— Мара, — тихо обратился я к девушке.

— Кай, молчи! — взмахнула девушка рукой. — Мне не нужны ни утешения, ни порицания. Я просто хочу побыть в тишине.

Чувствуя себя до странного глупо, я потоптался рядом и осторожно присел рядом. Мной владела странная растерянность. Мне не нравилось взвинченное состояние девушки, но как ей помочь успокоиться, не знал. Разговаривать Мара не хотела, и тогда я решился взять её за руку и чуть сжать ладонь в знак молчаливой поддержки. Слегка улыбнувшись, девушка ответила на пожатие. Странный момент, и чувства вызывал он странные. Было как-то слишком уютно. Я вообще последнее время стал всё чаще замечать, что её присутствие меня умиротворяет.

— Я никогда не освою эту проклятую магию, — в конечном итоге произнесла девушка.

— Тебе просто нужно научиться контролировать свои эмоции, — ответил я также тихо.

— Ты опять про то, что я психованная истеричка? — напряглась Мара.

— Я так никогда не говорил, — отозвался я недовольно. — Просто ты слишком легко выходишь из себя, а магия и эмоции неразрывно связаны.

— И откуда тебе это знать? — поинтересовалась эромайка хмуро.

— Ну вообще-то, до того как попал в рабство и лишился половины себя, я тоже обладал кое-какими способностями, — фыркнул я.

Неужели она не знает об этом? Судя по лицу — нет. Чем больше узнаю о Маре, тем более странной кажется мне она. Я думал, что это знают все эромайцы без исключения.

— Я об этом не знала, — растерянно подтвердила мои догадки Мара. — Похоже, я вообще о тебе многого не знаю.

Точнее, вообще ничего. Как и я о ней. Не сложилось как-то с душевными разговорами. Но теперь, похоже, кучи вопросов мне не избежать. Мара открыла рот, чтобы что-то спросить, как у самой двери раздался злобный и знакомый голос Дейлы.

— Поверить не могу! Он отказался пойти со мной! — шипела девица.

Мара рванула в сторону, увидев старую, частично развалившуюся ширму, девушка спряталась за неё и затащила меня за собой. Места было мало, и мы оказались тесно прижаты к друг другу. На коже тут же выступили непонятные мурашки. Мне не было противно. Мне было странно. Она казалась такой миниатюрной и тёплой. Сам не понимая, что делаю, я положил ладони на женскую талию, прижимая эромайку ближе. Прежде чем открылась дверь, Мара успела шепнуть заклинание для отвода глаз, и, замерев, мы смотрели, как в подсобку вошли Дейла и девушка, судя по ошейнику, рабыня.

— И всё это из-за этой выскочки! — бушевала она. — Ну ничего, пусть радуется, пока может.

Бубня под нос злобные угрозы и обещая устроить кому-то весёлую жизнь, Дейла раздевалась рваными, нервными движениями. Вот Бездна! Я уже понял, что тут сейчас будет, судя по тому как напряглась прижатая ко мне Мара, она тоже догадывалась, но до последнего отказывалась верить.

— Что встала? — рыкнула на рабыню Дейла. — Может тебе нужно особое приглашение?

— Нет, хозяйка, простите, — прошептала девушка.

Дальше я отвёл глаза: смотреть было откровенно неприятно. Это девушка-рабыня, похоже, была такой уже рождена, иначе я не знаю, откуда в ней такое смирение. Но как бы ни было, принять происходящее в нескольких метрах от нас я был не в состоянии. Это вызывало отторжение на инстинктивном уровне. Нравов эромайцев и их наклонностей мне не понять никогда.

Рядом завозилась Мара, развернувшись, вцепилась в меня и уткнулась носом мне в грудь. Девушку трясло, и что-то мне подсказывало, что это совсем не дрожь возбуждения. Бездна! Да она в самом деле из какой-то совсем далекой глуши, раз её настолько шокируют развлечения соплеменников.

Стараясь немного успокоить прижатую ко мне «хозяйку», я легонько гладил её по волосам, вдыхая их запах, неожиданно поняв: мне нравится, как они пахнут. Лёгкий цветочный аромат заставлял вспоминать теплое лето и бескрайние луга.

Отвлекшись на эти размышления-воспоминания, я сам не заметил, как зарылся лицом глубже в локоны Мары, и в итоге девичьи волосы расщекотали мне нос, и я не смог удержать громкий чих.

