- Подумаешь, один из десяти! – фыркнул Леонид, на мои комментарии. – Всё равно выгодно рискнуть, чем банально загнуться от старости.

Но именно за живых детей, вскормленных, взращённых и благополучно отправленных домой, аборигены и получали главные преференции. Уже оказавшись дома, омоложенные личности не только отправляли каким-то способом через порталы двадцать ящиков с пищевыми концентратами, но ещё двадцать приходило с конкретными заказами. Там уже превалировали бытовые мелочи, без которых ни о какой цивилизованной жизни не могло быть и речи. Что характерно, всё это приходило в двух одинаковых комплектах, что для Нижнего, что Верхнего города. Именно так, без особой фантазии называли свои города грифоны и йети.

Ну и особой вишенкой на торте, доставался особый приз тому, кто лично вернул ребёнка в его мир. Приз выглядел в виде крайне нужных вещей (чаще), дивных сувениров (реже) и магических артефактов (порой), которые все по совокупности ценились здесь невероятно высоко. Вот именно за эту вожделенную посылку и проводились поединки перед баррикадами. Победители сразу становились видными женихами, почётными гражданами и зажиточными горожанами. Правда очередь на подобные поединки была расписана на года вперёд, и никто не мог протиснуться в ней на первое место хитростью или коварством.

Насколько мы поняли, в древности этого мира за добавочный приз здесь когда-то шли настоящие войны. Но со временем обе разновидности разумных опомнились, поделили сферы своего влияния и, чтобы не вымереть окончательно, ввели правило поединков. Пусть и несколько дикое и не всегда справедливое.

Но вот сама доставка плюшек меня поразила. Что-то мне это смутно напоминало. Подобные посылки всего и вся существовали на Дне. Там тоже, за каждый отправленный через Длань груан, щедро одаривали каждого охотника или просто обитателя Просторов Вожделенной Охоты. Но там, насколько я понимал, «оплату» производили гаузы, космические завоеватели. Причём выглядели они как шары трёхметрового или чуть меньше диаметра. То есть они никак не могли омолаживаться в виде человеческих детей.

Хотя… некая связь через Длани оставалась и с империей Альтру. То есть мне следовало теперь подробно выяснить: что в здешнем мире известно о гаузах, а что - об империи Альтру.

Но тут Леонид поинтересовался главным итогом нашей затянувшейся беседы:

- Насколько я понял, самые главные проблемы можно решить в личном поединке?

- Конечно не все, - отвечала Займа. – Существуют некоторые вопросы, которые никак не регламентируются правилами банального мордобоя. Но, в принципе, такой подход здесь приветствуется во многих сферах здешнего бытия.

- Так может от вашей группы некий шаман-доброволец сразится с моим другом, и мы больше не будем спорить по принципиальному вопросу?

Подобное предложение вызвало в кругу наших оппонентов новый взрыв оживлённого мычания. Шумели и спорили все, кроме старушенции с клюкой. Она так и стояла, подслеповато присматриваясь к нам и прислушиваясь к каждому звуку.

Наконец Грейя огласила решение честной компании:

- Поединок возможен. Но не «один на один». Со стороны учёных (это она так витиевато называла шаманов) участвуют все восемь особей. Вы можете сражаться вдвоём. Или позвать на помощь кого угодно. Только вначале одно условие: вы должны пробудить копьеносцев. Многие лежат в весьма неудобных позах, как бы чего себе не повредили. Да и нечего им тут делать, путь уходят.

Верная оценка ситуации. Многие воины валялись настолько неудобно, что и задохнуться могли, если их тела не поправить своевременно.

Требовать гарантии нашей неприкосновенности, я не стал. Иначе получится, что мы боимся нового окружения и нападения. Поэтому Акиус опять пошёл в ход, но теперь пробуждая поверженных противников. Минуть пять ушло на возвращение копьеносцев в строй. Вернее не в строй, а в тоннели, куда они ушли, придерживая друг друга, прихрамывая, кряхтя и явно мыча не совсем цензурные ругательства. Кстати, ругались они не в наш адрес, а в адрес своих шаманов, ибо те кривили в недовольстве свои мохнатые хари и отворачивались от соплеменников.

