– Ну давай же, спроси меня. Неужели неинтересно, кто я? – промурлыкала она, оборачиваясь.

Плавные неспешные движения, томный взгляд глаз, слишком светлых и холодных, чтобы назвать их приятными. Ее черные волосы были коротко острижены сзади, а длинная челка падала на маленькое лицо. Она поднялась и вонзила в меня свои глаза-льдинки. Еубы слегка дрогнули в насмешливой улыбке.

В комнату вошли Илай и Нит. Они, эмоционально жестикулируя, обсуждали дальнейшие планы.

Выражение их лиц сменилось на враждебное. Во взгляде девушки мелькнул страх. Мы стояли друг напротив друга, я видела, как она побелела, когда Илай произнес ее имя, словно сплюнул на землю.

– Рита, – сказал он.

Она по-кошачьи выгнула спину, но, казалось, сделала это, желая скрыть напряжение.

– Ты не рад видеть своего давнего друга? – Рита наигранно надула губы. «Оскара» бы я ей за это не дала.

– Разве мы были друзьями? – усмехнулся он брезгливо.

Она провела пальцами по волосам. Что-то в ее облике было знакомо, но вот что – я никак не могла понять.

В комнату впорхнула Джо, держа в руках стакан с водой, и, увидев Риту, поперхнулась.

– Вот хрень!!! – воскликнула она, скривившись.

– Собственной персоной, – Илай встал рядом со мной. – Переходи к сути!

– Ульманас хочет ее видеть, – она надменно окинула меня взглядом и достала из кармана скомканную бежевую картонку, затем небрежно бросила ее на стол. – Прости, я немного ее испачкала.

– Еще бы! – отбрила Джо. – Зная, как обрадуется тебе Илай, ты наверняка обделалась, пока ждала нас, а эта бумажка – первое, что попалось под руку для подтирки.

– Брось свой плоский юмор, Ноулз! Я не тот туат, кого ты хочешь видеть в списке своих врагов!

– Ты мерзкая гадина, способная разве только запалить огонь в камине, не ставь меня в один ряд с собой! – рассвирепела Джо.

– Что в письме? – деловито поинтересовался Илай.

Рита развернула письмо.

– Бла, бла, бла… всякая муть, приветствие почетного туата… Вот! Лила должна завтра к девяти часам утра явиться к Ульманасу.

Сердце, как обезумевшее, выскакивало из груди.

– В Амбре? – сорвалось с моих губ.

Рита полоснула меня ненавидящим взглядом.

– Нет, детка, на Гавайях! Ты такая же приблажная, как твоя мамаша, которая пыталась всех примерить!

Рита злила меня, и я, как могла, старалась побороть себя, но грязные слова о моей маме отключили всё. Весь свой гнев, горячий и опасный, как раскаленная магма, я выплеснула на нее. Мои пальцы мелко дрожали от злости, затмившей рассудок. Рита пронзительно закричала и схватилась за голову, а я не могла оторваться от нее, желая убить ее.

Из носа поползла бордовая нитка крови. Ее стоны больше напоминали хрипы, в которых я едва уловила мольбу о том, чтобы я становилась. Но я не могла. Визуализировав свой гнев, как гранату, я мысленно взорвала ее. Осколки разлетались в разные стороны, она пронзительно крикнула и отпрянула назад, вытирая кровь. Дыхание Риты напоминало прерывистые всхлипы.

– Ты ненормальная!!! – закричала она на меня.

– Проваливая отсюда и передай Ульмансу, что завтра мы будем у него, – грозно сказал Илай.

Рита окинув нас диким взглядом, пошатываясь, поднялась и стряхнула кровь с пальцев на ковер. Напоследок она обернулась и сказала:

– Ты такая же больная, как и он! – ткнула она в Илая пальцем. – Надеюсь, что один из вас укокошит другого в скором времени, – затем быстро скрылась в дверях.

Я обессиленно осела на кресло. Илай погладил меня по спине.

– Всё будет хорошо, Лила, ты уже готова.

Меня всю ночь била нервная дрожь. Не в силах уснуть, я считала тусклые столбики лунного света, что просачивались сквозь щели в занавесках. Воспоминания, как осколки цветных стекол калейдоскопа, сменяли друг друга. Рита, Кай, Адларик, Коул, Макс, Марина и Ульманас Грей. Я думала о встрече с ним, о том, что будет со мной и с Илаем, попытается ли он завершить начатое? Что-то внутри меня ощущалось надломленно и пусто.