В подсобке тут же наступила гробовая тишина. Прижатая ко мне Мара окаменела. Посмотрев на извращенку-эромайку и её рабыню, я увидел, как первая оттолкнула девицу и спешно оправила одежду, которую не сняла изначально, после чего направилась в нашем направлении. Девушка в моих руках сделала глубокий вздох, и, поняв, что прятаться больше нет смысла, вышла из укрытия.

— Ты?! — то ли зло, то ли изумлённо воскликнула Дейла. — Ты следишь за мной, тварь?

— Больно надо, — фыркнула Мара и хотела пройти мимо.

— О! — губы девицы исказила гаденькая улыбочка, когда она увидела меня. — Теперь я понимаю, как ты тут оказалась. Наша святая Мара не такая уж и святая, и тоже не прочь развлечься с рабом?

Мне показалось, я физически ощутил, как начала накаляться атмосфера. Плохо. Эмоциональные всплески Мары опасны для окружающих, да и просто не хотелось мне, чтобы она нервничала из-за этой идиотки.

— Что? — зашипела девушка. — Не смей. Слышишь? Никогда не смей ровнять меня с собой!

— Да ладно тебе, — оскалилась Дейла. — Я никому не скажу о твоей тайне, Лурена только оставь в покое.

— Сколько ещё раз мне повторять? Не нужен мне твой Лурен! — похоже самообладание Мары на пределе. — Но теперь я понимаю, почему от тебя он нос воротит. Ты совершенно двинутая, больная извращенка! Хотя он такой же! Подобное притягивается к подобному! Просто оставьте меня в покое и ты, и твой Лурен!

После Мара стрелой вылетела из подсобки. Бегом миновав университетские коридоры, девушка выскочила на улицу и устремилась прочь с территории учебного заведения. Скорость она развила такую, что даже я еле успевал за ней.

Пробежав до конца улицы, девушка вцепилась руками в столб, стараясь отдышаться. Который раз за день я почувствовал себя полным кретином, не знающим как поступить.

— Меня сейчас стошнит, — прохрипела Мара, хватая ртом воздух. — Что это, Кай? Как так можно? Они же… Они обе девушки! Боже! Отвратительно!

На лицо было глубокое потрясение на грани истерики. И что теперь с ней делать?

— Ненавижу это место и этих людей! — слёзы? — Домой хочу-у-у!

Да что же это?! Ну ладно шок, но откуда эти рыдания? Почему сейчас Мара больше всего напоминает потерявшегося ребёнка? А главное, отчего во мне её слёзы отзываются таким яростным протестом?

Не давая себе времени на обдумывание собственного поступка, крепко обнял девушку. Мара вцепилась в меня мёртвой хваткой, словно я оказался последним якорем в бушующем море.

— Ну всё, успокойся, Мара, — тихо уговаривал я девушку. — Ничего страшного не произошло.

— Не произошло? — всхлипнула она. — Ты разве не видели их? Эту мерзость! Это… Это…

— Всё я видел, — невесело вздохнул я. — Прост, нравится нам или нет, но с этим надо смириться и по возможности не обращать внимание. Такова уж реальность.

А в голове созрел неприятный вопрос: если её настолько отвращают однополые отношения, то чего она обо мне-то думает? Пусть я и не виноват, но сам факт… От этого становилось горько. Так хочется быть мужчиной, что постоянно забываю о том, что я обыкновенный раб.

— Спасибо тебе, Кай, — тихо прошептала Мара чуть отстраняясь и заглядывая мне в глаза, — в этом проклятом сумасшедшем мире ты мой единственный островок нормальности.

После она ещё крепче прижалась ко мне, совершенно ошарашенному такими словами. Но внутри от них становилось тепло, а Мара в моих руках казалась сейчас почти родной. Мимо нас сновали эромайцы, которые, увидев, как свободная гражданка и раб стоят, крепко обнявшись, невольно спотыкались на месте. Слишком дико было этим испорченным сволочам видеть подобное, но мне было плевать, и Маре, судя по всему, тоже. Сейчас всё казалось таким правильным, что я бы не променял эти волшебные минуты на что-то другое.

АНИЭЛЛА

— Да достало это всё меня! — вскочила я на ноги, так как сдали нервы.

Кай надо мной явно издевается! Меня от медитации ещё с Университета тошнит, а теперь этот гад требует, чтобы я занималась этим ещё и дома! Чего я ему плохого сделала?