– Доброе утро ребятки! – его лицо светилось белозубой улыбкой.

– Не отвлекайтесь!

Илай уронил голову на кровать и прорычал ругательство.

– Тебя не учили стучаться! – недовольно произнес он.

– Блинчики!!! – воскликнул Нит, проигнорировав реплику брата.

– Рыжик! Тут кофе и французские блинчики на завтрак! – крикнул Нит и устроился на кровати рядом с нами.

– Я такая голодная! – взлохмаченная Джордана вихрем вбежала в комнату.

Она была одета во фланелевую пижаму со слониками. Ее медные волосы торчали в разные стороны.

Илай завернул меня в простынку и прижал к себе.

– Мало того, что вы сношались всю ночь, как ополоумевшие кролики, и не давали мне заснуть, так еще решили сожрать наш завтрак!

– Что это за звук, Джо? – повернулся Нит к ней. – Мне показалось или мышка где-то пукнула?!

– Точно! Я тоже слышала! – произнесла она и взяла одну из двух кружек кофе. И тут же, вскрикнув, поставила ее на место, расплескивая кофе через край.

– Ты обжег меня!

– Закажите себе свой завтрак.

– Вот, мышка сделала это снова! Слышала? – засмеялся Нит.

– Можно позвонить и заказать еще кофе и блинчиков, и позавтракать вместе, – предложила я.

Нит и Илай одновременно посмотрели на меня, с разным выражением на лицах.

– Лила, ты что – голая?! – он, ухмыляясь, повернулся к Илаю.

Вдох застрял у меня где-то посередине горла, обжигая смущением.

Илай молча схватил верхний блин и размазал его об улыбающееся лицо Нита. Он прилип к его лбу и, медленно отклеиваясь, шлепнулся на живот, оставляя следы сиропа на коже. Лицо Нита потеряло даже намек на дружелюбие. Он схватил перьевую подушку и запустил в Илая. Тот перехватил ее и со всей силы впечатал в лицо Нита с такой силой, что наволочка треснула и перья полетели в разные стороны. Когда пух, застилающий видимость, осел, я звонко рассмеялась. На Нита в тех местах, где побывал Джем, налипли перья.

– Кто тебя так общипал, курчонок? – засмеялся Илай, и даже Джо не смогла сдержаться.

Нит грозно зарычал и бросился на Илая. Они кувырком перекатились к балкону, громя мебель. Нит схватил Илая, швырнул вниз и прыгнул следом за ним. Я, вскрикнула, испугавшись, что они разобьются, и бросилась на балкон. Нит и Илай барахтались в бассейне, который находился прямо под нашим номером. Снаружи доносились звуки борьбы, уханья и аханья.

На соседний балкон вышла пожилая леди, облеченная в элегантный легкий костюм. Следом показался ее муж.

– Что там, дорогая? – спросил он, напрягая близорукие глаза.

– Два парня обнимаются в бассейне, – пояснила она, надевая очки.

– А почему так ахают? – поинтересовался пожилой джентельмен.

– Может, это однополые любовные игры, ты же знаешь современную молодежь.

– Тьфу на них! – выплюнул разгневанный старичок и проковылял скорее прочь. Его супруга последовала за ним.

Мы с Джо громко прыснули от смеха. Я согнулась пополам, вытирая слезы.

– Вас только что приняли за пару влюбленных, которые занимаются этим самым в бассейне.

Нит и Илай перестали драться и повернулись к нам. А затем отпрянули друг от друга.

– Да кому какая разница, продолжайте, ребятки! Может, кто-нибудь из-за шторки догадается заснять ваши забавы на мобильник, и завтра вы станете звездами ю-тьюба.

Нит тут же подплыл к краю бассейна и выбирался на берег.

– Я еще не закончил тебя иметь, красавчик! – томно проговорил Илай, и мы снова засмеялись.

Илай послал мне воздушный поцелуй и разлегся на поверхности воды, широко расставив руки и ноги.

– То, что ты не тонешь – еще одно доказательство, какая ты фекалия! – проворчал Нит, устраиваюсь на шезлонге.

Илай пересек бассейн вдоль и поперек, проплывая под водой, и вынырнул на поверхность, поправляя потемневшие волосы, падающие на глаза.

– Спускайтесь к нам! – поманил рукой Илай.

