А Илай набрал целый поднос: первое, второе, третье, компот и еще десерт. Причем курицу и салат – в двойных порциях. Я уже заметила его неукротимый аппетит, когда они с Нитом на поляне съели столько, сколько мне за месяц не осилить. Мы уселись за отдельный стол, сами по себе. Илай развалился на стуле в вызывающей позе, закинув ступню на колено. Он ел и не спускал с меня зеленых глаз, слегка их прищуривая, это придавало ему еще больше дерзости. Особой дерзости, такой, какую мог носить только он.

– Съешь кусочек, – произнес он, с нежностью поднеся к моему рту ломтик жареной курицы.

– Ты шутишь! Собрался кормить меня при всех?! Хотя что удивительного – мне кажется, ты подпитываешься энергией от их внимания.

Он приподнял брови, не снимая с лица самоуверенную улыбку, от которой у меня до сих пор дрожали колени.

– Нет, – посерьезнев, сказал он. – Мне по барабану, кто и что тут думает.

С этим не поспоришь. Он вел себя как обычно. Можно сказать, вполне естественно и непринужденно, по своим меркам.

– Охотно верю, – кивнула я, хотя понять это было трудно: ведь он не просто видел взгляды – он слышал, что стояло за ними, и тем не менее, оставался абсолютно к ним безразличен.

– Вы не против? – прощебетала Дженн, подсаживаясь к нам за стол. В ее руках был неизменный спутник – блокнот для рисования.

– Слышали, что случилось с Яном?! – произнесла она вкрадчивым голосом, вдруг посуровев.

О боже, ну конечно, я знала! Я сглотнула, бросила мимолетный взгляд на Илая и стала делать вид, что очень занята раскопками в стаканчике с йогуртом.

– И что же? – беспечно произнес Илай. Он с интересом смотрел на нее, ожидая ответа.

– Говорят, на выходных они с дружками обтарчались до чертиков и подрались в лесу… Недалеко отсюда, – девушка понизила голос до шепота, – нашли три трупа. Ян – в числе подозреваемых. Он вроде как в психушке, твердит, что на них напал какой-то чувак с горящими глазами и всякую прочую чушь, – Дженн откинулась на спинку металлического стула и покачала головой. – В общем, в школу он уже не вернется. Я бы не подумала, что он на игле, он ведь играл в команде Филла ресивером, подавал большие надежды. Теперь у них нет хорошего игрока, я сегодня слышала, как они ругались и говорили, что скоро чемпионат и они без Яна наверняка его проиграют.

Я ошарашенно смотрела на Дженн, не в силах вымолвить ни слова. «Знает ли полиция, что там был кто-то кроме них?»

Илай уверенно поднял бровь, словно показывая: я же сказал, что обо всем позабочусь. Мне было жалко их, даже несмотря на то, что они собирались сделать, и даже несмотря на то, что я, судя по всему, не была их первой жертвой.

Дженн на секунду отвлеклась, перебрасываясь парой фраз с девушкой из параллельного класса. Они обсуждали событие года – вечеринку у Марка. Ходили слухи, что готовится нечто поистине грандиозное.

Илай наклонился ко мне и тихо, чтобы его могла слышать только я, произнес:

– Таких тварей не должно быть вообще! Если бы я мог это сделать еще раз, то не задумываясь сделал бы, и даже пожестче – вполне возможно, бутылка у того мудака торчала бы уже отнюдь не из горла.

Дженнифер снова подсела к столу и стала беззаботно рассказывать о событиях дня. Я ее не слушала, слова пролетали мимо меня, пока сбоку не послышался писклявый голос.

– Привет, Илай, – томно произнесла Моника, приближаясь к нашему столу.

Ее бедра, затянутые в красные скини, выкручивали пируэты в надежде произвести на него впечатление. За ней, не отставая, шли подруги.

Рука с ярким маникюром легла на широкое плечо Илая, слегка его массируя. Моника откинула светлые, как спелая пшеница, волосы, едва уловимо улыбнулась и посмотрела на меня, напрасно ожидая истерического припадка.

«Не трать свое время», – подумала я и сделала несколько неспешных глотков прохладной воды.

Она обвила его двумя руками за шею и наклонилась к уху. Пухлые губы прошептали.

– Если понадобится помощь с домашним заданием – вот мой номер.