Сухость в горле раздражала не меньше бессонницы. Я пошла на кухню, открыла бутылку минералки и села на стол. Смотрела в окно. На чернильное пятно. На ночь. На тишину. Такую тишину что даже собственное дыхание казалось тяжелым свистом. Вдруг сзади мелькнула тень, совсем бесшумно. Показалось?! Я резко обернулась. Вроде бы никого, но в душе поселилось неприятное леденящее чувство. Я становлюсь параноиком.

Спрыгнув со стола, я вернулась в спальню. Сегодня была безветренная ночь, и деревья за окном стояли неподвижно, словно на картине, выполненной в граттажной технике. Тени кусками выгрызали части гостиной, погружая во тьму. Гладкий пол казался холодным и скользким, словно лед.

Здесь спал Илай… Но был кто-то еще. Тень. Темная, длинная, худая, костлявой спиной гнувшаяся над его неподвижным телом. Я слышала, как тень шумно втянула воздух. Вспомнились гроллы. Длинные спутанные космы, словно щупальца, тянулись к Илаю. Он лежал неподвижный и бледный, словно восковая фигура. Глаза прикрыты, грудь неподвижна. Он не дышал?

Твердый, холодный пол моментально превратился в жидкое, горячее суфле. В висках ударил колокол. Справа на высоком журнальном столике стоял бронзовый борец сумо. Свесив жирный живот, он подпирал массивными руками колени. Уродливая была вещица. Она всегда казалась мне неэстетичной, бесполезной. До этого момента.

Силуэт скрывался в темноте, прицелиться точно времени не было. Резко схватив статуэтку, я запустила ее в тень. Не теряя ни секунды, пока бронзовый уродец даже не успел долететь, я метнулась к силуэту. За секунду до того, как я сбила его с ног, послышался сдавленный стон, похожий на уханье филина. Сумоист достиг цели, а затем и я врезалась в нее что было сил. Мы кубарем покатились по полу и ударились о зеркальные двери шкафа. Стекла разбились и осыпались на нас дождем. Я схватила большой осколок, стиснула его и прижала к горлу врага. Наверное, стиснула слишком сильно, потому что по запястью потекла кровь. Но боли я не чувствовала, только внутреннюю мольбу, чтобы Илай остался жив.

– Вижу, мой подарок тебе не понравился? – простонал знакомый хрипловатый голос.

Я сосредоточила взгляд.

– Джаред! – ахнула я, опуская руку с орудием. – Никогда бы не подумала, что так обрадуюсь тебе.

Я схватила его, обняла крепко-крепко и, всхлипывая, уткнулась в его рыжие волосы:

– Это всего лишь ты!!!

– Всего лишь ты! – язвительно передразнил он. – Слазь с меня!

– Прости, Джей! – я принялась стряхивала с него осколки.

Илай подхватил меня за плечи и развернул к себе. Сонный, встревоженный, он выискивал на мне повреждения.

– Я в порядке, – сказала я, пряча руку за спину, чувствуя, как по пальцам стекает липкая кровь.

– Что ты здесь делаешь, Джей? – Илай выглядел очень настороженно.

– Ну вот, а говорил, что всегда рад меня видеть! – Джаред изогнул одну бровь.

Илай протянул Джареду руку, помогая встать на ноги.

Я включила свет. Ну и погром! Повсюду осколки, кровь. Моя кровь. На Джареде оказалось лишь несколько мелких порезов. Он стряхнул с себя серебристое крошево и ухмыльнулся. Илай кинул взгляд на старинные напольные часы, показывающие без четверти три, и вопросительно посмотрел на друга.

– Что случилось? – устало спросил он, усаживаясь на кровать. Джаред многозначительно окинул нас взглядом зеленых глаз.

– Пока что ничего, и если будете слушать меня, то ничего не случится!

Школьный день прошел как в тумане. Когда в половине четвертого мы поехали домой, я еле шевелила ногами.

– Ты готова? – спросил Илай, когда стрелки часов подбирались к четырем.

Нет. Я не была готова, не знала, как себя вести с Ульманасом и что ему говорить. Я вообще не знача, чего ждать от этой встречи. Только нечто внутри меня кричало, что как только я переступлю черту между двумя мирами – моя жизнь уже никогда не будет прежней.

Мы сели в машину и помчали на запад. Я молча смотрела, как солнечные блики расчерчивали серое полотно дороги, как деревья раскачивались от ветра, и гадала – увижу ли я их снова? Вскоре «Lamborghini» свернула со старой асфальтной дороги и углубилась в чашу леса, в незнакомом направлении. Земля вперемежку с мелким гравием тревожно шуршала под колесами. Мы долго ехали молча, каждый – погружённый в свои мысли. Илай изредка подбадривал меня шутками, смысл которых я перестала понимать.