— Итак, это все же случилось, — констатировал король на этот раз без ехидцы. — Ты попал под чары сирены и не устоял. Верда опасалась этого. Слишком давно в мире не было такой силы. Мы разучились ей сопротивляться.

— Я держу себя в руках, — отрывисто бросил Элган. — Ищу средство. Днем и ночью.

Ион хмыкнул:

— Ясно. Вот для чего тебе те запрещенные древние книги с заклятиями. Я-то думал, что же ты надеешься там вычитать…

Демонов сын успел побывать в его кабинете. Магический запор ему не преграда. Как и Федайре. Впрочем, чего ждать от того, кого не остановил даже щит наместника Гемайской долины.

Что ж, Элган постарается разложить кусочки мозаики так, чтобы у Иона выстроилась в голове нужная картина. И тени подозрения не возникло, что заклятия — против Верды, а не против Юлии.

— Зачем ты похитил девчонку Вальдер?

— Чтобы Леон активировал щит, — небрежно бросил Элган. — Вслед за Юлией пропала Федайра Лаш. Тангрийская дуэнья Киары Дайнир. Я спровоцировал наместника выставить барьер. А потом узнал, что эта тварь умыкнула сирену в замок Вальдеров. Под личиной тангрийки. Я встретил ее там. Мы схватились. Она должна была разбиться всмятку — но останков я не нашел. Она где-то в долине. И мы должны ее найти. Разумеется, если у нее, как у тебя, нет своих секретов. Может, она тоже способна проникнуть сквозь щит наместника.

Ион потер подбородок. Затем неохотно кивнул.

— Ты действовал эффективно. Согласен, в этой ситуации барьер должен сохраняться. Пусть Рианна Вальдер остается в той пещере, а наместник не знает о ее судьбе. Ну а сирена… Ты ведь помнишь предупреждение Верды: «Не привязывайтесь к хрупкому и смертному. Не давайте ему вывести вас из строя, когда оно умрет».

«Любовь и счастье не могут устоять под давлением этой Вселенной, — с усмешкой подхватил цитату Элган. — Может только власть».

— Именно. Сирена умрет скоро, Элган. У тебя даже не хватит времени взять от нее все, что ты хочешь.

Импульс послать государю молнию в спину был так силен, что маг уже сложил пальцы в активирующем жесте. Неизбежная смута в стране, мятежи, борьба придворных за освободившийся трон — все это не смутило бы Элгана. Разборки с Вердой тоже не помеха.

Он не выстрелил по другой причине. По той же, что остановила его в пещере.

Если он не убьет Иона с одного удара, в полноценной схватке тот может победить. Шансы пятьдесят на пятьдесят. И если это случится, защитить Юлию будет некому. Тогда произойдет именно то, что предрек Ион: сирена умрет скоро.

Элган разжал пальцы и холодно произнес:

— Мне хватит времени взять то, чего я от нее хочу. Чего мы все хотим от нее. Магию. Власть над Веравином. Над смежными мирами. Мне нужно лишь это. Все прочее — тлен. Не так ли… брат? А с чарами сирены я справлюсь.

Я проводила взглядом двух мужчин и осталась в пещере одна. Ну, не совсем одна. Дрыхнущая Рианна. То ли Элган опять усыпил ее, то ли у нее такой крепкий сон. Шум водопада. Страх и растерянность. Завидная компания.

Что означал нежданный визит самого короля? Элган явно был в шоке увидеть венценосного гостя. И он вовсе не обрадовался. А что ждет меня?

Его величество произвел крайне отталкивающее впечатление. От его прикосновения меня чуть не стошнило. Словно он был мерзкой жабой. Я была благодарна Элгану, что дал королю по рукам. Наверно, прилично рисковал.

Впрочем, сам Элган лапал меня еще наглее. Но это не было противно. Пугающе — да. Раздражающе. Но ни малейшего отвращения я не испытала.

Вот только чего он этим добивался? Скучно стало, кровь взыграла? Хотел скоротать ночку? Во дворце сговорчивых девиц не нашлось, решил позабавиться с пленницей?

Стоило вспомнить, как холодно и равнодушно он пошел вслед за королем. Не обернулся, ничего не сказал. Из-за Иона? Или ему просто наплевать?

Стоп. Я что — обиделась? На того, кто вообще-то, минуточку, намерен убить меня на алтаре хейоса во имя межмирового господства? Сижу тут и мысленно обдираю ромашку — любит не любит, плюнет, поцелует?

