Я подняла голову, бросая беглый взгляд на обезглавленное тело.

– Кто они? Почему хотели нас убить?

Илай устало покачал головой.

– Не знаю. Но кто-то приложил огромные усилия, чтобы это осуществить. Адларик – один из лучших бойцов. Он никогда не появлялся просто так.

– Значит, вместо них еще придут другие?! – меня ужасно трясло.

– Увы. Но мы будем готовы, – сказал Илай уверенно.

Он поднялся, опираясь на колено, и огляделся вокруг.

– Нужно прибраться.

Я посмотрела на труп и ощутила подступающую тошноту…

– Мне повезло, что Луиджи специализируется на крупных заказах, – Илай подтолкнул чугунной дверцей черный ботинок и закрыл печь. – Температура как в крематории, и даже, если точнее, на пятьсот градусов выше. От них даже пыли не останется.

Я, едва держась на ногах, подошла к лежащему старику. Он дышал.

– С ним всё будет в порядке, – заверил Илай, доставая у него из нагрудного кармана ручку, и… выписал чек. Я ошарашенно смотрела на сумму.

– Мы разгромили его мастерскую и недели тяжелой работы, – сказал Илай, закладывая сложенный вдвое чек обратно в карман.

Илай взял со стола завернутый в белую бумагу предмет, размером с высокую напольную вазу, и мы поспешили покинуть лавку стеклодува.

На улице было темно. Солнце давно село, отдавая пост ярким огням фонарей. Темнота работала на нас, и мы могли без пристального внимания поймать водное такси. Водитель сначала не рассмотрел нас, а когда увидел, замотал головой, отказываясь везти – до появления нескольких цветных купюр. После этого он живо закивал и помог мне спуститься в лодку. В его глазах не осталось даже интереса. Притворимся, что это Хэллоуин.

Лодка громко тарахтела, почти в унисон с моими зубами. Мне было и холодно, и жарко одновременно. Очень страшно. Я откинулась назад, на потертую спинку, и уткнулась носом в плечо. Илай сидел справа и смотрел то ли на меня, то ли сквозь меня. Уже успевшие стать родными, глаза Илая устало поблескивали в темноте. Только засохшие кровавые следы на щеках напоминали о сражении. Его раны уже затянулись, как, я теперь знала, это происходит у туатов. Он положил руку рядом с моей и прочертил пальцами, повторяя контур ладони. Наши руки потянулись навстречу друг другу и застыли в считанных миллиметрах, как будто между ними легло невидимое стекло.

Мне хотелось очутиться в его объятиях, почувствовать тепло, силу, безопасность. Это стало настоящим испытанием – быть совсем рядом и в то же время бесконечно далеко. Я отвернулась и постаралась не раскисать. Холодный воздух помогал, но лишь немного. Несмотря на все мои усилия, по щеке опять скатилась прозрачная капля, оставляя мокрую дорожку. В ней, как в кривом зеркале, вверх ногами отражалась ночная Венеция. Илай поймал слезу, словно бриллиант. Она уютно притаилась на его ладони, а потом испуганно задергалась и зашипела, испаряясь. Я почувствовала, словно падаю в бездну. Илай сжал руку в кулак и тяжело вздохнул. Лодка плавно качалась на волнах, словно успокаивая.

«Всё будет хорошо», – пело море, ударяясь об ее бока.

«Всё будет хорошо», – уверяла я себя.

– Всё будет хорошо, – прошептал Илай.

Гостиничный холл встретил нас светом дорогих ламп, отражающихся от мраморных полов. Наши шаги звенели в почти полной тишине, гулко отзываясь эхом. К счастью, нам не попалось ни одного человека. Обогнув толстые колонны, мы подошли к лифту. Илай нажал золотую кнопку. Кабина лениво поползла на второй этаж.

Длинный коридор, устланный мягким ковром, уходил направо, прежде чем мы достигли двери нашего номера. Мои ноги едва переступали, утопая в его высоком ворсе. Илай потянулся к ручке и приоткрыл для меня дверь. Мы шагнули в темноту. Вдруг в комнате зажегся свет, раздалось гудение и взрывы. Во мне огнем полыхнул страх.

– С днем ро… – закричали знакомые голоса и сошли на нет, как только мы попали в их поле зрения.

