Над его головой висела наклоненная, словно пизанская башня, масса монолита, ярко пылая в небесах. Вдали, отражая свет планеты, сверкали мраморные здания Корада. В сотне ярдов от него взвод дракландских солдат заметил, что во вратах кто-то появился. Из-за холмов медленно всплывал темный продолговатый объект. Это был аэролет Колокольников.

Затем все пропало. Он очутился в пещере примерно трех метров в поперечнике и двух с половиной в высоту. Во входе врывались яркие солнечные лучи. В отдалении росло гигантское дерево с огромными лазурными листьями шестиугольной формы. За ним виднелось несколько алых кустов и зеленых лоз, поднимавшихся, казалось, без всякой опоры, как поднимается в воздух веревка под музыку факира-индуса. Еще дальше проглядывала тонкая голубая линия, белая нить и тонкая черная линия — море, прибой и черный песок пляжа.

Кикаха приходилось бывать здесь прежде. Этими вратами он пользовался, чтобы попасть на самый нижний уровень — уровень Сада — во время своих «каникул».

Оцепенев, Кикаха понял, что попал в резонансную цепь. Где-то кто-то установил устройство, ловившее всякого шагнувшего в любые из врат цепи. Пойманный не мог выйти, потому что время активации было слишком кратким. Точнее, выйти-то Кикаха мог, но оказался бы разрезанным пополам. Одна часть останется на месте, а другая отправится путешествовать по кругу.

Пещера исчезла, и он очутился на макушке высокого узкого пика, который стоял среди таких же крытых скал. Сбоку сквозь ущелье можно было разглядеть пейзаж, похожий на Великие Прерии. Огромное стадо бизонов заполняло коричнево-зеленую степь, словно черное море. Проплыл, заклекотав, парящий ястреб. У него была изумрудно-зеленая голова и закручивающиеся спиралями перья на ногах. Насколько он знал, этот ястреб обитал только на Индейском уровне.

Затем все пропало, и он снова оказался в пещере. Она была больше, чем пещера Сада, и темнее. К полумесяцам врат прикреплялись провода. Они тянулись по зеленому полу за огромный валун примерно в шести метрах. Где-то звенела сигнализация. У противоположной стороны стоял шкафчик с открытыми дверцами. На полках лежало оружие и разного рода приборы. Он узнал эту пещеру, а также понял, что именно здесь кто-то замкнул резонансное кольцо. Но ловца Кикаха пока не видел. Хотя понятно, что, услышав сигнал тревоги, он поспешит взглянуть на добычу.

Затем все пропало, и он очутился в камере из каменных плит, склоненных в одном направлении, словно их толкнула огромная рука, а часть потолка обвалилась внутрь. Небо было зеленое, а монолит, часть которого он видел, тонким и парящим, и поэтому он понял, что находится в камере на уровне Атлантиды и что каменный столп — тот, который поддерживает дворец Властелина в тридцати километрах выше.

Внезапно он очутился там, откуда начал свое невольное путешествие с прыжками, как при игре в «классики». Он стоял в кольце полумесяцев в комнате дворца. На него пялились двое Колокольников, а затем они подняли свои лучеметы. Кикаха выстрелил первым, так как знал, что вскоре ему придется воспользоваться оружием. Луч рассек их тела.

Тридцать четыре долой. Осталось шестнадцать.

Комната исчезла. Анана и тиуда стояли теперь у врат. Кикаха крикнул ей:

— Резонансная цепь! Я попался!..

Он очутился на луне. Аэролет был теперь немного ближе, спускаясь вдоль склона холма. Сидевшие в нем, вероятно, еще не заметили Кикаху, но увидят на следующем обороте или чуть позже. Все, что им требуется, это держать луч поперек врат, и его разрежет, как только он появится.

Дракландские солдаты бежали теперь к нему. Некоторые стояли смирно, но взводили свои арбалеты. Кикахе не хотелось привлекать внимания Колокольников, поэтому он на сей раз воздержался от стрельбы.

Его перебросило в пещеру Сада. Затем он очутился на вершине пика на Индейском уровне и очень удивился тому, что ястреб влетел в район врат как раз в момент его появления. Ястреб поразился не меньше. Он заклекотал и, врезавшись в грудь человека, вонзил в нее когти. Защищая лицо, Кикаха выставил руку и почувствовал страшную боль, когда клюв ястреба впился в ее обгоревшую плоть. Толчок отбросил ястреба, но тот прихватил с собой по куску кожи и мяса. Ястреб вылетел за границу поля, но не был разрезан пополам. Ему лишь отсекло перья на кончике крыла: врата как раз активировались. Птицу перебросило в пещеру на Дракландском уровне.

