Я уже не дрожала. Мной овладела апатия. Бороться дальше бессмысленно. Шилла давила беспроигрышно. Нельзя проигнорировать угрозу миру. Надо мной наверняка проведут этот экзорцизм… каким бы он не был.

Я боялась поднять глаза и вслепую ощущала на себе взгляд Элгана. Такой же давяще-свинцовый, каким он пять минут назад одарил Шиллу.

— Леди Рианна, — произнес он холодно и четко.

Медленно, словно к шее прикована пудовая гиря, я подняла голову. Наши взгляды встретились.

— Несмотря на уважение к вам господина отбора и мое лично, мы не можем отнестись беспечно к заявлению леди Вальдер. На кону безопасность нашего мира. Я хочу верить вам. Но смогу это сделать лишь тогда, когда обряд выявит вашу невиновность и чистоту. Подтвердит, что вы это вы. До тех пор вынужден взять вас под стражу.

Он сделал короткий жест, и шестеро магов выступили вперед. Они подошли к подиуму. Двое поднялись, взяли меня под руки, свели вниз. Остальные четверо окружили со всех сторон.

Прежде чем меня, почти падающую с ног, поволокли на выход, я в последний раз обернулась. Киара, Федайра, Валла, даже Герела Кевман смотрели на меня с неприкрытой тревогой и состраданием. Но никто не смел подойти или вступиться.

Лишь взгляд Элгана оставался таким же холодным и непроницаемым. Я сознавала четко, как никогда, что иллюзорная симпатия, проскользнувшая между нами, ничуть не помешает ему занести кинжал для удара.

Он убьет меня с ледяной непоколебимой решимостью, если посчитает такой выход верным. Если этот обряд покажет, что я и правда не Рианна Вальдер, а жуткая демоническая сущность, захватившая тело серой мышки. Отныне моя жизнь в его руках.

Придворный маг Элган выглядел неприступной скалой из камня и льда. Придворные, невесты с их дуэньями, даже сам лорд-наместник Леон держали себя тихо и настороженно, когда он объявлял решение.

Никто не смел перечить ему или оспаривать его слова. Элган был голосом его величества Иона Восьмого во дворце наместника. До того момента, когда его величество не прибудет во дворец лично. А он собирался это сделать, и довольно скоро.

Государь желал держать руку на пульсе всех важных дел Веравина. А уж выбор супруги наместника Гемайской долины — предельно важное дело. Лишь три человека на материке знали насколько.

Элган выходил из зала, рассекая толпу, как боевой флагман морские волны. Люди расступались перед ним быстро и молча. Никто понятия не имел, что внутри чародей отнюдь не так холоден и непоколебим, как снаружи.

Смешанные противоречивые чувства обуревали мага. Самое сильное — желание придушить Шиллу Вальдер и ее дочурок. Даже не испепелить фаерболом. Задушить собственными руками.

Тупая наседка, квохчущая над своими чадами — бездарно амбициозными курицами, — подложила магу жирную свинью.

Демон хейоса. Элган не удержался и презрительно фыркнул. Не вообразить бред, более далекий от истины. Никто в Веравине не знал о демонах больше, чем он сам. Рианна Вальдер не была демоном.

Он прекрасно знал, кто она такая. С самого начала подозревал, что девица непроста. А сегодня во время ее небывалого, немыслимого пения он нашел точный ответ.

И сейчас ее дивный голос, дрожащие от напряжения руки, полные ужаса глаза не желали оставлять его мысленный взор. Девушка-чужачка. Иная.

Сирена — вот кем она была. Раса, сгинувшая из Веравина много веков назад. Раньше, чем ушла первая кровь. Потомки и тех и других иногда обнаруживались среди людей. Со слабыми, никчемными способностями.

Наставники Элгана, их наставники не раз пытались найти девушку с кровью сирен. Но неизменно разочаровывались. Те, кто им попадался, были совершенно непригодны для чародейских целей.

Но то, что маг наблюдал сегодня… Взрыв. Молния и гром. Мощь, явившая себя в голосе Рианны Вальдер, могла сравниться с мощью чистокровных сирен. Если верить тому, что Элган читал о них. Или видел в трехмерных записях, сохранившихся с тех времен.

