Наконец, в связи с выходом «Курса» на мировую арену следует отметить необычайно важную роль, которую сыграл Роберт Максвелл, первый издатель всего Курса на английском языке. Судьба этой выдающейся личности описана в посвященных ему книгах, в том числе и на русском языке. Он родился в 1923 году на Карпатах, в Чехии, в семье нищего еврейского батрака по фамилии Кох. В детстве мечтал стать владельцем поля и коровы. Чудом избежал уничтожения нацистами, от рук которых в Освенциме погибли его родители, брат и три сестры. Добрался до Англии, взял там новое имя Максвелла, воевал, был награжден Военным крестом за храбрость, затем тяжким трудом заработал некоторый капитал и стал издателем. Изучил восемь языков. В 1954 году он впервые приехал в СССР, чтобы купить права на издание научных книг. Познакомился с Ландау и Лифшицем. С этого года началась личная дружба Максвелла с Е.М. Ранее, до того как за книги «Курса» не взялся максвелловский «Pergamon Press», систематических изданий Курса на иностранных языках не было. На английском языке вышла только «Статистическая физика», а на сербском и грузинском — «Теория поля». «Pergamon Press» перевел на английский все десять томов «Курса», два тома «Краткого курса теоретической физики», том «Курса общей физики», осуществил их многократные переиздания. Всемирное распространение «Курса» началось именно благодаря Р.Максвеллу.
Позже Е.М. неоднократно посещал Англию по приглашению Максвелла. А последний бывал в Советском Союзе, в частности, по приглашению советских лидеров: Л.И. Брежнева, Ю.В. Андропова, К.У. Черненко, книги которых он издавал. К несчастью, Роберт Максвелл погиб в 1991 году во время плавания на собственной яхте при невыясненных обстоятельствах. За восемь лет до этого, в 1983 году, Е.М. направил Максвеллу следующее поздравление к 60-летию:
«60-летний юбилей Роберта Максвелла предоставляет мне приятную возможность выразить свое восхищение его необычайной личностью и достижениями. История его жизни это — биографический роман, который следовало бы напечатать и который читали бы, затаив дыхание.
Почти в одиночку Роберту Максвеллу удалось создать издательство, являющееся сейчас передовым в мире в деле издания научных книг. Его роль в распространении научных знаний поистине огромна.
Мой союз с “Pergamon Press” продолжается вот уже более 25 лет. Именно тогда Пергамон стал издателем Курса теоретической физики, созданного моим покойным учителем, великим физиком Львом Ландау и мной. Эти английские издания являются наиболее аутентичными из всех иностранных изданий курса. И авторы <здесь подразумеваются сам Е.М. и Л.П. Питаевский. — Прим. Б.Г.> должны выразить глубокую благодарность Пергамону за то, что благодаря ему их книги сделались известными широкому кругу физиков во всем мире.
Мои многочисленные встречи с Робертом — как в Москве, так и здесь, в его гостеприимном доме в Оксфорде — позволяют мне надеяться, что я могу называть его своим другом Бобом.
И здесь я хочу еще раз упомянуть наиболее характерную черту Боба — его врожденную доброту. Я и мои коллеги здесь в Москве никогда не забудут его теплые чувства к нам и готовность помочь в те дни, когда шла отчаянная борьба за спасение жизни Ландау после трагической автокатастрофы. Мы никогда не колебались при обращении к Бобу за помощью, чтобы получить определенные лекарства и медицинское оборудование. Его реакция всегда была мгновенной и охотной.
Все эти черты Боба лишь усиливаются с течением лет. Шестьдесят — это возраст зрелости. А теперь я хочу сказать Вам, мой дорогой Боб: не грустите! Те, кому сейчас до 60 — просто дети!
Евгений Лифшиц»
(перевод с англ. Б.Горобца)
В заключение приведем любопытное высказывание Ландау-сына: «<…> сказать, что “Курс” был главным делом его <Л.Д. Ландау> жизни — полная глупость <это в мой адрес. — Б.Г.>. Главным для него была наука. А книги он писал в свободное от нее время» [Ландау И. Интернет, 2005].
Сын считает, что у его отца было достаточно времени, свободного от науки?! Ну, ладно, не будем упражняться в формальной логике… Вполне очевидно, что по самоощущению Л.Д. Ландау главным в жизни для него, действительно, был именно процесс научного творчества. Хотя и работа над Курсом происходила в том же научном пространстве, и отделять одно от другого — неправильно. Можно условно согласиться с И.Л., если под книгами иметь в виду «Физику для всех» Ландау и Китайгородского. Но не Курс! Курс теорфизики это и есть сама наука, причем на очень высоком уровне. Чего стоят хотя бы концептуальные решения Ландау о фундаментальности принципа наименьшего действия или о статистике Гиббса! По мере проработки сотен тем и параграфов возникали и чисто научные задачи, которые потом решались авторами Курса впервые или же заново, другим способом. Профессионалы могут привести много таких примеров.