Площадь с фонтанами и обелисками покинули все посторонние. Зато из тоннелей выглядывало очень много зрителей. Да на террасах и балконах вокруг, вдруг оказалось невероятно много местных аборигенов. Даже дети появились, повизгивая от предстоящего удовольствия. Видимо редко у них тут подобные зрелища случаются. И цирк давно не приезжал. И как часто театры здесь дают представления?

- И вообще, как они проводят свободное время? – словно подслушал мои мысли Найдёнов. И тут же резко сменил тему: - А бабка-то! Бабка-то как на нас пялится! Того и гляди дырки протрёт взглядом.

Вот я и решил прояснить у Займы сразу два вопроса:

- Чего это ваша прабабка на нас так смотрит?

- Это она нам в праправнучки годится! - рассмеялась полиглот. – Ей только недавно сотня лет исполнилась. По здешним меркам. Потому что, кто она и откуда, так и не смогла вспомнить. Вот и доживает здесь свой век. Такое крайне редко, но случается.

- Однако… Кто бы мог подумать? – протянул я и перешёл к другой теме: - Тут прозвучало, что мы можем привлекать на помощь иных союзников в поединке. Так может, вы присоединитесь к нашей команде?

- Ну так приглашай!

- Приглашаю: дамы, прошу в наш дружный коллектив!

- Всех приглашаешь? – хихикнула красотка.

- Конечно! – подтвердил я без всякой задней мысли. – Вместе – мы непобедимы!

Займа прошла сама к нам, потому что поняла суть приглашения. Для Кали были сделаны вслух некие пояснения. Но и она не отказалась войти в нашу команду. Но самое удивительное, что и старушка двинулась к нам, шаркая ногами и постукивая своей клюкой по мраморным плитам пола.

- Это она чего? – растерялись мы с Лёней.

Судя по всему, растерялись и выглядели ошеломлёнными, все остальные: что участники предстоящего поединка, что зрители. Они только и выдохнули изумлённо и замерли с приоткрытыми ртами.

Насколько я догадался по тону и по смыслу, Займа пробормотала:

- Надо же… И что теперь будет?

Ночь наступила безлунная, пасмурная, ещё и ветер холодный с севера налетел. Хорошо хоть дождя практически не было. Но в любом случае, проведя в тесном пространстве почти сутки, Мария с Катериной прокляли сырость, холод, тесноту и прочие неудобства. И когда решили выбираться из-под неподъёмного валуна, не могли удержаться от ядовитой ругани на всё и всех. Особенно возмущалась императрица:

- Во всех наших напастях – Борька виноват! Не приведи он этих шлюшек в Три Щита, не пришлось бы нам рисковать в этом перемещении! Голову ему за это оторвать мало!

- Ага! И морду набить! – со злостью шипела принцесса, пытаясь прорыть лаз наружу.

- Нет, вначале голову оторвать!..

- Можно и так… А потом уже и морду бить…

Обе нервно хохотнули, осознав несуразность своих угроз. И не совсем последовательно продолжили обмывать косточки великому Иггельду:

- Редиска! Ведь мог уже давно появиться, да нам помочь!

- Дождёшься, как же! Шляется где-то, а мы здесь корячимся…

- И Апашу с нашими гвардейцами надо спасать срочно! Неизвестно, как с ними в плену обращаются.

- Да уж, влипли мы по самые уши… А Борька и не знает ничего!

- Наверняка! Иначе давно примчался бы!.. Редиска!

Нападки на отсутствующего здесь консорта, пошли по новому кругу. Зато озлобление очень помогло при прокладке узкого лаза на поверхность. Поддерживало, так сказать, тонус упорства. В ином случае даже таким носительницам магии, было бы сложно прорыть норку в слежавшемся, почти каменном грунте. Пришлось выложиться капитально. И когда обе девушки оказались на открытой поверхности, то долго лежали в тишине, пытаясь банально отдышаться и насладиться свежим воздухом.

Немного придя в себя, стали осматриваться по сторонам и шёпотом обмениваться информацией:

- Ты глянь, ни души вокруг.