Кай прыгнул на меня, вжимая в стену. Я вскинула ногу и двинула ему коленом в живот, но это было всё равно, что колотить по каменной глыбе. Он перехватил мои руки и прижал их к стене. Оружие выпало из рук, и осколки последней надежды рассыпалась по полу.

Кай придвинулся ко мне лицом, как для поцелуя, и поймал мой взгляд, его дыхание смердело кровью. Я не могла оторваться от его глаз и почувствовала себя кроликом, которого медленно глотает загипнотизировавший удав. Внутри всё кричало и металось, но я не могла пошевелить даже пальцем, не могла даже моргнуть, а просто послушно смотрела в его призрачно голубые глаза. По щекам покатились слезы – единственное, что сохранило способность к движению. Они закапали на руки, прижимающие меня к стене. Сознание затуманилось. Дышать было практически нечем.

Его глаза сделались ярче, вспыхивая энергией. Кай улыбнулся и начал затягивать воздух, как будто делая глубокий-глубокий вдох. Чем глубже он вдыхал, тем ярче становились его глаза и тем меньше сил оставалось у меня. Если бы он не держал меня крепко за плечи, я бы завалилась на пол. Перед глазами стало темнеть.

Еде-то вдалеке раздался свистящий звук рассекаемого воздуха. Кай икнул, уронил мне голову на грудь и начал медленно сползать. В пробитом черепе торчал наконечник стеклянного подсвечника. Я подняла обессиленный взгляд перед собой. В проходе стоял Илай. Весь в крови и порезах. Его майка была разодрана, а костяшки кулаков превратились в кровавое месиво. Он облегченно выдохнул, когда убедился, что я в порядке, и, шатаясь, пошел ко мне.

Красивые губы тронула легкая улыбка. Он сомкнул руки у себя на затылке и вдруг со стоном изогнулся. У него из спины торчала засаленная рукоятка ножа. Упираясь обеими руками в дверной проем, наклонившись, стоял Адларик. Его лицо напоминало пару фунтов свиного фарша. Он с усилием оттолкнулся ладонями и двинулся к нам.

Илай попытался вытащить нож, но его руки не доставали до того места.

– Вынь его, – прохрипел он.

Я закачала головой. Нет, нет, нет!!! Я не могу! У меня так сильно стучали зубы, что я думала – откушу себе язык.

– Скорее! – крикнул Илай. Адларик был уже в нескольких шагах от него.

Я схватилась за рукоятку, зажала глаза и с силой потянула на себя, ошущая, как лезвие проделывает по живой плоти свой путь. Илай зарычал от боли и, помогая мне, шагнул вперед, оставляя окровавленный нож у меня в руках.

Целясь прямо туда, где только что торчал нож, Адларик занес руку, но Илай увернулся, и удар пришелся в грудь. Он отъехал в сторону, с трудом сохраняя вертикальное положение, и кинулся к Адларик. Илай наклонился и ударил его кулаком в живот, а затем сделал резкий поворот вокруг оси, словно скручиваясь, и отпружинил обратно, закладывая всю силу в удар правой руки, отправивший Адларика на пол. Илай прыгнул на него, как кобра. Вцепившись друг в друга, они с рычанием покатились, круша всё на своем пути. Остатки мебели рассыпались на части, устилая своими обломками уже покрытый осколками пол.

Илай схватил Адларика за рубашку и отшвырнул к массивной балке, подпирающей выбеленный потолок. Адларик врезался в колонну спиной и вскрикнул. Мне даже показалось, что хрустнули его кости. Белые хлопья краски, как крупные снежинки, посыпались на их головы. Стены старинного здания дрогнули. Перегородку между залом и мастерской потолка до пола расчертила глубокая трещина. Илай подлетел к Адларику и, прижимая к столбу, сдавил его широкую шею. Вены на лице Адларика вспухли, словно корявые ветки. Он неожиданно собрал с пола стеклянную пыль и швырнул в лицо Илаю.

Илай издал гортанный звук, от которого у меня застыла кровь, и отшатнулся назад. Воспользовавшись этим, Адларик подобрал с пола серповидный кусок разбитого стекла и не спеша подошел к нему. Он смеялся. Стоял напротив и смеялся, а его мерзкий хохот отдавался у меня в голове. Он схватил Илая за волосы и пяткой пнул в живот. Илай упал на колени, словно слепой котенок.

