- Живой? – склонился над ним посадник. – В глазах не темно? В ушах не звенит?

- Нет, граф, все нормально, слава Господу, - ответил рыцарь, и только теперь понял, что спросили его не на франкском. А на каком то другом языке. И ответил он на нем же. – Я сам встану.

Барон проигнорировал протянутую посадником руку и примостился на табурет. Лоб, после первого шока, вопреки ожиданиям, не болел, и даже не горел. А напротив, казалось, ледяной компресс приложили… Впрочем, это ощущение проходило довольно быстро.

- Это небольшой тебе подарок. Новгородский, русский, английский и китайский. Китайский, видно, с трудом усваивается… Но это ничего, с непривычки бывает, люди и косить начинают… А ты ничего, крепок на голову, не чета некоторым, - Дымов выразительно посмотрел на старосту и снова рассмеялся, непонятно почему. Казалось, к нему вернулось прежнее хорошее настроение. Боромир наоборот, помрачнел. Обиделся на что-то.

- Давай теперь поговорим, на всех них, для закрепления материала, так сказать. Расскажи о себе. Просто, все что вспомнишь, и сочтешь нужным сказать. А я буду вопросы наводящие задавать. Я смотрю, ты как то напрягся весь. Четыре удара свои никак использовать решил?

- Нет, граф. Я понимаю, вы меня не били, просто в голове, мозгу на нужное место повернули. Как то вы это умеете… Видно, человек вы божий, раз вам такая способность полезная дадена. Хоть и еретик паршивый, тут однозначно. – Новгородская речь вперемешку с русскими словами, совершенно без всякого напряжения текла из Константина журчащим ручьем. К слову, эта самая речь, отличается от привычного нам русского, как маньчжурский от китайского.

- То есть рукоприкладство отменяется? – усмехнулся посадник.

- Напротив, граф, я вам весьма признателен и благодарен. В качестве ответной любезности, во время нашего смертельного поединка чести, я буду сражаться левой рукой.

- Благородно! – расхохотался Дымов. – Ну, учитывая, что это еще далеко не все, и по лбу ты от меня получишь еще не единожды… Придется тебе сражаться левым яичком. Все остальные части тела, к тому времени будут в порядке ответной любезности исключены из боя… Ну, ладно, давай, рассказывай…

И Константин начал рассказывать…

8. Добро пожаловать в Жизнь!

Он говорил, отвечая на нечастые наводящие вопросы трех представителей местной знати. И вдруг понял, что переключается между языками совершенно свободно.

- А можно так по лбу получить, чтобы лошадиный язык понимать? – внезапно возник вопрос.

Посадник рассмеялся и сказал, можно, но тогда все человеческие забудутся. И вода нужна какая-то специальная. Константин подумал и отказался. Отец Кондратий уточнил, что с божьей помощью, рыцарь и сам обучиться сможет, если выберет какой-то непонятный подкласс. Что такое подкласс, Полбу не понял, и решил потом обязательно разобраться. Часто было так, что понимай он коня лучше, многих неприятностей не случилось бы. Например, зыбучие пески, где одиннадцать лет назад сгинули два его брата, можно было стороной обойти. Кони тогда упирались, не хотели напрямки… А люди настояли. Чуть ли не третья часть отряда пропала ни за что.

Боромир, помимо новгородского, почему-то знал еще и китайский, чего по внешнему виду ну никак не скажешь. И шпарил на нем, как на родном.

Епископ, предпочитал новгородский, а Володимир - русский. Зачем нужен был английский, оставалось загадкой. Может нарочно, дабы запутать рыцаря. Володимир, только пару другую вопросов на нем задал, и махнул рукой, мол, сойдет, хотя над произношением стоит поработать.

Часа через два, когда Константин уже был выжат как лимон, посадник, наконец, удовлетворился.

- Все. Хватит. Прижились языки. Теперь моя очередь… Но для начала… Кондратий… Ну, ладно, ладно, отец Кондратий… Хочешь буду тебя Благочинным называть, или вообще, Владыкой? Вот ты вредный. Благослови-ка его… Да не жадничай, бафай по полной… Я свечку пудовую поставлю, с лихвой тебе омки вернутся… А ты, рыцарь, не дергайся. Оно тебе во благо будет.