Глупо. Все, о чем мне стоит переживать, как остаться живой и дать отсюда деру. А Элган может миловаться с кем угодно. Мне такого «счастья» даром не надо, целее буду.

С такими мыслями попыталась уснуть. Битый час ворочалась с боку на бок, слушала посапывание Рианны, мечтая ее прибить. Хоть бы Элган меня усыпил, прежде чем уйти вот так молча — ни здрасте, ни пока.

Наконец Морфей принял меня в объятия. Но легче от этого не стало. Во сне вновь явился Элган. И там не оставил меня в покое. Все смотрел и смотрел бездонными темными глазами. Как та бездна, которая обязательно посмотрит в тебя, если ты долго смотришь в нее.

Во тьме его глаз вспыхивали зловещие искры ярости. Жуть и паника пробрали меня до костей. Я отшатнулась… оступилась и чуть не упала.

Что-то крепко обхватило меня сзади. Я чуть не заорала от страха… А потом ощутила, какое оно густое, теплое, тягучее. Чужие руки сомкнулись на моей груди. Кошмарный взгляд Элгана устремился на это нечто позади меня, будто желая испепелить его.

Опустив взгляд, я заметила, что руки — женские. А на левом запястье — родинка в форме звезды.

С ног до головы меня словно пронзило электрическим разрядом. Я проснулась и с криком подскочила на постели. Звездочка-родинка на запястье. Единственное, что сохранила моя память о маме. Это ее родинку я только что видела во сне.

Солнечный свет ударил в лицо сквозь искрящиеся струи водопада. На мой крик прибежала Рианна. Она купалась в дальнем углу пещеры, где протекал подгорный ручей. Элган оставил нам магический валун, согревающий воду в каменном русле. Там мы умывались и купались без риска подхватить воспаление легких.

Надо сказать, этот валун появился в ручье после моего пленения. До того Рианне приходилось умываться ледяной водой. Кажется, ее здоровье не слишком заботило его.

— Что случилось, Изайма? Неужели тут завелись крысы или летучие мыши?

Мы успели перейти на «ты». Рианна панически боялась летучих мышей. Я мотнула головой:

— Просто дурной сон. Так устала в этой пещере. Хочется на волю… Прочь из этой преисподней.

Рианна вздохнула, заворачиваясь в большое махровое полотенце.

— А мне некуда отсюда идти. Дома я жила в такой же пещерке. Даже меньше. Крохотной клетушке. И постель не намного удобнее. Наоборот, жестче и уже.

Чуть проговорилась — мол, знаю, видела твою клетушку и лежбище. Удержалась, а на душе стало грустно.

Вроде бы я не одна в своем заточении. Делю его с подругой по несчастью. Мы вместе едим. У нас общие вещи. Но, кроме заточения, нам нечем поделиться друг с другом.

Столько всего связывало нас, а она даже не знала об этом. Как я беспомощно озиралась по сторонам в ее чулане, попав в Веравин. Как увидела в зеркале ее тело. Как осаживала ее мачеху и ненаглядных сестричек. Бедной Рианне не дали право узнать правду.

Не могла я сейчас искренне поделиться с ней своим жутким сном. Выплакаться в жилетку, облегчить душу и утешиться. Рассказать о маме. Вспомнить, что мы обе сироты, обделенные материнской лаской. Вроде и есть подруга по несчастью — а на самом деле-то и нет. И уж подавно не рассказать о сходстве наших матерей…

И на Элгана не пожаловаться. Не перемыть косточки его чародейшеству. Похитителю, которого я не могла разоблачить перед Рианной ради ее же безопасности.

И Федайру не оплакать. О ней Рианна и вовсе понятия не имела. О ее роли во всей нашей истории. Ее смерть ради меня я тоже оплакивала в одиночку.

Правда, я цеплялась за соломинку, что бывшая наставница жива. Она ведь говорила, что ей подчиняется стихия воздуха. Так, может, она сумела приказать воздуху удержать ее при падении. Унести прочь от преследователя в безопасное место.

Ведь Элган наверняка не мог бы догнать ее, пока я лежала поперек его седла. Ему пришлось увезти меня в пещеру, а Федайра получила фору, чтобы спастись.

Хоть бы мои домыслы обернулись правдой. Фантазировать я могла что угодно. А узнать истину мне никто не даст. Элгана я больше спрашивать не собиралась. Да и возможности не было.