Илай принялся старательно отделять сухие чешуйки от луковицы, а потом началось самое интересное. Он, сморщившись, резал лук крупными шмотками и плакал.

– Я вам говорил, как люблю корейскую кухню!

– Поздно! – засмеялась Джо, смело тыкая в жареного моллюска вилкой. – Наслаждайся процессом!

Вскоре паэлья, источающая аромат, от которого желудок радостно урчал, стояла на столе. Откровенно говоря, это была самая уродливая паэлья, которую мне приходилось видеть, но в ее приготовление вложили столько любви, что она казалась самым вкусным блюдом на земле.

Все молча накинулись на еду. День был невероятно долгий и насыщенный, так что десять минут молчания – именно то, что нам требовалось.

– Я вытянул счастливый билет, – произнес Илай с набитым ртом.

– Ничего вкуснее в жизни не ел.

– Точно, – промычала Джо, накладывая себе еще порцию. – Ты, – она указала на меня, – опасный сосед; не удивлюсь, если через неделю не влезу ни в одни свои штаны.

– Так и будет, – Илай откинулся на спинку стула, потирая живот.

– Лила готовит потрясающие шоколадные кексы!

– Шоколадные кексы… – с придыханием прошептала Джо.

– Даже не надейтесь, что я буду делать это каждый день! – засмеялась я.

На самом деле у меня щекотало в груди от счастья приготовить ужин для любимых людей, а потом – вместе всем его съесть. Что может быть приятней?

– Я до этого упоминала об экскурсии по дому, – Джо сонно подперла руками щеки. – Так вот – экскурсоводом мне не быть.

– Я могу показать, – вызвался Илай.

– Ну уж нет!

Джордана плелась позади. Мы прошли просторную гостиную, заставленную белоснежными диванами. Они обрамляли камин, расположенный посередине комнаты.

– Командный пункт принятия сложных решений, – пошутила она, указывая на диваны, стоящие друг напротив друга.

Я сразу представила, как вечерами мы будем собираться здесь, для того, чтобы обсудить прошедший день, а с утра, потирая сонные глаза, – пить кофе, любуясь из панорамных окон великолепный видом.

– Теперь мое любимое место, – она взяла меня за руку и повела за собой на задний двор.

Мы проскользнули сквозь стеклянные двери. Я ошеломлено застыла, упираясь взглядом в сверкающий голубой бассейн олимпийских размеров. Он казался еще больше оттого, что здесь не было никакого ограждения. Дом стоял на вершине горы, за бассейном начинались бескрайние просторы. Он как будто зависал в воздухе. Отсюда открывался вид на ночной город с недостижимо далекими сверкающими небоскребами. Долина мерцала огнями ночного Амбре. Теплый свежий воздух пах сладко, порывами легкого ветра до нас доносились запахи благоухающих неподалеку цветов.

Мы обошли вокруг и поднялись по белым ступеням наверх, на смотровую площадку. Тут стояла ротанговая мебель, усыпанная мягкими подушками, и горел небольшой круглый уличный камин. Отсюда ступени поднимались еще выше, и я оглянулась посмотреть, куда они ведут. На самом верху стоял небольшой двухместный вертолет. Вот это да!

– Теперь мое любимое место, – сказал Илай и повел меня внутрь.

Мы спускались вниз. Всего в доме было три уровня. Здесь находился спортзал, оборудованный по последнему слову, кинотеатр, комната, увешанная всевозможным оружием – от кинжалов до огнестрельного оружия, которую Джо ласково окрестила игровой. И наконец – студия, заставленная музыкальным оборудованием. Ударные, гитары, микрофоны и еще много всяких разностей, которых я никогда не видела прежде.

– И кто здесь играет?

– Когда-то у нас с Нитом была своя группа, увлечение. Увлечение прошло, а студия осталась.

– Вот это да, здорово!

– Ты еще не слышала, как они играют! – воскликнула Джордана, заулыбавшись.

– А кто поет?

Илай широко распахнул руки.

– Ты? – удивленно спросила я.

Мне вспомнилось, как он говорил, что поет в душе и причем делает это «просто ужасно». Это была очередная шутка?

Чего еще я не знаю о нем?

– Исполнишь что-нибудь? – спросила я с улыбкой.

Джо захлопала в ладоши.

– Пожалуйста!!!

