— Э-э-э… — тут уже пришла моя очередь мямлить. — Конечно.

Чуть улыбнувшись, землянка быстро направилась к кушетке, где при всём желании даже такая миниатюрная девушка, как она, не могла расположиться удобно. Бездна! Она что же, четыре дня, пока я овощем валялся, мучалась там?!

— Куда? — невольно вырвалось у меня.

— Спать, — недоумённо отозвалась девушка.

— Ну уж нет, — заявил я решительно, — иди сюда, — видя непонимание и неуверенность, добавил, — Элла, эта кушетка не создана, чтобы на ней спали, а кровать большая. Не бойся, приставать не буду. Не в том я состоянии. Так что просто ложись и спи.

Последние слова против воли отдавали горечью и звучали как-то до постыдного жалобно. Я честно отодвинулся на самый край кровати, а Элла осторожно устроилась на другом. Какое-то время мы исправно пытались изображать спящих. Землянка не выдержала первой.

— Кай, ты спишь?

— Нет, — немедленно откликнулся я.

Девушка повернулась на бок, лицом ко мне, я сделал то же самое. Судя по широко распахнутым глазам, она пыталась рассмотреть меня в темноте.

— Прости меня, — раздался тихий шёпот в темноте. — Если бы не я, ничего бы не случилось и ты не пострадал бы. Я не должна была тогда приходить и мешать тебе убить эту сволочь. Вообще, зачем ты сделал это? Зачем закрыл меня?

Вот же! Неужто правда не понимает? Или настолько не верит в сказанное мной накануне нападения Мараса? И с какой радости она себя винит? Это было моё решение — закрыть её от подлого удара, о котором, несмотря на все последствия, я ничуть не жалею. Если бы время можно было отмотать назад, я бы поступил точно также.

— Не стоит себя ни в чём винить, — произнёс я как можно твёрже. — Как бы там ни было, всё закончилось хорошо. Кто знал, что у этого ублюдка совсем крыша поедет? Ты всего лишь поступила так, как считала правильным. И я поступил так, как считал верным я. И я ни в чём тебя не виню, так что прекрати себя казнить на пустом месте.

— А если бы не закончилось хорошо? — ещё тише, а следом и вовсе раздался тихий всхлип. — Ты не представляешь, как страшно смотреть, как дорогой человек умирает от смертельного заклятия, и понимать, что бессильна помочь. Боже…

— Ну ты чего, — совсем растерялся я, — всё же обошлось.

Сев на постели, я осторожно обнял Эллу, которая к тому времени и так успела принять сидячее положение. Я гладил её по волосам и ощущал мелкую дрожь, которая её била, только сейчас начиная осознавать, чего на самом деле ей стоило моё беспамятство. Чувствовать её боль было невыносимо, но слова про дорогого человека грели душу и давали надежду на лучшее будущее.

— Никогда так больше не делай, — пробормотала Элла, отстранившись и по-детски вытерев нос рукавом пижамы. — Я не переживу такого ещё раз.

— Постараюсь, — чуть улыбнулся я, — но ничего не обещаю.

Я и правда не мог давать таких обещаний, так как знал, что не смогу просто ничего не делать, если ей будет грозить опасность, а лгать не хотелось. Мне, как и прежде, хотелось максимум честности между нами.

— Это тебе не шутки! — чуть рассердилась Элла. — Ты хоть представляешь, что я пережила, пока ты тут находился на грани между жизнью и смертью? — потом она замолчала на несколько секунд. — Знаешь, я много думала о нас. Произошедшее заставило меня многое понять, в частности, как глупы могут быть обиды и как коротка и хрупка жизнь, — и снова момент молчания, после которого, на миг зажмурившись, словно перед прыжком в пропасть, девушка произнесла следющее, глядя мне прямо в глаза. — Я люблю тебя, Кай. И я хочу начать всё сначала, но прошу тебя, не торопи меня и не дави. В омут с головой я пока не готова.

Эти несколько фраз имели для меня оглушительный эффект. Радость и надежда закипели в душе. Меня переполняло счастье, понять которое может только тот, который уже почти лишился шанса его обрести.

— Элла, я… — зашептал я восторженно.

— Тихо, — покачала головой Элла. — Не говори сейчас ничего. Мне и так сложно.

