Я кричу. Сначала больно, но мне все равно. Даже учитывая последние несколько дней, это может быть самое опасное, что я когда-либо делала. Я с ним наедине, и он трахает меня. Я полностью в его власти, и это заводит меня больше, чем могла себе представить. Он толкается снова и снова, и я понимаю, как сильно мне это нужно. Что-то настолько простое, настолько простое… иметь мужчину, который хочет меня и нуждается во мне для чего-то другого, кроме эго, или бить меня, так хорошо. Такое приятное чувство.

Я стону, наклоняясь вперед и кусаю его плечо.

Я могу сказать по тому, как он движется во мне без ограничений, что он хочет этого так же, как и я, и эта мысль наполняет меня теплом, покалыванием счастья. Его таз хлопает по моему клитору с каждым толчком, стреляя ударами удовольствия по моему телу, приближая меня к кульминации. Боже, я бы никогда не догадалась насколько это будет казаться правильным.

Быть с мужчиной, который хочет оберегать меня и защищать, и, прежде всего, мужчиной, который хочет меня. Как будто части меня чего-то не хватало всю мою жизнь, а Вэш заполняет эту пустоту. Он вонзается в меня, кряхтя с каждым толчком. Я обхватываю его ногами, работая своим телом против его, жаждая, чтобы он наполнил меня еще глубже. Он сжимает мои волосы одной рукой и мою ягодицу другой.

Я стискиваю зубы, подавляя стон из-за страха того, что работорговец услышит нас. Я понимаю, что мы относительно открыты, и не будем знать, наблюдает ли кто-нибудь за нами на расстоянии. Вэш отрывает меня от стены и кладет в траву на спину. Он взбирается на меня и продолжает вбиваться в меня на полную длину. Я вцепилась в него. Мы хрюкаем и стонем, и трахаемся, как два животных во время течки, и абсолютный отказ от этого кажется невероятным.

Я чувствую слегка теплое ощущение в моей сердцевине, когда он наполняет меня своей спермой. Его кульминация толкает меня через край. Я кладу руку на рот, чтобы подавить мои крики удовольствия, но он отрывает мою руку и захватывает мой рот своим, целуя меня глубоко и грубо, даже когда он продолжает толкать свой член и сперму глубже в меня. Я вжимаюсь в него, выгибая спину и шею.

Он коротко поднимает брови, ухмыляясь мне, когда он держит себя выше меня своими мощными руками. Я краснею, уткнувшись лицом в его грудь. То, как я полностью потеряла контроль и сдалась, заставляет меня чувствовать себя внезапно обнаженной, но на этот раз он поднимает мой подбородок и целует меня мягче, медленно отступая.

— Я никогда так не трахался, — говорит он.

— Хорошо, — говорю я, ухмыляясь.

— Мы, вероятно, должны идти, — говорит он, кивнув в сторону восходящего солнца. — Веришь или нет, я не планировал этого. Теперь нам будет труднее вернуться после столь долгого отсутствия. Больше охраны.

— Верно, — говорю я. — Мне просто нужно найти свою одежду.

Как только оделись, мы возвращаемся в комнату Вэша. Вэшу пришлось вырубить двух охранников по пути, но мы делаем это, не будучи замеченными.

Когда мы входим в его комнату, Вэш напрягается. Он держит меня за руку, сигнализируя, чтобы я не двигалась. Он что-то чувствует, я могу сказать по тому, как он держит себя. Я думаю, что тоже могу. Я сканирую затемненную комнату, размышляя о том, сколько людей может быть скрыто в затененных углах или за мебелью.

Едва слышен шепот ветра. Вэш ныряет в сторону, хватая что-то в воздухе, прежде чем приземлиться в кувырке. Он бросает все, что поймал, обратно в затененный угол комнаты. Там раздается стук и ворчание. Три Примуса в черной нано-броне устремляются на свет. Вэш безоружен и без брони, но каждый из них несет пугающее оружие, которое пульсирует яркой плазмой. Боже. Мы собираемся умереть.

Первый убийца достигает Вэша, за долю секунды до двух других. Он пытается застать Вэша врасплох быстрым ударом в сторону, но Вэш хватает его за запястье и крутит в сложном маневре, который в конечном итоге заставляет убийцу бросить свой клинок. С ослепительной скоростью Вэш тащит заряженный энергией клинок через горло убийцы слышится треск электричества. Примус сжимает глубокую рану, когда падает на пол, задыхаясь.