Стерва опустила двумя пальцами лист из девичьей записной книжки, свернутый вдвое, в задний карман джинсов Илая.

– Спасибо, с физкультурой у меня нет проблем, – ответил он с едва уловимой издевкой, даже не посмотрев в ее сторону. Словно слова были брошены в пустоту.

– А ты взгляни на это с другой стороны. Что?! – последняя фраза предназначалась Мелани, одной из ее подруг. Она зашептала Монике что-то на ухо. На лице отразилось разочарование.

– Мне пора, – вздохнула Моника. А жаль, мы так мило болтали.

Томно подмигнув Илаю, она зацокала к выходу, подталкиваемая Мелани.

– Вот гадина! – вывела меня из оцепенения Дженн.

Илай доедал свой обед, будто ничего и не произошло, а я старалась не показать клокочущую внутри ярость и имитировать спокойствие и отстраненность от ситуации. Я сгребла со стола подсохшую пресную булку и принялась усердно ее жевать.

Учебный день подошел к концу. Неприятная стычка в столовой быстро забылась.

Перед выходом я забежала в туалет и, когда уже взялась за ручку кабинки, услышала знакомые голоса.

– Не понимаю, что он нашел в ней? – пропищала Моника.

Второй голос неоднозначно хмыкнул.

– Еще и Мелани, как с цепи сорвалась, защищает эту нищую сучку! Взъелась на меня! Было бы из-за кого!!!

У меня аж дыхание перемкнуло: это я – «нищая сучка»?!

– Да, сегодня тебе действительно досталось. Я первый раз ее видела такой злой.

Во втором голосе я узнала Кессиди, высокую смуглую девочку из параллелли. Она переехала в город со своей семьей этим летом. Ее отца-вулканолога отправили в длительную командировку – присматривать за нашей кальдерой. Да, не повезло же подростку из большого города – переехать в такую дыру, еще и в выпускной класс. Всегда удивлялась, почему она примкнула к «фрейлинам» Моники. С виду очень приятная, приветливая и умная.

– Да мы вообще никогда с ней не ссорились, – послышался чиркающий звук, и в кабинку затянуло вонючий дым. – До сегодняшнего дня.

Я глянула на детекторы дыма на потолке. В отключке.

– У Мелани просто обостренное чувство справедливости. Повисла пауза.

– Значит, по-твоему, я несправедлива?! – шикнула она.

– По-моему, ты зря придираешься к Лиле, – спокойно ответила Кессиди.

Смело. У нас в школе ей не перечат.

– Меня Филл из-за нее бросил, забыла?!

Кессиди промолчала.

– Знаешь, что он сказал?!

Моника продемонстрировала первоклассное знание словечек, от которых вяли не только уши.

– Жестко, – заметила Кессиди.

«Черт!» – заметила я.

– Еще и Меллани! Даже на перекур не пошла с нами, опять со своим идиотом зажимается. Меня бесит, что она совсем отстранилась. Всё время проводит с ним. Даже на ночевку не явилась в ту пятницу.

– У них такой период, скоро всё вернется на свои места.

– У них этот период – уже год! Я слишком долго ждала, что она очнется, теперь придется вмешаться.

– Что ты задумала? – с опаской проговорила Кессиди.

– Кое-что. С меня хватит. Они прямо как женатики, за ручку ходят, с родителями ужинают. Фу! Мелани всегда была моей, моей и останется.

– Моника, это явно лишнее. К ним хотя бы не лезь!

– У тебя забыла спросить! И вообще, не забывай свое место! – Моника перешла на крик.

– И какое у меня место? На постилке у твоих ног?! – Кессиди вышла из себя окончательно.

– А ты сообразительная, – съехидничала Моника.

– Да пошла ты!.. – послышались быстрые шаги, и дверь громко хлопнула.

– Завтра на коленях приползешь прошения просить! Пригрела ее… – ворчание Моники растворилось в плеске воды.

Илай, наверное, уже заждался меня. Я оценила свои нулевые шансы выйти незамеченной и прислонилась к стенке.

«Уходи же, сколько можно торчать в сортире среди канализационной вони?! Видимо, ее скрытая ментальность притягивается к подобным ей местам…»

Моника засуетилась и зацокала каблуками по кафельному полу, только не в том направлении, каком бы мне хотелось.