Он не хотел делиться находкой сразу. Исследовать девицу Вальдер в одиночку! Понять, на что она способна… и осознает ли собственный дар.

Потом конечно же пришлось бы сообщить о ней. Но лучше позже, чем раньше. Теперь придется докладывать немедленно.

Шпионы короля непременно доложат об инциденте на испытании. Если бы не это, Элган выиграл бы несколько дней. Но как только Ион услышит от соглядатаев обвинение Шиллы Вальдер, сразу же обсудит с Вердой. А уж старая ведьма сунет нос в каждую мелочь. Утаить сирену станет невозможно.

Элгану придется связаться с Вердой немедленно. Опередить Иона. Старая ведьма до сих пор обожала провоцировать двух выросших учеников на соперничество. Стравливать, как в годы обучения.

Элган вошел в свои покои, запечатанные непроходимыми для посторонних заклятиями. Скривился, бросая взгляд на обшарпанные стены, узкие, засиженные насекомыми окна. Леон постарался обеспечить «комфорт» почетному гостю. И не придерешься — во дворце реставрация к приезду его величества Иона.

Неприкрытая враждебность лорда-наместника удивляла Элгана. Мужчина его статуса и воспитания не должен так откровенно демонстрировать недовольство и протест навязанным ему отбором.

Все, что от него требовалось, — вступить в брак с избранницей и заделать ей ребенка. Вот только изберет ее не он, а Элган с подачи короля. И Верды. Об этом больше никто не знал.

Спать при этом Леон может с кем пожелает. Любой высокородный лорд не видел бы проблемы в такой ситуации. Но наместник встал в позу оскорбленной девицы, которую насильно лишают чести.

Было бы ему проще принять навязанный брак, знай он, что продлится тот ровно до рождения ребенка? А затем Леон вернет себе свободу, оставшись… вдовцом.

Победительница отбора вряд ли переживет роды. Но наместника не посвятили в судьбу будущей супруги.

Лишь три человека ведали истинное предназначение леди-наместницы. Элган, король… и их наставница в магическом искусстве. Чародейка Верда. Самая древняя и безжалостная ведьма Веравина.

Элган подошел к столу. Под плотной тканью угадывались очертания большого шара. Маг сдернул покрывало, зажмурился и коснулся черной матовой поверхности. Шар вмиг сделался ослепительно-белым, вспыхнув ярким светом.

Элган стоял так минуту, а затем открыл глаза. Вспышка угасла, но шар так и остался белым. А над ним появилось прозрачное облачко. В этом облаке проступило лицо женщины, обрамленное седыми волосами и пересеченное старческими морщинами.

— Приветствую, Верда, — произнес маг.

— Здравствуй, Элган. Какие новости?

Хриплый старушечий голос прозвучал, словно стервятник проскрипел. Кружащий над умирающей добычей, ждущий, пока она издохнет, обратится в падаль и станет его добычей.

Того, кто слышал этот голос впервые, корежило от неприятных, почти омерзительных интонаций. Но Элган привык к нему с юности. Приучился не замечать отталкивающий тембр своей наставницы.

Только вот сегодня, после восхитительного пения сирены маг будто бы прикоснулся к безграничной красоте… и оттого особенно остро ощутил сейчас запредельное уродство Верды. В ее внешности, голосе, а главное — в целях и поступках жестокой магички.

Но деваться ему было некуда. Он повязан с ведьмой навечно.

— Ты не поверишь, — спокойно произнес он, не давая просочиться наружу внезапному отвращению к наставнице. — Среди участниц отбора обнаружилась сирена.

— Вот как? Насколько сильная?

Новость не впечатлила Верду. Неудивительно. Колдунья перевидала на долгом веку немало потомков сирен. И успела потерять к ним интерес, видя их немощь и бесполезность.

— Я покажу тебе.

Сформировал мыслеобраз и направил его прямиком в сознание старой ведьмы. Связь учителя и ученика давала им такую возможность обмениваться образами.

С мрачной смесью удовлетворения и сожаления Элган наблюдал, как равнодушие Верды сменилось шоком. Удовлетворения — что сумел поразить могущественную наставницу. Сожаления — что не вышло сохранить тайну и попользоваться ей в одиночку некоторое время. Без надзора всеведущей колдуньи.