Владыка, то ли довольно, то ли досадливо поморщился, от чего его короткая бородка смешно встопорщилась. И забормотал по-гречески. Потом широко перекрестил Константина, и…

Неизвестно откуда взявшийся золотой свет, с летающими по спирали ярко мерцающими крестами, пролился на рыцаря… Ему стало так хорошо, так тепло, как тогда… В далеком детстве… Когда он двухлетним карапузом сидел на коленях у мамы играя с недавно родившимся котенком, а в камине ярко пылал огонь… Послышалось пение ангелов, а сквозь тьму столетий, казалось, своему крестоносцу ласково подмигнул сам Создатель.

Свет отступил, но тепло, ясность мысли и легкость движений остались. От скованности и неуклюжести тела нет и следа, осознал вдруг Константин. Посмотрел на епископа. И понял, что еще вот чуть-чуть, и упадет перед ним на колени, прося прощения за то, что считал этого святого человека еретиком и умаляя перекрестить в православие. Помотал головой. Встал. Прошелся по горнице. Поднял тяжелый дубовый табурет, подержал на вытянутой руке. Сила вернулась!!! Он больше не оступается, не роняет вещи. Подпрыгнул, уцепился за потолочную балку, несколько раз подтянулся… Господи Иисусе! Славься в веках! Аллилуйя!!!

- Еще как, аллилуйя, - подтвердил Дымов. Последние слова, как оказалось, рыцарь уже выкрикивал.

- Вы – святые??? А почему здесь? В этой… глуши??? Почему не при Папском дворе? Не в Ватикане??? Неужели… неужели католицизм – неправильная религия? Неужели, еретики мы, а не вы???

От уймы новых вопросов у рыцаря закружилась голова, они посыпались градом, и впервые в его жизни пошатнулась вера… Нет, не в Господа, она то еще больше укрепилась. Вера в то, что жил он правильно, следуя советам святых отцов-католиков. В истинность толкования ими Писания. Может нужно идти по пути православия? Может именно этот путь быстрее приведет к Богу? Может…

- Сложный вопрос, - ответил Кондратий. – Пожалуй, что и верного ответа на него нет. Вы, барон, присядьте, успеете напрыгаться еще… Поешьте, вам это сейчас необходимо. Молитва моя временно придала вам сил, как физических, так и умственных. А сила требует энергии. Белая полоска, поди, почти совсем пуста?

- Работа, - усмехнулся посадник. – Работа требует энергии. А сила, сама по себе ничего не требует, нет у нее ума. Она лишь инструмент, который…

Дымов еще продолжал что-то говорить, но Константин не особо вслушивался. Он почувствовал, что и вправду ужасно голоден. Так вот в чем дело. Белая полосочка – его сила. Или энергия… Не важно… И стало быть, можно наполнить ее покушав?

И правда, чем больше он ел, тем скорее восстанавливалась полоска. Жуя, слушал, стараясь не перебивать, графа. Но не всегда получалось сдержаться.

- Прежде всего, запомни. Первое правило нашего Клуба, никому не говорить о нашем Клубе. Мы – избранные. Защитники человечества и человечности. Хранители Миров. Помощники Господа. Порой, наши методы не очень лицеприятны, но каждый членов клуба сам выбирает путь. И следует велению собственного сердца.

- Я следую заветам рыцарской чести и иду путем воинства Христова!

- Да ради бога. Так вот, таких, как ты и Боромир и отчасти я с Кондратием, совсем мало. Может один на десять тысяч. Может меньше. Прочие люди – черные люди. Черные – не значит негры. Не значит злые или грязные. Они не хуже, и не плохие. Просто другие. Они не воспринимают, не осознают реалий Жизни, так же как ты не осознавал их еще совсем недавно. Но ты не был одним из черных, ведь ты жил в ином мире. Том, который тебе предстоит защищать… Кроме того, помимо нашего Клуба, есть еще как минимум два.

- Католики и мавры? Я сам католик!

- Нет, религия тут совершенно не причём. Как и территориальность. Князь Новгородский Святослав Всеволодович, и Папа Иннокентий Третий – оба в нашем клубе состоят. Да и Дандоло. И многие еще. Даже сатанисты, - Кондратий при упоминании этого слова перекрестился, а Константин яростно стукнул кулаком по столу. – Да-да, представь себе. Тоже в Клубе встречаются. И язычники. И буддисты. И верующие в такую экзотику, о которой ты и слыхом не слыхивал. Например, верующие в божественность двухголовых пернатых змеев. Или толстых женщин ну ооочень преклонного возраста.