– Я не твой отец, просто запомни это как аксиому, – холодно произнес он, как мне показалось, с отвращением.

– Тогда не делайте вид, что вас заботит моя судьба!!! Уходите! – я бросила электрический сгусток, и он угодил прямо ему под ноги.

Взрыв расколол плитку на полу. Бокалы, висевшие вверх ногами, испуганно зазвенели, рассыпаясь дождем из стеклянной пыли. Грей выронил кофейную кружку, оставив на светлой рубашке тонкие потеки, словно лапы паука.

В кухню ворвались взволнованные Илай и Нит. Джо стояла позади в дверях. Ее голубые глаза помутнели от страха. Грей бросил в них такой взгляд, что они остановились как вкопанные.

– Самоконтроль – первое, чему ей нужно научится, – он стряхнул с себя осколки и опять схватил меня взглядом. – В субботу состоится бал, на котором соберутся все важные туаты, гроллы и мальфы, приедут все три правителя Амбре. Это приглашение, от которого нельзя отказаться.

Грей повернулся к выходу.

– И еще одно. На днях я пришлю туата воды, который будет тебя тренировать.

– Я тренируюсь с Илаем.

– Больше нет.

Я впала в ступор настолько, что потеряла дар речи.

– У вас нет выбора. Вы НИКОГДА не сможете быть вместе, и чем раньше это осознаете, тем меньше туатов пострадает. Слухи о ваших отношения доползли очень далеко. Сейчас твоя невинность – мой единственный козырь, чтобы доказать, что правила не нарушены, и сохранить вам жизнь. Этот бал не просто твое введение в общество, хотя и происходит в восемнадцатилетие любого туата знатного происхождения. Это – тест. Если всё пройдет гладко – вы будете жить, если нет… – он окинул нас уставшим взглядом и вышел.

Два дня пролетели, как секунда, в бесконечной суете. Рано с утра неожиданно для всех приехал Пьетро. Он и оказался тем самым туатом, которого приставили ко мне в качестве тренера. Не самый ужасный исход событий, и хотя он был очень странным, но я ему доверяла. Пьетро остановился в одной из гостевых спален на время, пока он найдет жилье.

На Илая его приезд произвел эффект разорвавшейся бомбы.

Он заперся в «игровой» и не выходил оттуда уже несколько часов.

Дверь, которая всегда стояла нараспашку, была закрыта. Под ногами вибрировал пол, словно в стену что-то с силой врезалось. Я дернула за ручку и заглянула внутрь. Илай яростно забрасывал ножами несчастное чучело, превратившееся в решето.

– Можно? – спросила я.

Он отложил оружие и пошел навстречу ко мне.

– Никогда не спрашивай меня об этом, я всегда рад тебе, – он обнял меня, приподнимая над землей.

Я заглянула ему в глаза, желая уловить каждую нотку настроения.

– Ты разозлился, что ко мне приставили именно Пьетро?

– Я вообще в бешенстве, что мне запретили тебя тренировать, а Пьетро лишь усугубил ситуацию! – Илай вздохнул и, снова взял нож, метнул его с такой силой, что у чучела отвалилась голова.

– Разве вы не друзья?

Илай повернулся ко мне, хотел что-то сказать, но промолчал.

– Вы поссорились из-за меня…

– Пока что нет, – Илай взял еще один нож. – Но если он останется тут и будет проводить с тобой столько времени, то мы непременно поссоримся. В этом – план Ульманаса. Пьетро – туат воды, так же, как и ты. Грей уверен, что ты переключишься на него.

– Я поговорю с Греем.

– Бесполезно. Сейчас нам нужно оставить всё как есть. Именно это и убивает меня! – Илай с рыком запустил в стену самый большой тесак, пробивая в ней дыру. – Время – наш союзник. Придется ждать, пока не появится план.

Я подошла к стене, сплошь увешанной разнокалиберными ножами, клинками и кинжалами. Поначалу я задавалась вопросом, для чего туатам, не нуждающимся в дополнительном оружии кроме того, что дано им природой, всё это. Я окинула их взглядом. Теперь мне стало ясно – не зря Джо окрестила эту комнату игровой. Холодная сталь, свист рассекаемого воздуха, пораженная цель – всё это здорово снимало напряжение.

