– Привет!

– Привет, – промямлила я, выпрямившись.

Он действительно был чертовски красив, не похож ни на кого в нашем городе, и от него потрясающе пахло. Мои колени обмякли, и рот в прямом смысле наполнился слюной, как если бы я собиралась съесть невероятно вкусное пирожное. Илай улыбнулся еще шире, и на дне его глаз заплескался уже тоже знакомый огонь. Было что-то магнетически притягательное в этом взгляде… Нет!!! Я решила держаться от него подальше, а я никогда не нарушаю своих правил.

Начинать разговор с фразы «Что ты тут делаешь?» было нелепо, и в легком замешательстве от возникшей паузы я решила представиться лично. Ведь в школе мы не общались.

– Меня зовут Лила, – сказала я более уверенно.

– Я знаю… Лила, – произнес он, сделав акцент на моем имени. Бархатистый голос заползал глубоко в голову, наполняя всё сознание и заставляя трепетать каждую клеточку тела.

Со дна души, откуда-то из самых недр моего существа разрасталось бешеное пламя. Такое же обезумевшее, как стук сердца, колотившего по ребрам нечто вроде рок-музыки. Это пугало меня, пуская жар по всему телу.

– У тебя очень красивое имя, – он слегка прищурил непростительно притягательные глаза.

Я собралась с силами и вытолкнула все ненужные чувства наружу, не допуская даже возможности запасть на него. Он очевидный игрок, богатый и избалованный. Еще один представитель рода «хочу», вида «всё мое» и семейства, главной особенностью которого является отсутствие в словарном запасе слова «нет». Нам точно не по пути!!!

В квадратном зеркале напротив я уловила свое отражение – брови сдвинуты, осторожный взгляд, руки скрещены на груди. Илай умиленно улыбнулся – мол, сопротивление в игре – это как специи для супа: без них пресно и скучно. Я почувствовала себя мышью, с диким желанием бежать как можно дальше, однако не могла позволить себе такую, как мне казалось, трусость. Я выше этого!

– Благодарю, – как можно холоднее произнесла я, пытаясь усмирить свое сердцебиение. – Добро пожаловать в город, если в этом есть хоть что-то доброе, – сказала я серьезно.

Его звонкий и заразительный смех чарующе заполнял не только пустоту в убогом доме, но и в моей душе.

– Спасибо! Очень милый городок.

«Еще бы», – подумала я. – «Особенно если ощущаешь себя кем-то вроде бога».

И он снова засмеялся, как будто прочитав мои мысли.

Дверь осталась распахнутой, и из гаража доносилось кряхтение Мардж.

– Лила! – закричала она. – Ты вернулась?

– Да, Мардж, – сказала я.

– Тогда живо сюда!

Я, вздохнув, пошла к ней.

Мардж, вся в поту и пыли, что само по себе вызвало удивление, рылась в куче хлама, который она бережливо заставляла меня складывать в гараж. С тех пор как я переняла на себя все обязательства, она лично палец о палец не ударила. Исключением являлась кровать, которую мы перетаскивали вместе в комнату под крышей, больше похожую на чулан. Именно эту каморку она тщетно пыталась сдать. Тогда она приказала мне затащить старую дубовую кровать наверх, чего я при своем аскетичном телосложении не могла сделать физически, хотя, впрочем, ее это никогда не волновало. Но все же ей пришлось мне помочь, и еще месяц после этого я пополняла свой словарный запас нецензурной лексикой, смысл которой сводился к тому, что я безрукая лентяйка.

– Отнеси это на чердак, – сказала она, указывая на полусгнивший кусок поролона.

– Хорошо, – ответила я, – только отнесу свои вещи в комнату.

Для меня поведение Мардж и всё происходящее вообще потеряли смысл, но спрашивать ее о чем-либо было бесполезно – кроме грубости от нее ничего не добиться.

– Свои вещи тащи на чердак! – резко бросила она, повернувшись ко мне жирной спиной.

– Зачем? – еле выдавила я, чувствуя недоброе.

– Теперь ты там живешь!

– Так это матрас для меня?! – от неожиданности я выронила из рук книги и тетради.