Всю первую половину дня мы нежились на солнце и купались в бассейне. О завтраке спорить не пришлось – мы заказали его прямо к бассейну. Когда официанты приносили еду, то за вышколенными лицами было заметно удивление от ее количества.

Когда солнце стояло высоко в голубом небе, а стрелки часов подходили к половине третьего, мы засобирались в дорогу. Наш самолет вылетал в семь часов вечера. Нит с Джорданой скрылись в дверях своего номера, а мы пошли паковать свои вещи.

Я удовлетворенно упала на кровать, раскинув руки.

– Это было невероятное путешествие, – проговорила я, улыбаясь сама себе.

Илай плюхнулся на бок и подпер рукой голову.

– Одно из многих. Мы будем очень много путешествовать.

Я подтянулась, и майка подскочила вверх, оголяя живот.

– Ты меня дразнишь?

Он поцеловал меня в него, распространяя по коже горячее дыхание, и я захихикала – стало щекотно. Ему понравилась моя реакция, и он повторил; я засмеялась еще раз, подзадоривая его на новые поцелуи.

Мой радостный смех разносился по дому звонким колокольчиком, я пыталась увернуться, а Илай щекотно целовал меня в живот, поднимаясь выше, к шее, и стал сопеть мне в ухо. Я сжалась в калачик и, сотрясаясь от безудержного хохота, попробовала выскочить из-под него. Он поддался, и я оказалась сверху, вытирая слезы.

– Больше так не делай! – сказала я, пытаясь состроить серьезное лицо, но кончики губ невольно подпрыгивали вверх, как только я смотрела в его озорные глаза. Он нежно и страстно накрыл мой рот своим. Это был не просто поцелуй, который говорил: я люблю тебя, это был поцелуй, кричащий: я не могу без тебя жить! Жгучий, глубокий и пьянящий, полный восхитительных прикосновений и возбуждающих звуков. Мои пальцы вонзились в его обнаженную спину, внутри разгорелся огонь. Его глаза пылали безумно, необузданно.

– Если не выйдем прямо сейчас, то опоздаем на самолет, – раздался голос Нита за дверью.

Время неумолимо бежало вперед, и нам пришлось опять прерваться на самом интересным моменте.

Дорожное полотно черной атласной лентой блестело в свете фар машин, быстро едущих друг за другом. Совсем недавно здесь шел дождь. Воздух пах сыростью и грозой. Тяжелый, влажный, с примесью плесени. Непроходимые леса, окружавшие город, казалось, впали в транс, не издавая ни одного живого звука. Даже листва на деревьях замерла, словно кто-то остановил время.

Перед домом мисс Хоггинс затормозили две машины. Двери хлопнули, словно взрывая неестественную тишину, и мы, медленно подтягиваясь, выбрались наружу. Дом, окруженный темнотой ночного леса, угрюмо смотрел пустыми окнами. На подъездной дорожке стояла моя «Ауди». Это невозможно, ее не могли доставить сюда за сутки!

– Как она оказалась тут?

– Волшебство! – ответил Нит, потягиваясь.

Длинные мускулистые руки поползли вверх, к черневшему небосводу, оголяя низ живота. Если бы не мой аналитический ум, который пытался получить ответы на все вопросы, то я, возможно, спустила бы это на тормозах. Но любопытство раздирало меня.

– Как?!

– В Венеции я взял точно такую же машину напрокат, а твою пригнали сюда вчера, – пояснил Нит.

Всё волшебство оказалось зеленым и шелестящим на ощупь.

Мы зашли в пустой дом. Тоска сковала меня, когда я вспомнила, что Потро больше не будет встречать, валить меня на пол и пачкать слюнями. Казалось, что я слышу, как возится в кресле черный пес, сонно вытягивая лапы…

Я зажгла свет в гостиной и застыла на месте. Звуки мне не померещились. В кресле небрежно расселась совершенно незнакомая девушка. Она была такая маленькая и худенькая, что поначалу я приняла ее за ребенка. Но у детей не бывает такого взгляда – хищного и пронзительного. Ее светло-голубые, как кубики льда, глаза смотрели на меня с открытым отвращением. Затем она медленно поднялась, подошла к камину и села на его край. Внутри вспыхнуло пламя.

Я в оцепенении таращилась на ее узкую костлявую спину. Лопатки на ней выпирали, словно подрезанные крылья.