Серповидный осколок четко повторил контур шеи, когда Адларик прижал его к Илаю. Чувствуя, как желудок скручивается в тугой комок, я подняла дрожащую руку, в которой до сих пор сжимала нож, и он, будто по собственной воле, подался вперёд. Нож яростно просвистел, разрезая воздух, и погрузился в спину Адларика. Тот закричал, безрезультатно пытаясь дотянуться до рукоятки, но она застряла между лопаток.

Я ждала, пока он упадет, но он твердо стоял на ногах, а затем резко развернулся ко мне. Во мне трепыхнулись страх и облегчение одновременно. Илай был в безопасности… пока… Адларик решил разделаться со мной. Я повернулась и побежала. Комната оказалась настолько маленькой, что деваться было некуда. Адларик схватил меня за рукав, я рванула вперед, оставляя в его руках окровавленный клочок.

Я запуталась в нитках стеклянных штор, когда почувствовала, что он схватил меня сзади и толкнул в мастерскую. Я отлетела к печи, выложенной кирпичом, снова сильно ударилась об угол и закашлялась кровью. Я стояла на четвереньках и хватала ртом воздух, словно рыба. В дальнем углу в осколках лежал стеклодув. Его разбитые очки валялись рядом, а седые волосы рассыпались по бетонному полу.

Адларик подошел ко мне, в его груди торчал наконечник ножа, как тогда у Илая. Мутные, словно запотевшее зеркало, глаза ужасающе сузились. Он наклонился ко мне. В этот момент я наконец смогла сделать жадный громкий вдох, заполняя легкие металлическим запахом собственной крови. Оттолкнувшись от пола, я брыкнула ногами, сбивая его. Адларик упал назад, а я откатилась в сторону и вскочила на ноги. Бежать не было смысла. В соседней комнате лежал ослепленный Илай, и наши жизни зависели от меня.

На меня вдруг снизошло ледяное спокойствие. Рассудок прояснился и страх исчез. Я схватила со стены металлический инструмент, похожий на лопат, и, размахнувшись, въехала Адларику по башке, когда он уже поднимался. Височная кость треснула, из раны захлестала кровь, темная, как чернила. Адларик осел, раскинув руки, и не шевелился.

Я отшатнулась назад, выпуская из рук оружие, и облокотилась о боковую стенку печи, закрывая глаза. От нее шел жар, разливаясь по дрожащему телу. Меня колотило так, что казалось, я разорвусь на части. Было невыносимо жарко. Я открыла глаза и закричала, увидев перед собой покореженное лицо Адларика, как будто его вспахал трактор.

Он приоткрыл рот в усмешке, показывая испачканные кровью зубы, и я с ужасам заметила в его руке раскаленный докрасна металлический кол. Его потенциальная траектория была очевидной – он целился в сердце, а движения Адларика не потеряли молниеносности. Я лишь успела дернуться влево, и он вонзил мне его в плечо, пригвоздив к печке, как бабочку булавкой.

Я закричала так, что зазвенело в ушах. Связки засаднило, и голос стих. Из горла доносилось еле слышное шипение. Обжигающая боль затмила всё. Адларик вытащил из печи шипцы, сжал их вместе и занес надо мной.

– Капец тебе! – прохрипел он.

И тут на его голову по обе стороны обрушились руки Илая. Он зажал ее, словно клещами, резко скрутил вбок и затем… одним мощным рывком сорвал с плеч. Мне в лицо брызнула кровь. Обезглавленное тело упало под ноги. Я всхлипнула, но старалась не закричать, сжимая челюсти. Все тело тряслось и болело. Сильнее всего боль пульсировала в плече. В ногах больше не осталось сил, но кочерга, торчащая во мне, не давала двинуться.

– Мне нужно вытащить эту штуку, – словно извиняясь, проговорил Илай. Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох, до онемения сжала зубы и кивнула.

Новая резкая боль ворвалась в плечо, но потом стала стихать. Я сползла по стенке вниз, села прямо на осколки и обхватила себя одной рукой. Вторая лежала на полу, словно кусок резинового шланга. Илай опустился напротив. Его лицо, как и он сам, было покрыто резаными ранами, губа рассечена, а белки напоминали ягоды красной смородины с кровавыми прожилками. Из глаз Илая, вымывая осколки, текли красные слезы.

Я уронила голову вниз и заплакала.

– Всё хорошо, – проговорил он хрипло. – Всё позади.