Илай смахнул пыль с микрофона и посмотрел на Нита. Тот согласно кивнул и взял гитару. Сильные пальцы уверенно дотронулись до струн, извлекая звуки, от которых все внутри приятно затрепетало.

Илай запел, и мое сердце подпрыгнула в груди от его божественного голоса с легкой сексуальной хрипотцой.

Его глаза ни на секунду не отрывались от меня, пока он пел, а голос струился откуда-то из недр необъятной души, поднимая с самого дна моего сердца торнадо, разнося в щепки все печали и трудности.

– Потрясающе! – сказала я восхищенно.

Илай, довольный впечатлением, отложил микрофон в сторону.

– Пошли, я покажу тебе свою комнату, надеюсь, ты там и останешься.

Кровать, застеленная черными сатиновым бельем, оказалась не просто большой – гигантской, как взлетное поле. В его комнате не было ничего лишнего. Приглушенные тона, стекло и сталь. Напротив кровати стояли два серых кресла и круглый стеклянный столик.

– Моя обитель, – Илай с разбегу упал на свою кровать и лег на бок, подставив локоть под голову.

Я прошлась по комнате, рассматривал фотографии на стенах. В черных рамках была запечатлена целая жизнь. Они много путешествовали. На фото были Нит, Джаред, Джордана и Илай. Несколько фотографий, по всей видимости, изображали его родителей.

– Ну как?

– Очень… по-мужски, – ответила я, присаживаясь на край кровати. – Но мне нравится.

Сквозь стеклянные двери, что вели на балкон, врывался ночной ветер. Он нес запах снега и свежести. Отсюда открывался тот же замечательный вид, что и с заднего двора.

Илай улыбнулся и встал с кровати, открывая для меня двери.

– Ты всё еще хочешь увидеть свою комнату?

Она оказалась прямо напротив его комнаты. Такая же большая, только к обстановке явно приложила руку Джордана. Много золота, шторы из плотной ткани глубокого горчичного цвета и резная мебель. Но подобрано всё лаконично, что не создавало ощущения китча и перегруженности деталями. Огромная гардеробная пестрела бесчисленными нарядами; наличествовала целая стена, заставленная обувью, сумками и головными уборами. Ванная комната со множеством зеркал, выложенная светлым мрамором, и большая джакузи. Моя кровать была меньше, с белыми, словно камелии, простынями. Только сейчас я поняла, как устала. Всё, чего я хотела, – это немного поспать. Илай нежно обнял меня сзади, я откинула голову, закрывая глаза. Еле сдерживаясь, чтобы не заснуть прямо в его объятиях, я приняла теплый душ и без сил упала на мягкие простыни. Илай остался у меня.

Тихий стук в дверь выманил меня из сна. Хорошего сна, я не помнила точно, что мне снилось, но судя по теплому ощущению, что-то приятное. Моя голова покоилась на локтевом сгибе Илая. Он перевернулся и провел рукой по щеке и волосам. На его скулах и подбородке пробивалась черная щетина, отчерчивая его линию, словно прорисовывая углем.

– Входи, – сонно проговорила я, присаживаясь в кровати.

– Колдун приехал, – сказала Джордана бесцветным голосом. Сонное выражение моментально улетучилось с лица Илая. – Сам?!

– Собственной персоной, – встревоженно подтвердила она.

– Черт!!!

Я встала с кровати и в чем была, а была я во фланелевой пижаме, пошла вниз, стараясь не показывать, как сильно Грей пугал меня. Илай вскочил, спотыкаясь, натянул шорты, майку и поспешил следом.

Стеклянные ступени холодили ступни, пока мы стремительно спускались вниз. Грей сидел на диване и смотрел в окно. Ровная осанка, выступающие скулы, взгляд, в котором ничего не прочитать.

– Чем обязаны такому визиту, мистер Грей? – я даже не пыталась звучать дружелюбно.

Он повернулся и обвел меня острым взглядом. Пижама ему не понравилась. Тем лучше, пусть знает, что для меня он нежеланный гость.

– Нам нужно поговорить, Лила. Наедине, – сказал он Илаю. Джо и Нит спускались вниз.

– У меня нет секретов от своей семьи.

– Это в интересах «твоей семьи», – произнес он, нарочито акцентируя на последних словах, – удалиться как можно скорее.