И вновь дед оказался прав — да, одна часть меня рвалась в штаб, чтобы узнать последние новости и услышать историю Аша, но умом я понимал — надо поставить точку.

«Мысли не мальчика, но мужа, — мне показалось, или в словах Денебери проскользнула гордость? — Итак, вернемся к твоему осьминогу. Понял, в чем была твоя ошибка?»

Денебери не зря показал мне все ключевые моменты, подготовившие меня к встрече с настоящим некромантом, и именно там им я и нашел ответ.

Этот Зарыш не просто кинул в меня Стрелу праха, он окутал меня своей аурой Страха и Тьмы, отчего я оказался на краю пропасти.

Хм, выходит… Зарыш — один из пожирателей?

«Мне не нравится это название, — неохотно отозвался Денебери. — Но да, он служит Скверне. И вот она, как раз, и пожирает миры».

Но тогда… мир песеголовых должен быть… сожран?

«Все намного сложнее, внук, — Денебери явно не собирался сейчас говорить об околобожественных сущностях. — Скажем так, Зарыш не совсем марионетка, а… партнер Скверны. До тех пор, пока не допустит ошибку».

Все ясно, некромант решил, что он умнее всех.

«Ну, в общем и целом, да, — немного подумав, подтвердил Денебери. — А теперь, сконцентрируйся и вернись намерением к медитации!».

Вздохнув, я подчинился. Дед снова был прав, и я сейчас занимался самосаботажем, всеми силами откладывая этот неприятный мне разбор на потом.

Вернувшись мыслями к образу темного осьминога, я вынул из памяти воспоминания о Рейде и о том, как я удерживал своих товарищей.

Тогда я воспринимал себя не как осьминога, а как… корни дерева.

«Уже лучше, — поддержал меня Денебери, — копай дальше!»

В принципе, образ дерева мне пришелся по душе, но он был… ограничен, что ли? Радиус действия был сильно ниже, чем у осьминога…

А значит, должен быть ещё какой-то образ…

Я вспомнил свои ночные видения, и в голове сам собой возник образ паутины. Вот только вместо паука, в центре паутины светилась… стела.

И не паутины, а сети!

Ведь я — УТД! Удаленная точка доступа Сети!

«Молодец, внук, — на этот раз голос Денебери так и звенел от гордости. — Я думал, ты остановишься на Древе, но ты пошёл дальше и выбрал Сеть. Сейчас твои возможности ещё скудны, но потенциал при выбранном эфирном образе… безграничен!»

Эфирный образ? Значит древо и осьминог появились в моей голове не просто так? И, выбрав один из них, я бы изменился и сам?

«Всё так, — подтвердил Денебери. — А теперь, пока ты окончательно не вышел из медитации, окунись в свой новый образ».

Я послушно скользнул в медитацию и представил себя стелой, к которой стекается информация от каждого разумного.

Голова чуть было не взорвалась от обилия энергетических нитей, и только встроенная защита УТД сохранила мой разум от обилия образов, мыслей и желаний окружающих меня разумных.

Внимание! Обновление удаленной точки доступа!

Внимание! Осуществляется прямое подключение к резервным стелам и к стеле Бастиона!

Внимание! Обнаружено частичное ограничение доступа!

Внимание! У.Т.Д. «Денебери» работает автономно за счет подпитки обращающихся к Сети разумных

Внимание! Пакеты с навыками и задания высылаются с учетом индивидуальных особенностей разумного, (У.Т.Д. «Денебери» работает только на отдачу)!

Внимание! Для перехода У.Т.Д. «Денебери» на следующий уровень функционирования необходимо:Восстановление работы СетиСкрытоСкрытоСкрыто

Внимание! Доступен навык младшего администратора «Глаз смерти»

«Поздравляю, внук! — голос Денебери дрожал от плохо скрываемого торжества. — Теперь, чтобы узнать, что сейчас происходит вокруг, нет нужды тащиться в штаб. Просто активируй Глаз Смерти».

Глаз Смерти — это хорошо, но в штаб я всё же пошёл.

Очень уж хотелось узнать, что произошло с Ашем, и как поведут себя закладки менталиста — исчезнут после его смерти или нет.