Такого точного, до долей секунды, совпадения заранее рассчитать невозможно. Только что вошедший в пещеру чрезвычайно толстый человек держал в одной руке мертвого полуобугленного кролика, а в другой — лучемет. Он ожидал, что появится мужчина или женщина, хотя, конечно, не мог знать, когда именно, но не ожидал когтей и клюва клокочущей от ярости птицы.

Кикаха увидеть, как Джудубра выронил кролика и лучемет и вскинул руки, защищая лицо. Затем Кикаха очутился в камере атлантов. Он присел и подпрыгнул вверх, стараясь, чтобы ни одна часть его тела не вышла за пределы поля. На пике своего прыжка он оказался в дворцовой комнате. Но его прыжок, предназначенный для того, чтобы вознести его над лучом, который могли направить поперек круга, не пригодился. Двое Колокольников валялись на полу, почерневшие, в сгоревшей одежде. В комнате было не продохнуть от запаха обгоревших тел. Он не знал, что тут случилось, но предполагал, что на следующем круге в этой комнате вновь окажутся Колокольники. Они, как он надеялся, будут знать о происходящем не больше, чем он. Однако они не настолько глупы, чтобы не понять, что убийца выскочил из врат, а потом вскочил обратно. И станут ждать.

Он очутился во вратах храма в Таланаке. Анана исчезла. Жрец Витрус крикнул ему:

— Она прыгнула во врата! Она тоже попала в ловушку...

Кикаха очутился на луне. Аэролет приблизился, но не прибавил скорости. Внезапно включился мощный прожектор на его носу, и луч света двинулся в сторону врат. Возможно, Колокольники в аэролете заметили волнение бегущих туда солдат, которые нацелили арбалеты, и включили свет, чтобы выяснить причину суматохи.

Раздался свист, когда арбалетчики выпустили свои стрелы. Но Кикаху уже перенесло в пещеру на уровне Сада. Следующая остановка — маленькая плоская площадка на вершине пика. Он посмотрел себе на грудь, с которой капала кровь, и на руку, тоже окровавленную. Боль его почти не беспокоила. Куда больше его волновала безысходность ситуации и неизбежный конец. До него доберутся либо толстяк в пещере, либо Колокольники. Толстяк, избавившись от ястреба, мог спрятаться за валуном и испепелить Кикаху, когда он появится. Существовала, конечно, надежда, что Джудубра захочет захватить его в плен.

Кикаха очутился в пещере. Ястреб и толстяк лежали мертвые, почерневшие, и ноздри Кикахи забил запах обгоревших перьев и мяса. Существовало только одно объяснение: их сразила Анана, которая перемещалась по замкнутой цепи впереди него. Джудубра, должно быть, боролся с ястребом, и поэтому Анана застала его врасплох.

Кикаха сильно сомневался, что она влюблена в него. Но странно: она была готова пожертвовать жизнью, пытаясь спасти леблаббия. У нее было мало времени, чтобы разобраться, что происходит, но она не стала тратить времени на расчеты и бросилась во врата. Она, вероятно, знала, чем рискует, если не угадает момент активации. Анана увидела, как он появился и исчез, а затем решила действовать на свой страх и риск.

Он подумал, что на такое способна только влюбленная женщина.

Но раз она могла заскочить, не пострадав, то он мог выскочить. Когда материализовались, словно гигантский волшебный замок, атлантические развалины, он прыгнул вперед. Кикаха приземлился на полу комнаты во дворце, но не смог избежать раны. Его пятка болела так, словно в нее вцепилась крыса. Кусочек кожи срезало дезактивирующим полем.

Затем во вратах кто-то появился. Это была Анана.

— Какие-нибудь предметы! — выкрикнула она. — Бросайте их в круг...

Она пропала.

Ему не пришлось ломать голову над тем, что она пыталась сказать. Во время скачек по кругу он додумался, как остановить резонансную цепь. Можно либо отключить активирующее устройство, либо заполнить пустые врата какими-нибудь массивными предметами. Когда все врата будут заполнены, кругооборот прекратится.