Джордана с выражением ужаса в глазах закрыла рот ладонями, ругнулся Нит.

– Вы что, брали экскурсию в ад? – одними губами проговорил Пьетро.

Нит почти подбежал ко мне и стал осматривать. Я заскулила, когда он дотронулся до плеча. У меня болело все, каждый сантиметр кожи, каждая кость.

– …!!! – еще громче выругался он, увидев рану в плече.

– Жить буду, – сказала я и с его помощью побрела к дивану.

– Что произошло? – прошептала Джо. Ее голос дрогнул.

Она села на ручку кресла и сцепила руки в замок. Яркий свет в комнате не давал мне их рассмотреть. Перед глазами прыгали снежки. Я откинулась назад и закрыла глаза. Всё ныло и пульсировало.

– Нужно исцелить Лилу, – сказал Илай.

– Я могу, – отозвался Нит, который не отходил от меня ни на шаг.

– Пьетро водный, как и Лила. Лучше него это никто ни сделает, – Илай нахмурился, словно его воротило от самой идеи.

Пьетро кивнул и сел около меня. Он провел мягкой прохладной ладонью по спине, словно по коже скользил кубик льда. Затем обвил меня руками. Я сжалась в комок от неизвестности. Его близости.

– Ты должна разрешить мне, – прошептал он на ухо, голосом тихим, словно шум волн, накатывающих на песок.

Я расслабилась. С первым глубоким вдохом ощутила мощную энергию, как порыв свежего, ледяного ветра, смешивающих нас воедино.

Я стала дышать глубже, вдыхая эту энергию, желая ее так сильно, что меня стало трясти. Это была ужасная жажда, которую я не могла не утолить, если бы я не пила три дня и вдруг передо мной поставили стакан с водой. Холод разливается по всему телу, покалывая, как волна из миллионов ледяных осколков, смывая боль. Не было ни меня, ни его, а только чистая энергия воды, ее безграничная сила и свобода.

Он тоже сделал глубокий вдох, как если бы пробовал новую, не аппетитную на вид пишу и вдруг обнаружил, что она очень вкусная. Пьетро удивленно смотрел на меня, словно не в силах поверить, что такое возможно. Я чувствовала, как его сердце заколотилось сильнее, и тут Нит бесцеремонно втиснулся между нами, разрывая связь.

Я тряхнула головой, пробуждаясь от странного состояния, но оно, как запах сладких эклеров, не отпускало меня. Мое естество опять разделилось пополам. Тело знобило от невыносимого желания, а разум безрезультатно пытался его образумить. Я поймала взгляд Илая. Даже в ярком свете он выглядел потухшим, моментально отрезвляя. Я резко вскочила и, сгорая от стыда, с огромной скоростью рванула в спальню, неожиданно хлопнув дверью с такой силой, что со стены упала венецианская маска. Расколовшись пополам, она являла собой жуткое зрелище: половина улыбающегося лица осталась прислоненной к стене, а другая половина упала на пол.

Казалось, я тоже вот-вот расколюсь надвое. Я стояла, опершись руками о комод, и смотрела в зеркало. Последние недели изменили меня настолько, что я не знала, кто та девушка в отражении и смогу ли я быть кем-то еще, оставаясь при этом собой.

На фоне кровавых пятен кожа выглядела призрачно белой, а волосы – черными, словно грязь, и только глаза имели привлекательный цвет. Цвет золотистого огня. Они искрились всполохами, как северное сияние.

В дверь раздался деликатный стук. Я знала, что это Илай, и боялась посмотреть ему в глаза. То, что произошло сейчас с Пьетро… было таким личным, интимным. А Илаю пришлось на это смотреть.

– Можно мне войти? – спросил он.

Я уронила голову.

– Дверь не заперта, – ответила я. Хотя он знал об этом.

– У меня не было времени, чтобы посвятить тебя в тонкости процесса. Ты потеряла слишком много крови, – Илай смотрел на меня в отражении.

– Прости.

– Ты не должна… – сказал он, подняв брови.

– Это ощущалось как… – я запнулась и опустила глаза.

Он вздохнул и прочистил горло.

– Обмен энергией. Ваши сущности соединились вместе. На мгновение вы стали единым целым.

– Да, – проговорила я еле слышно. Пульс учащенно застучал при воспоминании чувствах, что наполнявших меня. – Я не могла остановиться.