На лице Илая отразилась смятение. Он пристально смотрел на брата, как будто перебирал его слова в голове снова и снова. Нит воспользовался моментом, резко толкнул его, кинув на ковер рядом с собой, молниеносно выпрямился и поправил на себе одежду.

– Так что наслаждайся жизнью, она не вечна! – Нит достал из заднего кармана скомканный коричневый конверт, сложенный вдвое. – Тебе всё еще это нужно?

Илай взял конверт.

– Больше, чем прежде.

– Рад это слышать, – сказал Нит, поднимаясь.

Он неспешной походкой проследовал к выходу. Илай был совсем не маленьким, я доставала ему до носа, но Нит был еще выше. Он развернулся у выхода и еще раз одарил меня теплым взглядом.

– Скоро увидимся, – произнес Нит, поцеловав меня в щеку. – Да-а, пахнешь ты и вправду умопомрачите… У-ух!.. – последние буквы утонули в ударе под дых.

– Шевели булками, – прорычал Илай одновременно со звонком домашнего телефона. Я, пытаясь вспомнить, куда положила трубку, обернулась на Нита, он плутовато улыбнулся и вынырнул за дверь.

Телефон зазвонил опять, совсем близко, под кипой сегодняшних газет.

– Алло, – ответила я наконец.

– Здравствуй, Лила, – прозвучал в трубке голос мисс Хоггинс. Она говорила бодро, как обычно, но я как будто на расстоянии ощущала ее эмоциональную раздавленность.

– Добрый день, – ответила я, и мне непреодолимо захотелось ее обнять, даже сама не знаю почему.

– Как Порто? Я совсем его забросила! – корила себя она.

– Не переживайте, – подбодрила я ее. – Портолон чувствует себя превосходно.

– Лила, я приеду завтра в пять часов вечера. Если у тебя будет возможность, могла бы ты помочь мне завтра с вещами?

– Да, безусловно!

– Спасибо, детка, ты меня выручаешь, – она хотела еще что-то сказать, но лишь вздохнула. – До завтра, Лила.

– До завтра, мисс Хоггинс, – сказала я уже гудкам.

Мисс Хоггинс, как всегда, была пунктуальна, и в пять часов ее машина заехала в гараж. Ее лицо осунулось и выглядело измотанно.

Илай ждал меня снаружи. Он поприветствовал Джину и принялся расчищать салон, словно готовясь к длинной поездке.

– Лила! Неужели меня так долго не было? Тебя не узнать – такая красавица! – сказала она, и на ее лице появилась легкая искренняя улыбка. – А это твой парень?

– Да.

– Я его раньше не видела.

– Илай приехал издалека, – размыто пояснила я.

– Я искренне рада, что у тебя появился друг.

Порто выскочил навстречу Джине, как ураган. Он запрыгнул ей на плечи, придавив ее своим весом Джина села на корточки и крепко обняла пса.

– Я так скучала по тебе, моя крохотуличка! – ее глаза стали влажными, а Порто не переставая облизывал ее. – Теперь ты поедешь вместе со мной.

– У меня у тебе важный разговор, – начала она. – Я, по-моему, говорила тебе, что моя командировка была связана с открытием одного филиала в стратегически значимом городе. Наверное, я себя очень хорошо проявила, и меня повысили, назначив руководителем того самого филиала.

– Ой, как здорово! – воскликнула я. – Я очень рада за вас.

Но на ее лице не было той радости, которая случается, если получаешь то, чего долго ждал.

– Наверное, – устало проговорила она. – Я даже не знаю, рада ли я сама… – И тут она скривилась так, словно в рот ей залетел жук, и бросилась в дом. Порто побежал за ней. Я ошеломленно обернулась на Илая, не зная, что делать. Он молча кивнул, показывая на дом.

Она сидела на кухне и горько плакала, а я застыла напротив, боясь пошевелиться. Активная, сильная, мне казалось, она четко знает, чего хочет от жизни, и так же хорошо чувствует, как получить желаемое. В общем, танк, а не женщина. А сейчас она сидела передо мной и громко, жалобно плакала, словно маленькая девочка. Я подошла ближе, обняла ее крепко-крепко и держала до тех пор, пока Джина не начала успокаиваться.

– Что-то случилось? – спросила я, боясь услышать дурную весть. Она помотала головой.