В ряду с другими кинжалами, широкими, с зазубренными концами и массивными рукоятями, висел тонкий серебряный клинок. Рукоятка заплеталась лепестками лилии.

– Нам никто не запрещал тренироваться в других направлениях, – улыбнулась я. – Может, преподашь мне пару уроков обращения с холодным оружием?

– Уверен, у тебя не будет с этим проблем, уроки обращения с горячим оружием ты освоила в совершенстве.

– Намекаешь на себя? – засмеялась я, когда он провел носом мне за ухом, делая глубокий жадный вдох.

– Официально подтверждаю.

Его пылающие губы поползли по моей шее и оказались на губах… Он прижал меня к себе, спускаясь рукой вниз, крепко стиснул мою руку, в которой был нож, и резко развернул к себе спиной, упираясь в меня сзади бедрами.

– Сконцентрируйся, – прошептал он.

– Не получается, – так же шепотом ответила я, наклоняя голову назад.

– В этом весь подвох, – сказал он, прикусывая пылающую кожу. Илай медленно и нежно поцеловал мочку уха и крепче сжал мою руку, направляя ее вверх для броска.

– Здесь нет ничего сложного, – его голос и дыхание были глубокими, как воды Байкала. – Видишь цель, отводишь руку в состояние готовности, – он направил мой корпус вперед, – и бросаешь, – Илай сделал выпад моей рукой.

Резкий порыв воздуха и неуловимое движение Илая заставили меня вздрогнуть. Он стоял у стены, держа в руках клинок. Илай поймал его раньше, чем тот успел достигнуть цели.

– Впечатляет, – бросила я через комнату свою взволнованную улыбку. В голове промелькнула очень важная мысль.

– О чем задумалась? – Илай шел ко мне, раскручивая в руках оружие.

– О скрытых целях. Я была уверена, что твоя цель – стена, а оказалось, ты переиграл всё и поймал его налету. Неожиданно.

– Хмм, – он прищурился, – иногда я даже скучаю по тому, как твой голос звучал у меня в голове.

Я открылась и подумала: «Люблю тебя».

Илай подался ко мне, в то время как я потянулась к нему, вставая на цыпочки, прикрывая веки, словно хотела дотянуться до звезд. Прикосновение его губ было жарким, но нежным, почти неощутимым, как горячий ветер пустыни. Он запустил руки в волосы, по их волнам спустился на спину и обнял меня, прижимая к себе. В одно мгновение поцелуй стал страстным, словно пламя костра, в который плеснули горючего. Мои ноги как будто оторвались от земли, да и я сама стала невесомой.

Илай мягко убрал руки, складывая их в замок на затылке. Его глаза напоминали два куска янтаря, через которые сочился солнечный свет.

– У тебя есть мечта? – вдруг спросил он. – Ну, кроме той чтобы остаться в живых и всё такое?

– Да, – ответила я, поправляя его челку, падавшую на глаза. – Я хотела бы увидеть северное сияние!

– О таком стоит мечтать.

– А у тебя есть мечта? Ну, кроме той чтобы остаться в живых и… всё такое.

– Была.

– И что с ней стало?

– Она исполнилась, – ответил он и снова поцеловал меня.

Илай взял меня за талию и притянул к себе, так, что мои ноги оказались на носках его кроссовок. Потом он стал пятиться вместе со мной назад, пока не уперся спиной в щербатую стену, и стал оседать. Я оказалась сверху. Волосы струились, закрывая нас от всего мира.

– Ты пахнешь ландышами, – Илай то целовал меня, то снова отстранялся, чтобы поймать мой взгляд.

– А ты пахнешь, как северное сияние.

– Как мечта? – улыбнулся он.

– Как мечта, – шепнула я, положив голову ему на грудь.

Перед сном, в полной темноте, когда слабый блеск звезд посеребрил комнату, я лежала на боку, уткнувшись взглядом в самую яркую из них, прямо над верхушкой горы. За ней ниткой бус тянулись еле заметные мерцающие собратья. Илай пальцем чертил на спине узоры, а потом поцеловал меня в шею.