Стоя напротив него на песке тренировочной площадки, я смотрел на Момо, пока три десятка детишек смотрели на нас. Молодые одарённые рода Минакуро, кроме правящей и старших семей. Мальчики и девочки смотрели на двух, как им казалось, слабаков.

Я трижды уронил Момо на песок после первой же его атаки.

Инструктор отправил толстячка отдохнуть, поставив ко мне другого парня. Худощавый и явно не блиставший на площадке парнишка меня побаивался. Не имел воли к победе. И проиграл. Старик убрал его с площадки после первого же поражения.

Затем была девчонка, подтянутая и гибкая. На её лице я увидел любопытство. Меня больше не считали слабаком. Она была ловкой и быстрой, но оказалась на песке.

Старик ставил мне противников в порядке возрастания их способностей. Последним, седьмым, был крепкий парнишка с внимательным взглядом из-под растрёпанной чёлки. Мне потребовалась минута, чтобы уронить его на песок первый раз. Затем он победил меня. Третий раунд вновь остался за мной, хотя там мне просто повезло.

Инструктор отправил меня отдыхать. А на следующий день я познакомился с Сержем.

Серж готовился стать рыцарем, вовсю использовал магию, но был небрежен, самоуверен. Я раз за разом подлавливал его на ошибках, но не смог победить ни разу. Слишком велико было его преимущество. И вот уже третью неделю я дерусь либо с Сержем, либо с остальными будущими рыцарями. Естественно, проигрываю. Но всё равно продолжаю драться, потому что даже эти три недели уже дают результаты.

Мне инструктор не говорил ничего, ничему не обучал, ничего не объяснял, никогда не разбирал ошибок. Жаль. На собственных синяках я упорно учился, но с учителем прогресс бы шёл многократно быстрее.

Пять минут в душевой позволили смыть пот и грязь. Вместе с прохладной водой уходили усталость и напряжение. Я — одарённый. То есть формально — посвящённый, но выносливость всё равно повышенная, и это здорово. В теории должен уметь использовать «доспехи духа», способность усиливать тело, получая повышенную силу, стойкость и скорость. Но во-первых, меня не обучают, потому что я вроде как не кандидат в рыцари и подобные навыки мне ни к чему. А во-вторых, у посвящённых применение этой способности несколько отличается, что вместе лишь прибавляет мне головной боли.

Вышел из душевой и двинулся к выходу из тренировочного корпуса. Поместья — это нечто, и далеко не всегда в хорошем смысле. Площадка с песочком, на которой меня десятком минут ранее валяли, расположена на пятом этаже третьего корпуса учебного здания рода Минакуро. Первый корпус — непосредственно школа для детей рода, второй — общежития, третий — лаборатории, спортзалы и прочие вспомогательные помещения. Я понимал, что поместья фактически являются отдельным миром внутри города, но степень автономии всё равно предельная. Для полного самообеспечения не хватает только своего источника воды, что позволил бы развернуть ещё и свои теплицы, и небольшое животноводство.

Вернувшись в главный коридор, я замер, устало вздохнув. Картина мне предстала ожидаемая, и в то же время удивительная своей нелогичностью. Серж вместе с парой дружков шпыняли Момо. Толстяк посещал дополнительные тренировки, желая сбросить вес, и регулярно попадал вот в такие вот неприятности.

В общежитии жили все дети, кроме членов правящей семьи. Ну и ещё некоторых, имеющих какие-то личные причины. Комнаты на трёх человек. До моего появления Момо жил один, как изгой. Вторым изгоем стал я и был закономерно поселён к парню. Пока взрослые решали для себя — насколько я могу считаться Минакуро, дети для себя решили сразу, что я «понаехавший». Почему не обрадовались давно пропавшему и вернувшемуся в семью родственнику — пока не имею ни малейшего понятия.

Момо другом мне не стал, но был единственным, кто со мной общался ровно. И потому сейчас я, вроде как, не должен был заступаться за парня, но не обходить же целый этаж только для того, чтобы не пересекаться с ними.

— Серж, обижать слабых — ниже твоего достоинства. Или нет?