Вот только стоило мне зайти в палаточный лазарет, как всё желание куда-то идти тут же испарилось.

Что Дан, что Тóпин трудились не покладая рук, но раненных всё равно было больше. Причем, бóльшая часть из них тяжелые.

Да и не мог я спокойно идти на совещание, видя, как погибают люди.

Скинув с себя куртку, я остался в сюртуке и, дождавшись, когда Дан бросит на меня Очищение, бросился помогать.

Что Тóпин, что Дан были хороши, очень хороши. Но чтобы полноценно исцелить человека, требовалось очень много сил.

В итоге целители, вместо того, чтобы тут же поставить на ноги восемь-десять человек, тщательно отмеряли свою силу.

Переводили из смертельного в тяжелого, из тяжелого в среднего и так далее.

Я же, в отличие от них, мог действовать гораздо тоньше. Не просто вбухивать огромные объемы энергии, ускоряя естественную регенерацию, но влиять на процесс.

Без привычного ланцета поначалу было непросто, но в какой-то момент, я обнаружил, что ловко управляюсь кинжалом фон Лютиков.

Причем, по моим ощущениям, он стал меньше и тоньше, приняв максимально удобную мне форму.

А ещё, через него отлично шла некроэнергия.

Я осматривал очередного пациента, тут же расставлял над повреждёнными участками физического и энергетического тел маркеры и принимался за операцию.

Я уже говорил, что современная медицина со всеми её лазерами и нейрохирургией и близко не приблизилась к магии жизни?

Так вот, я готов повторить это ещё раз, причем публично.

Мой кинжал-скальпель отсекал поврежденную плоть, касания некроэнергии уничтожали процессы гниения, попавшую в рану ржавчину, осколки кольчуг, ворсинки ткани и даже яды.

Энергия Смерти как нельзя лучше справлялась с уничтожением всего ненужного и опасного для жизни пациента.

Ну а следом шла магия Жизни.

Причем я не просто вбухивал свою силу, как тот же самый Дан, я точечно ускорял регенерацию каждого органа по отдельности.

Да, так было быстрее, но, парадокс, безопасней для физических тел воинов.

Дело в том, что практически каждый боец, лежащий сейчас в лазарете, использовал тюбики. А то и не по разу.

В итоге, в их организме скапливалось слишком много Жизненной энергии. И заливать измученных бойцов энергией Жизни было все равно, что насильно вливать третий литр воды в обезвоженного воина.

Я же не заливал раненого своей силой, а… стягивал её к нужному мне месту, тем самым решая сразу же две задачи.

Во-первых, исцелялись поврежденные внутренние органы, а во-вторых, снижалась нагрузка на печень и почки, которые работали на износ.

Как ни крути, но у нас с Даном было слишком мало времени, чтобы сделать внутривенное исцеляющее зелье полностью без побочных эффектов.

Впрочем, тут была даже не наша вина — каким бы хорошим ни было лекарство, передоз — это всегда плохо.

Как говорил один из моих профессоров: «Всё есть яд и всё есть лекарство».

Некоторых воинов я знал, некоторых видел в первый раз, ну а когда ко мне на операционный стол начали поступать кадеты, то мне захотелось собственноручно придушить Корзина.

Грани О’Хара, Дариан Баркодо, Яромир Ярило — эти ребята, судя по многочисленным рубленным и колотым ранениям, точно сражались в первых рядах рядом с ветеранами.

И если О’Хара и Баркодо благодаря своим тяжелым доспехам превратились в живые консервные банки, то Яромир был плох.

Он, в отличие от будущих Тяжелых пехотинцев, накинул на себя зачарованную кольчугу, видимо, понадеявшись на родовую защиту.

Вот с ней я и провозился дольше всего, вытаскивая разрубленные кольца из глубоких ран дворянина.

К слову, Ярило держался только на тюбиках, и, судя по энергетическому шторму, гуляющему по его энергокаркасу, ему вкололи свыше трех зелий.

Я чудом успел избавить его от осколков стали, срастить повреждения и пустить накопившийся ком энергии Жизни по энергоканалам.