это чудо Токик Цвок Токику с огромным трудом. Носом обильно текла кровь, глаза запали, он весь взмок и мелко дрожал.

Снаружи оглушительно взвыла какая-то огромная тварь. Ну это барон так подумал. А на самом деле - это хором выкрикнули заклятие «Усиления нежити» почти полсотни некромантов.

Живет их на Змеиной Горе раза в три больше, остальные просто не успели еще подтянуться. Да и ходячие трупы не отличаются особой шустростью.

Рыцарю с товарищами очень сильно повезло в том плане, что вылезли они в самом низу горы, в пещере некроманта-новичка. Лишь недавно обращенного из хорошо сохранившегося трупа и потому слабого. Вокруг обитали такие же, еще не вошедшие в силу черные маги, умеющие оживлять лишь примитивных тупых зомби. Именно эти школяры и объединили силы против незваных гостей. Хотя очень не любили работать сообща и тщательно оберегали свои секреты от коллег-конкурентов.

Окажись команда парой ярусов выше – неизвестно чем дело бы кончилось. Тамошние некросы и сами опытнее и поднимаемые ими трупы гораздо опаснее.

Но случилось, как случилось.

И даже здесь, рыцарь с батюшкой с трудом держались.

Колобок вынырнул из кучи-малы, и хромая отступил к Токику.

Правый глаз его заплыл и перестал открываться. Левое ушко отгрызено, от нарядных лапоточков остались жалкие ошметки. Глубокие царапины и следы зубов грозили навсегда оставить на круглом некрасивые неровные шрамы.

Но самоотверженная атака дала плоды. Благодаря тому, что задние монстры перестали напирать, пытаясь схватить верткого малыша, рыцарю и священнику удалось оттеснить трупов шагов на пять-шесть. Что в последствии, должно было дать тактическое преимущество при запланированном отступлении.

Лаз в камне увеличился уже до полуметра в диаметре и продолжал расти. Но Крот, открывающий этот проход уже второй раз за день, почти выдохся.

- Ми? – устало спросил Фофан. И тут же поправился. – Поооомощь?

Токик не прерываясь легонько кивнул и колобок положил свою маленькую правую ладошку на лопатообразную кротовью левую. Он бы обе на нее положил. Но… Но, левой у него больше не было.

- Мииии… Мииииииии…

Дыра стала расти гораздо быстрее и, нужно сказать, вовремя. Усиленные коллективным заклинанием некромантов умертвия, снова стали теснить отважных защитников. За стеной заламывал руки и причитал Пендаль, не зная, как помочь.

- Ваша милость! Ваша милоооость! Скореееееее! Ход уже широкий!

- Батюшка первый! – удар. Молния соскакивает с черного лезвия и пять-шесть близстоящих к упокоенному мертвяку тварей дергаются в электрических конвульсиях. – Быстро!