Мажор, стоявший рядом с толстяком и держа его за шею так, что их лица находились меньше, чем на расстоянии ладони, повернулся ко мне. Чего бы он там ни рассказывал Момо, вряд ли это слова одобрения и поддержки. Самое плохое в этой ситуации то, что Момо вовсе не бесхребетный нытик. Он прикладывает все усилия, чтобы набрать положенную форму, следит за питанием, тренируется. Учится вполне неплохо, осваивает магические способности на вполне среднем уровне. Он аутсайдер просто «потому что», без адекватной причины, помимо толстой задницы. Поэтому действия Сержа вызывают у меня лишь лёгкое отвращение с недоумением. Смысл тратить время на Момо? Поднятие самооценки? Так Серж и так самый крутой, старшие братья уже закончили обучение. Мажорчик, уже король школы. Чисто из получения удовольствия? Так на морального урода парень вроде непохож. Не понимаю, в общем.

— Не оборванцу с улицы говорить о достоинстве, — отозвался Серж, переключив внимание на меня.

— Ой, да брось, — я чуть поморщился, подходя ближе и останавливаясь в паре шагов от них. — Эта шутка была смешной только первые три раза.

Один из его сопровождающих нахмурился:

— Твой приход с самого начала был очень плохой шуткой, Като. — высокий жилистый светленький парень попытался придать своему лицу очень серьёзное выражение. — Если бы ты был настоящим Минакуро, то скорее удавился, чем опозорил род своим присутствием.

Посмотрев на его потуги состроить внушительную физиономию, я хмыкнул:

— Выглядишь как придурок.

Серж, да и третий парень рассмеялись. Последний, тоже высокий и довольно жилистый, но чёрненький и кудрявый, похлопал друга по плечу:

— Он тебя поддел, Жан. Сколько раз мы тебе говорили, что надо быть проще.

Обиженный в своих возвышенных чувствах Жан надулся, отчего его лицо стало ещё комичнее.

— Вот объясни мне, Серж. — вновь обращаюсь к будущему рыцарю. — На кой чёрт ты себя ведёшь, как гопник из подворотни? Те обычно либо деньги отжимают, либо самоутверждаются. Деньги тебе вряд ли нужны, самоутверждение и подавно.

Серж отпустил Момо, не прекращая улыбаться, и повернулся ко мне. В глазах его мелькнуло что-то злое.

— Мне-то не нужно, ты прав. А вот ты, например, отчего-то не проявляешь должного почтения. Может быть, мне нужно тебя проучить?

Ой напугал! Теперь уже я выдал безумно-кровожадный оскал.

— В любое время Серж. Только скажи.

Его это не напугало, конечно, но с настроя сбило.

Откуда-то из-за двери по нарастающей донёсся до нас гомон детишек. И через какой-то момент двери поодаль от нас открылись, и в коридор высыпалась группа из десятка учеников помладше. Серж глянул на детишек и бросил мне:

— Убирайся. И жирного забери.

Я изогнул бровь в вопросительно-насмешливом выражении. Мол: «а что ты сделаешь, если я останусь стоять на месте?». Вышедший в коридор взрослый Минакуро, окинул меня совсем недобрым взглядом. Вот теперь мне придётся отступить, нарываться на неприятности мне пока не следует. Ничего, моё время ещё придёт.

Я потопал дальше по коридору, Момо пристроился рядом. Прошёл почти месяц с восстания жрецов. Кровавая Ночь, так между собой те события называют одарённые. Иронично. Верхний Город почти не пострадал, защитники остановили вторжение тварей из подземелья, несколько прорвавшихся не смогли нанести заметного ущерба. А вот в боях на улицах погибло достаточно много одарённых, в том числе и родовитых. Возможно, это ещё одна объективная причина меня ненавидеть? Но никто из учеников никогда не упоминал моей связи со жрецами, а дети держать язык за зубами не в состоянии. Не в таких эмоциональных вещах. А ведь среди одних Минакуро больше сотни погибших. Для рода, насчитывающего порядка двух тысяч членов, ощутимое число. И детишек с грустными моськами я видел, на меня они не зыркали. Соответственно обо мне никто ничего не знает, помимо самого факта жизни на улице.

— Смотри! — восхищённо бросил Момо.

Я притормозил и повернул голову, но уже знал, что увижу. Только одна вещь вызывала у Момо такое оживление и радость. То есть, конечно же, не вещь. Минакуро Соня, девчонка шестнадцати или семнадцати лет. Очень красивая рыжеволосая зеленоглазая стерва. Девочка отлично знала себе цену. Пожалуй, не повезло ей только рождением в одной из второстепенных семей рода.