— Но, если вы ищете кого-то, кого взял начальник, он заставил меня однажды отвезти группу девушек к нему в Слейвер-Сити. Может быть стоит посмотреть.

— Хорошо. Отлично. Доставь меня туда.

Он заметно расслабляется, даже немного улыбается.

— Ты на самом деле большой засранец, ты знаешь?

Я нахожусь в хорошо обставленной комнате без окон. Насколько могу судить, это камера, но отец моего Вэша странно относился ко мне. До сих пор он не ответил, когда спрашивала, являюсь ли я его пленницей. Он регулярно приносит мне вкусные блюда, хотя я ем только столько, чтобы поддерживать себя. Идея съесть его дорогую еду, в то время как Вэш все еще думает, что я ненавижу его, поворачивает мой живот. Все, что я хочу, это найти Вэша и сказать ему, что все в порядке. У нас будет целая жизнь, чтобы работать над нашими различиями и найти способ преодолеть даже огромные препятствия, такие как его взгляды на рабство и мое собственное. Когда я думаю о том, каким человеком был мой собственный отец, мне было страшно думать, что кто-то сравнивает меня с ним.

Я сильная, несмотря на своего отца. Он никогда ничего не делал для меня, кроме как учил меня, какими могут быть злые люди. И все же моей первой реакцией было оттолкнуть Вэша из-за того, кем был его отец? Это не имеет смысла, не сейчас. Я просто хотела бы увидеть это вовремя. Я не знаю, сыграли ли бы события по-другому, но, по крайней мере, мы могли бы наслаждаться нашими последними моментами вместе. По крайней мере, я могла бы пойти в то, что приходит для меня с каким-то комфортом. Все, что я чувствую сейчас, это тошнотворное беспокойство, чувство ошибки, которую я никогда не смогу исправить, независимо от того, насколько сильно захочу.

Теперь я застряла здесь, в этом ложном дворце. Я даже не знаю, что отец Вэша хочет от меня. Он приходит в мою комнату и разговаривает со мной по вечерам, но просто меняет тему, когда пытаюсь спросить о чем-то важном. Поэтому я сижу и жду, время от времени обмениваясь беседами с охранниками, которые приносят мою еду. Это все так бесит. Я думаю, что могу оставаться в здравом уме только потому, что притворяюсь. Не знаю почему, но впадая в отчаяние и позволяя моей печали овладеть собой, создается впечатление, что это даст Тибериону победу. Кроме того, я знаю, что Вэш хотел бы, чтобы я оставалась сильной. Моя дверь открывается и входит Тиберион. Он держит в руках две тонкие флейты с пузырьковой золотой жидкостью и улыбается мне, как будто мы старые друзья.

— Софи! Приятно тебя видеть.

Он ставит передо мной стакан.

Хотя мне любопытно узнать, каков вкус напитка, я буду проклята, если попробую. Мысль о том, чтобы сидеть и болтать с отцом Вэша, прямо сейчас переворачивает мой желудок. Вэш все еще где-то там, и с ним, вероятно, обращаются не так, как со мной. Я просто надеюсь, что они не мучают его. Действительно, надеюсь, что он нашел способ сбежать и найдет меня даже сейчас. Однако это далекая надежда. Опять же, Вэш довольно невероятный. Если кто и может найти способ сбежать, так это он. Вернувшись в рабский комплекс, я никогда не думала, что он сможет вытащить нас оттуда. И все же я здесь. Да, меня снова поймали, но я жива.

Я думаю о девочках, которые все еще находятся в плену. Быть здесь, запертой даже в этой ложной роскоши, кажется предательством по отношению к ним, и не знаю, как долго я могу это терпеть.

Я поднимаю стакан, который принес мне Тиберион, и притворяюсь, что потягиваю, осторожно опуская его обратно. Я решила, что могу быть раздражительной и мерзкой по отношению к нему, но это ничего не даст. Самая умная вещь для меня — выиграть время. Мне нужно либо дождаться возможности сбежать, либо выжить достаточно долго, чтобы Вэш спас меня. Насколько я знаю, он уже может быть… нет, Вэш слишком силен, чтобы его убили. Он слишком силен, чтобы позволить чему-то встать между ним и мной. Если только он не бросил меня, когда я оттолкнула его после того, как узнала, кто он на самом деле.

— Тиберион, спасибо за завтрак, — говорю я, улыбаясь, хотя от этого меня тошнит.