Моя комната была далека от совершенства как садовый гномик от статуи Геракла, но то место, куда она хотела меня отселить, было меньше даже моего туалета. Чердак, наскоро сколоченный из прогнивших досок. С таким же успехом она может посадить меня в пустующую собачью конуру. Кстати, что у Мардж вообще делала эта будка, оставалось загадкой: никаких животных, кроме тараканов, у нее в жизни не водилось.

– Ты что, отселяешь меня в чулан? – я не могла поверить своим ушам.

Она повернулась ко мне и злобно сверкнула глазами.

– Может, ты предпочтешь упаковать вещи и попрощаться?! Злость, обида одичало бурлили внутри.

– Я всю свою сознательную жизнь исполняю твои приказы и прихоти! Готовлю тебе, убираю, мою за тобой посуду, отдаю тебе все заработанные деньги, и ты никогда мне не сказала спасибо! Ни одного доброго слова!! И сейчас ты меня отселяешь в чулан?!

– Да, – ответила она, удивленная моим возмущением. – И пошевелись!

Я сдала твою комнату. Мистеру Алф… – Мардж тщетно пыталась вспомнить его фамилию. – Илай заезжает сегодня.

У меня как будто перекрыли кран для поступления воздуха, и слова застряли в горле. В эту секунду я забыла, как дышать. Илай собственной персоной стоял, прислонившись к стене, и с интересом наблюдал за нами.

– Милый домик, мне понравился, – и он лучезарно улыбнулся и подмигнул мне, в ответ на мой ошалелый взгляд.

– Ты шутишь? – осведомилась я, когда ко мне вернулся дар речи.

Никто по своей воле и за свои деньги не захочет жить в пещере злобного толстого тролля. А что здесь делает Илай, я и вообще не представляла.

Он засмеялся, а Мардж полоснула меня взглядом.

Я с ужасом подумала, что теперь мне придется обслуживать еще и этого королевича.

Илай медленно подошел к нам, поднял мои книги, выпрямился, преисполненный достоинства, и положил Мардж руку на плечо.

– Ты мне говорила, что хочешь занять комнату наверху, а я поселюсь в твоей, не так ли? Мои брови поползли вверх. Мардж удавится, но ни за что не переедет на чердак.

Она повернулась ко мне и озлобленно зашипела:

– Ну, что стоишь?! Неси матрас в мою комнату.

– В какую? – уже совсем ошеломленно уставилась я на нее.

– На чердак, конечно! – рявкнула она.

– Отнеси матрас сама, – похлопал ее по плечу Илай. – А Лила покажет мне дом и мою комнату.

Мардж схватила поролон и, тяжело дыша, потащила его наверх. Уже из-за поворота она выкрикнула:

– Шевелись давай, лоботряска! Покажи Илаю дом!

Мои ноги приросли к бетонному полу. Всё перевернулось с ног на голову.

– Я готов к экскурсии, – улыбнулся Алфхилд. Он хитро прищурил свои золотисто-зеленые глаза, и по мне побежали мурашки.

Илай протянул мне книги. Одна из них Хуссейни, а другая, в красной обложке с надписью «химия», – моя собственная. Однажды Мардж бросила одну из моих рукописей в огонь, аргументировав это тем, что раз я пишу, у меня есть свободное время, а если у меня есть свободное время, я могу заняться полезными делами. С тех пор я использую небольшие уловки вроде этой обложки. Мардж и словосочетания «органическая химия» с первого раза не может выговорить, не то что заглянуть внутрь. Роман, который держал в руках Илай, я закончила совсем недавно и собиралась сегодня отослать на конкурс молодых писателей. Главным призом сулилась публикация в престижном издании – первый очень важный шаг по карьерной лестнице.

– Органическая химия. – прочитал он. – Можно взятьна время? – Илай улыбнулся в своей нагловатой манере и открыл книгу.

– Нет! – отрезала я и схватила книжку, но он крепко держал ее двумя пальцами.

– Жаль, – улыбнулся он и притянул книги к себе и меня вместе с ними. – Написано довольно увлекательно, – словно кот, проурчал он.

– У меня есть десять минут, чтобы показать тебе дом, – отрезала я, стараясь выглядеть бесстрастно и пытаясь держать между нами дистанцию.

Он стоял так близко, что мое сердце отчаянно колотилось. Я хотела, чтобы он исчез, испарился, пропал. Но стоял совсем рядом, божественно красивый и магнетически привлекательный, и его глаза таинственно сверкали, затягивая в опасную пучину цвета шартрез.