Далее. В историческом смысле для мирового научного сообщества важны не самоощущения гения, а его наследие. В этом смысле Курс на порядки превосходит по значению все вместе научные задачи, решенные Ландау. Конечно, Ландау — великий физик. Но все его достижения были бы очень скоро получены другими физиками по непреложной логике научного развития. Матрица плотности — через несколько месяцев фон Нейманом; принцип комбинированной четности был бы вот-вот сформулирован — счет шел на дни или недели (см. истории с И.С. Шапиро и Б.Л. Иоффе, не говоря уж о Ли и Янге); затухание Ландау в плазме было бы, наверное, открыто с запаздыванием года на два-три, диамагнетизм Ландау — вероятно, так же; теория сверхтекучести — возможно, несколько позже, но, конечно, раньше, чем через 10 лет (А.Б. Мигдал подошел к ней вплотную, открыл фононы и «подарил» их Ландау). Всемирно-историческое значение Ландау в физике XX века, это, несомненно, его Курс. Он незаменим и сейчас, через 70 лет после своего начала и 30 лет после окончания последнего, 10-го тома (а классические тома Курса, возможно, останутся актуальными как учебные пособия и на весь XXI век). Так считают едва ли не все профессиональные физики.
За несколько месяцев до автокатастрофы, в 1961 г., Ландау собственноручно составил список 43 физиков, сдавших все экзамены теорминимума. Этот автограф Ландау неоднократно публиковался, в частности, в книгах М.И. Каганова [1998], Б.Л. Иоффе [2004], а также в журнале «Преподавание физики…» [1998, № 14]. Ландау записал фамилии сдавших экзамены, не указав инициалов. Список охватывает период от 1933 до 1961 г. Ландау проставил годы сдачи последнего экзамена каждого и его ученое звание и степень на 1961 г. Понятно, что на данный момент статус многих ученых из списка существенно повысился. Так, многие из них стали академиками АН СССР или России: И.М. Халатников, А.А. Абрикосов, Ю.М. Каган, Л.П. Горьков, Л.П. Питаевский, А.Ф. Андреев, С.С. Герштейн и членами-корреспондентами АН: Б.Л. Иоффе, И.Е. Дзялошинский, К.А. Тер-Мартиросян.
Список сдавших полный теорминимум Ландау:
1 — Компанеец А.С. (1914–1974), проф.
2 — Лифшиц Е.М. (1915–1985), акад.
3 — Ахиезер А.И. (1911–2000), акад. Украинской ССР
4 — Померанчук И.Я. (1913–1966), акад.
5 — Тисса Ласло (1907—?), проф., США
6 — Левич В.Г.(1917—?) член-корр.
7 — Берестецкий В.Б. (1913–1977) проф.
8 — Смородинский Я.А. (191?—1992) проф.
9 — Халатников И.М. (р. 1919), акад.
10 — Хуцишвили Г.Р. (1910–1979?), акад. Груз. ССР
11 — Тер-Мартиросян К.А (р.1922), член-корр.
12 — Абрикосов А.А. (р. 1928) акад.
13 — Иоффе Б.Л. (р. 1926), член-корр.
14 — Жарков Г.Ф., проф.
15 — Лапидус Л.И., д.н.
16 — Судаков В.В. (1925–1995), проф.
17 — Каган Ю.М. (р. 1928), акад.
18 — Герштейн С.С. (р. 1929), акад.
19 — Горьков Л.П. (р. 1929), акад.
20 — Дзялошинский И.Е. (р. 1931), член-корр.
21 — Архипов Р.Г. (р. 1929), д.н.
22 — Балашов В.В. (р. 1931), проф.
23 — Веденов А.А. (р. 1933), член-корр.
24 — Максимов Л.А., проф.
25 — Питаевский Л.П. (р. 1933), акад.
26 — Сагдеев Р.З. (р. 1932), акад.
27 — Бекаревич И.Л.
28 — Шанчик,
29 — Бычков Ю.А., д.н.
30 — Шаповал Е.А.
31 — Фальковский Л.А. (р. 1936), д.н.
32 — Андреев А.Ф. (р. 1939), акад.
33 — Кондратенко П.C. д.н.
34 — Русинов А.И. д.н.
35 — Маринов М.С. (1939–2000), проф.
36 — Берков А.В. доц.
37 — Мелик-Бархударов Т.К.
38 — Москаленко А.М. (1937-199?), д.н.
39 — Игнатович В.К.
40 — Будько.
41 — Манько В.И. (р. 1940), проф.
42 — Малкин И.А. (1940—198?), д.н.
43 — Колыбасов В.М.[47].