Он кивает головой.

— Некоторые думают, что женщины Колари хороши только для увлажнения мужского члена, но я не согласен. Это чудо на кухне. Хельветта со мной уже много лет.

Я снова пытаюсь улыбнуться, но это кажется вынужденным. Кажется, он не замечает.

— Надеюсь, тебе здесь все еще комфортно? Есть что-нибудь еще, что я могу принести? Еще подушки? Одеяла?

«Как насчет лифта на поверхность?»

— Нет. Мне очень удобно, спасибо.

— Отлично. Ну, я просто хотел убедиться, что у моей гостьи все хорошо. У меня есть бизнес, который требует присутствовать в другом месте, — говорит он, глядя на меня, и говорит, что он предпочел бы сделать что угодно, но не заниматься этим.

Когда его рука оказывается на двери, он поворачивается, словно что-то вспоминая.

— О. Я должен тебе сказать. Вэш, к сожалению, не пережил своего захвата на прошлой неделе. Я только сегодня утром услышал. У него было так много ран… что врачи ничего не могли сделать. Я знаю, что вы были близки.

Он закрывает дверь, и я погружаюсь глубже в свое кресло, чувствуя, как будто мир приближается ко мне. Вэш… это не может быть правдой. 

Корабль приземляется в Слейвер-Сити недалеко от дома моего отца. Месяц назад я мог бы зайти, как будто мне принадлежало это место — черт, так и было. Теперь мне нужно придумать способ проникнуть внутрь, чтобы меня не узнали. Кроме того, мне нужно подумать о том, что я собираюсь сказать Софи. Я знаю, что ты ненавидишь меня и, возможно, хотела бы, чтобы я умер, но, пожалуйста, поверь мне и иди сюда? Почему-то я не думаю, что это поможет.

Самая неприятная часть заключается в том, что я не знаю, что бы изменил, если бы мог вернуться. Может быть, рассказ Софи, кем был с самого начала, не разрушил бы мои шансы освободить ее, но это означало бы, что те несколько дней, которые мы провели вместе, никогда бы не произошли. Я бы все еще двигался по жизни, как машина, толкая все, что напоминает эмоции, так глубоко, как только мог. Так много хорошего пришло в разгар всего плохого, что я просто не могу сожалеть об этом.

Все, что мне нужно сделать сейчас, это вытащить ее оттуда и забрать туда, где она должна быть, со мной.

Охранник Примус с темно-фиолетовой кожей входит в мою комнату, неся поднос с едой. Он вежливо кивает мне головой. Прежде чем он уходит, я останавливаю его, прочистив горло.

— Извините, — говорю я.

Он поворачивается.

— Вы не возражаете, если я задам ужасно странный вопрос?

Он поднимает бровь. По крайней мере, я его заинтересовала. Хотя он ничего не говорит, я воспринимаю его молчание как согласие.

— Мне интересно, — я продолжаю медленно, — ваш босс, Тиберион, относится к вам хорошо?

Он быстро кивает головой. Слишком быстро.

— Вы можете сказать мне, — говорю я. — Подумайте, чем мы рискуем? Мы оба знаем, что я никогда отсюда не выберусь. Я могу быть единственным человеком, которому вы можете свободно сказать.

— Он говорил с вами наедине, — говорит охранник.

Ах. Он бы даже не начал разговор, если бы я не стремилась к этому.

— Да, но представьте, насколько это будет правдоподобно, если я скажу: кстати, вы знаете, что вашим сотрудникам не нравится работать на вас?

Он задумчиво смотрит на пол.

— Почему я должен тебе что-то говорить?

— Мне не нужны подробности. Достаточно просто знать, что с вами плохо обращаются. Полагаю, с остальными охранниками тоже?

Он выглядит неуверенно, но кивает.

— У меня есть основания полагать, что кто-то придет, чтобы спасти меня. Старший сын Тибериона, Вэш, чтобы быть точной. Я также не думаю, что его спасение закончится только моим освобождением. Я думаю, Вэш не остановится, пока не будет разрушено правление его отца. Я пытаюсь сказать, что, если мне удастся сбежать, у вас, скорее всего, скоро появится новый босс, у которого есть основания быть благодарным. С другой стороны, если я останусь в плену и мне придется рассказать вашему новому боссу об охранниках, которые отказались мне помочь… ну, вы можете увидеть его знаменитый характер. Подумайте об этом.