В ответ я кивнул и привлёк её к себе, сжимая в объятиях так, словно мечтая срастись с ней и стать одним целым, неделимым организмом. Сердце билось быстро-быстро, голову кружила сумасшедшая эйфория, и мне стоило больших усилий сдерживать себя, чтобы не покрыть любимое лицо поцелуями и не рассыпаться в бурных уверениях касательно собственных чувств. Но одну сокровенную фразу я всё же не смог удержать в себе. Молчать было выше моих сил.

— Я тоже тебя люблю, — прошептал я в волосы девушки. — Больше всего на свете.

От автора

Не знаю, что вам и сказать. Похоже, в отличии от нормальных людей, весна действует на меня как-то не так. Но я очень постараюсь исправиться…)

АНИЭЛЛА

Целитель был поражён скоростью, с которой Кай выздоравливал.

— Нелюдь, что ещё сказать, — вынес вердикт пожилой мужчина.

По его собственным словам, он лишь раз за всю жизнь видел человека, выжившего после «Чёрного пламени». И то, тот мужик полтора месяца в себя приходил, а перед этим больше недели в полной отключке валялся. А Кай в беспамятстве провёл три дня и уже на третий день после того, как впервые открыл глаза, самостоятельно передвигался по дому.

Сейчас была вторая половина этого самого третьего дня и второй день, как я решилась дать нам второй шанс. Ашрианец в лёгких брюках на заднем дворе пытался делать различные упражнения, но, судя по недовольной физиономии, получалось у него не очень.

— Рано тебе так себя истязать, — произнесла я как можно мягче.

— Я и так долго провалялся как бревно, — фыркнул Кай.

После парень попытался сделать какую-то хитроумную связку движений, но чуть оступился, мрачно выругался и, немного подумав, направился ко мне.

— Ты сейчас к Эслану? — поинтересовался он.

Ещё вчера я поставила Кая в известность, что собираюсь в Университет, а после к Эслану. Я и так много времени потратила, а именно времени нам и не хватало. Мне было даже страшно спрашивать у парней, какова сейчас ситуация с Меченным Королём. Вдруг он уже на подходе к Брамеру? А у нас даже нормального плана действий на этот случай до сих пор нет. Идеально было бы выучить всё необходимое, максимально развить магический источник и дать ему бой где-нибудь за пределами города, но об этом приходится только мечтать. Вряд ли враг даст мне пару лет, чтобы я была готова, а так… Да плохо всё, что и говорить.

— Да, надо навёрстывать, — утвердительно кивнула я.

— Я с тобой, — улыбнулся Кай, подходя ближе и даря лёгкий невинный поцелуй.

Эта мимолётная ласка отозвалась табуном ошалелых мурашек по спине. И я снова зависла, наслаждаясь прикосновениями парня. Да, иногда в голове всплывали былые сомнения, но стоило только вспомнить недавнее отчаяние и страх потери, как они таяли, словно туман на ветру. К чему все эти размышления и пережёвывание глупых обид, если каждый день для нас может стать последним? Может, уже завтра сюда явится венценосный псих и сказка закончится вместе с моей жизнью, так зачем отталкивать того, кого люблю всем сердцем и кто любит меня?

Любит. Это осознание до сих пор с трудом уживалось в голове. Я столько времени в прошлом мечтала об этом, и так горько было, когда он сказал, что меня полюбить не может. Ещё горше стало, когда узнала о другой и прогнала от себя. Но он вернулся, полный сожалений и раскаяния, с осознанием, что ему нужна только я. Как же страшно было поверить! Но после пережитого я больше не желала держать дистанцию и сторониться Кая. Да ещё и исповедь эта его, всю душу вывернувшая…

Прошлой ночью я сама пришла к нему и под пологом темноты смогла признаться. Как потом было прекрасно проснуться в крепких объятиях! А какой вчера был день! Кай был так ласков и нежен, так трепетно обнимал. Целовал, что аж ноги подгибались. При этом он ни разу не перешёл черты. Ни к чему не принуждал, не торопил, оставляя последнее слово за мной и тщательно отслеживая мои реакции на его действия. И если себя парень контролировал, то я в себе к вечеру уже сомневалась, такова была сила притяжения. Я ушла спать к себе, дабы не искушать судьбу, так ашрианец сам пришёл и с почти детской непосредственностью заявил, что одному ему не спится и вообще, когда я рядом, ему не снятся кошмары. Разве могла я его прогнать? Вот и сегодняшний день я встретила в любимых руках.