Два других убийцы кружатся с Вэшом в головокружительных комбинациях вращающихся, плавных ударов. Несмотря на то, что он в меньшинстве, Вэш продолжает давить на них. Каждый раз, когда он избегает удара или блокирует удар, он делает частичный шаг вперед, подталкивая двух убийц все ближе и ближе к стене. Когда один из убийц врезается в стену, Вэш наносит удар.

Он пинает другого убийцу в живот, вращаясь под напряжением лезвия и вонзая свое собственное оружие в грудь убийцы. Он вырывает его и поворачивается как раз вовремя, чтобы уклониться от удара, направленного на его голову. С легкостью, что кажется легким, он взмахивает клинком и отрезает руку последнему убийце. Еще до того, как рука коснулась земли, он трижды ударил Примуса в грудь.

Он бросает оружие, поворачивается ко мне и поджимает губы.

— Это было странно.

— Странно? Странно!? Они просто… они могли… я…

Он смеется.

— Они этого не сделали. Я здесь, Соф. Я говорил тебе, я прошел через кое-какое дерьмо. Потребуется больше, чем несколько наемных головорезов или гладиаторов, чтобы убить меня.

Я стараюсь, но не могу смотреть на то, что только что произошло с таким же уровнем беспечности, как и он. Мы оба могли умереть. Что если бы мы спали здесь, когда они пришли? Что тогда? Я обнимаю себя, внезапно ощущая холод. Вэш обнимает меня, и я просто хочу раствориться в его тепле и остаться там, никогда не оставаясь одной.

Это то, что могло быть похоже на всю мою жизнь? Вот каково это — иметь кого-то, кто присматривает за мной и защищает меня? Я никогда не знала, насколько была истощена, пытаясь быть сильной все время, пока он не вошел в мою жизнь и не взял на себя часть бремени. Просто быть в состоянии отпустить и нуждаться в ком-то на этот раз кажется невероятным. Жаль, что обстоятельства не изменились. Как бы я ни верила в его силу и компетентность, не понимаю, как даже он может вытащить нас отсюда живыми. Я решила просто наслаждаться тем временем, которое мне дано с ним, даже если это всего лишь еще одна ночь.

Я ловлю взгляд на лице Вэша, когда он думает, что я не смотрю, и замечаю, что он выглядит обеспокоенным.

— Что? — спрашиваю я.

Он делает паузу, очевидно, думая о лжи.

— Просто интересно, как мы собираемся объяснить тела, — говорит он после короткой задержки.

Мы встретились с другими гладиаторами на следующее утро. Я все еще немного мрачновато смотрю из-за поздней ночи секса и избавления от тел. Маркуса и меня привели в боевую сферу, за исключением того, что на этот раз нас ведут по наземному маршруту. Наши женщины проходят специальную тренировку, которая подготовит их к дополнительным обязанностям по назначению полноправных гладиаторов. Я чувствую зуд и раздражительность без нее. Меня утешает только знание о том, что у них все еще есть планы на нее и, вероятно, придают ей хотя бы небольшую ценность, потому что они хотят использовать ее как набор. Это не стоило бы того, чтобы они напрасно причинили ей боль. Кроме того, я думаю, что теперь работорговцам должно быть ясно, что они встретят неудачный конец, если прикоснутся к моей Софи.

Другие гладиаторы, как Маркус и я, двое самых сильных и жестоких из своих групп. Жестких лиц и зорких глаз в изобилии в нашей группе из ста. Я знаю, что ни один из этих гладиаторов не сможет справиться со мной в бою, но признаю, как группа, они вызывают уважение, если ничего другого. Я сомневаюсь, что многие предпочли бы пойти против них, если бы этого можно было избежать. И я знаю, что не смогу, если собираюсь спасти Софи и вытащить ее отсюда.

Мы прошли продвинутую подготовку для боевой сферы, которая в основном состоит из ориентации нас на возможные гравитационные модификации в сфере, специализированное оружие, используемое внутри, брифинг о типе арен, которые мы можем ожидать, и протоколы о том, как взаимодействовать с толпой. Но я обращаю мало внимания, потому что на трибунах, плавающих вокруг полупрозрачной сферы, я вижу единственную фигуру — высокую и статную. Мой отец.