– Всё по плану. Как всегда. Я хотела и ждала этого повышения, а когда получила – то поняла, что мне нужно совсем не оно.

Джина снова заплакала. Я молчала, давая ей выплакаться.

– Мне всегда казалось, что знаю, чего хочу от жизни, – всхлипнула она, будто прочитав мои недавние мысли, – но теперь ясно: так лишь казалось. Я совсем одна. У меня нет никого, кроме Порто: ни детей, ни любящего мужа.

Знакомое чувство – одиночество, оно вызывало у меня паническое удушье. Я не была уверена, сколько Джине лет, но точно не больше сорока, может, даже меньше.

– Давно, еще в студенческие годы у меня появилась большая и светлая любовь, его звали Лоренцо Беллини. Наши отношения были пылкими и страстными, – Джина улыбалась, вспоминая о нем. – Лоренцо учился на параллельном курсе и был на два года старше меня. Когда я закончила университет, у него за плечами была неплохая работа и кое-какой опыт. В тот вечер, на выпускном, он сделал мне предложение. Мы стояли на маленьком деревянном мостике, под ним тихо текла речка. Рядом благоухали огромные белые розы, – Джина стерла ладонью упавшую на гранитную столешницу слезу. – Лоренцо спросил меня, что это так блестит в одном из бутонов? Я наклонилась и увидела кольцо, – Джина снова расплакалась, но продолжала сквозь слезы: – Он встал на колени и попросил меня стать его женой. Несмотря на то, что любила его, я всё равно ответила отказом. Мне казалось, что еще не время и важнее, чем карьера, быть ничего не может. Как пример – моя мама, которая вышла замуж по большой любви, а спустя семь лет осталась на руках с двумя маленькими детьми. Отец бросил нас из-за другой женщины и исчез навсегда. Он так ни разу не поинтересовался нами, не узнал, нуждаемся ли мы. А мы очень нуждались, иногда все отправлялись спать голодными. Мама так и не смогла забыть его и больше никогда не вышла замуж, а под старость и вовсе повредилась в уме. Она сейчас живет в специальном санатории для людей… м-м… с психическими проблемами и часто бредит, будто папа – там, рядом с ней. Я поклялась себе, что у меня так не будет никогда, и поэтому решила: сначала стану успешной и независимой, а уж потом задумаюсь о любви. Работа затянула меня с головой, и наши пути с Лори разошлись. Он переехал в другой город и добился неплохих успехов на своем поприще. Со временем, по его инициативе, наше общение прекратилось. Он хотел семью и детей, любящую женщину. Я не могла ему этого дать. А мне казалось, что он якорь из прошлого, тормозящий меня. Лоренцо был моей главной слабостью, а у сильных людей не должно иметься слабостей. Мне очень хотелось стать сильной, не похожей на маму, – она сделала паузу, показавшуюся мне трагически бесконечной. – В моей жизни были мужчины, но никогда, никого я не любила как его.

– Вы всё еще любите Лоренцо? – спросила я, видя, как в глазах Джины сквозила боль каждый раз, когда она упоминала его имя.

– Какое это теперь имеет значение? Прошло больше пятнадцати лет, может, он меня и вовсе не помнит. Наверняка у него семья и дети. Я предала его и нашу любовь ради денег.

– Не говорите так, это неправда! Всем нам суждено прости свой путь, как сыграть на фортепьяно. Есть черные и белые клавиши, и мы должны играть на тех и на других.

– Видимо, я ударяла по черным, – она глубоко вздохнула.

– А вы знаете, где он сейчас?

Она покачала головой.

– Он жил в том самом городе, куда я переезжаю, – сообщила она. – Наверное, именно поэтому я так раскисла.

– Позвоните ему!

Мои слова повергли ее в шоковое состояние.

– Нет, невозможно!

– Почему? Может, он так же скучает по вам и до сих пор вас любит!

– Ох, Лила, это жизнь, а не дешевый сериал. Так не бывает! Джина не походила на саму себя.

– Никогда не узнаешь, пока не попробуешь! Может, он до сих пор живет там.

– Нет, – уверенно сказала она.

– Вы знаете его номер?

– Нет.

Да разве это преграда в век цифровых технологий?

– Можно ваш айфон?

Она вопросительно посмотрела на меня, но всё же протянула телефон.