Дракон заложил вираж над домом альфы, легко набирая высоту. Он покидал деревню веров, а в его лапах, под брюхом, болталась я, желая, как никогда в жизни, потерять сознание и ни о чем не думать. Почему-то мне казалось, что в обмороке не так страшно!

Что должна думать и как себя вести среднестатическая девушка, вися под брюхом у дракона, который летит на приличной высоте и с крейсерской скоростью?

Первые пять минут полета я визжала, как резаная, время от времени переходя на ультразвук. Потом, еще пятнадцать — кашляла, проклиная эту ящерицу, из-за которой сорвала горло. И все это время мое сердце не переставало гулко биться где-то в горле, сжимаясь от ужаса. В голове застряла только одна мысль: разожмет он лапы или нет. Но поскольку ничего подобного не происходило, я скоро устала бояться и просто расслабилась. Правда, открывать крепко зажмуренные глаза не спешила. Зато в голове начали появляться умные мысли, видимо, кое-какая часть мозгов всё-таки осталась при мне.

Итак, что мы имеем? Несет меня лиса за темные леса… точнее, дракон, но сути это не меняет. И дракон этот, по всей видимости, официальный жених Элении Анторийской. Вернее, жених-то асур, но они же в драконов обращаются, так что конкретно этот индивид должен быть разумным, все же не за животное меня замуж отдавали. Ему, скорей всего, как-то сообщили, что невеста сбежала с верами, и он отправился на поиски неверной… Теперь вопрос: что делать дальше?

Я начала размышлять, стоит ли признаваться в самозванстве сразу или ждать, пока он сам догадается. Может, для начала попробовать установить с ним контакт?

Я осторожно приоткрыла один глаз и глянула вниз, но лучше б я этого не делала! Далеко внизу проплывал зеленый ландшафт: равнины сменялись холмами, леса — долинами, а реки — озерами. Ветер свистел в ушах, но больше никакого дискомфорта я не ощущала, воздух не был холодным, не бил в лицо, разве что тошнота не отпускала. Я удивилась, было похоже, что меня окружает прозрачный купол, защищающий от стихии.

А чему я удивляюсь? Это же тысячелетний асур! Самая магическая раса в этом мире, вот и наколдовал мне комфортные условия. Может, попробовать договориться с ним? Он меня отпускает, а я ему за это… я ему… а что я ему? И куда он меня отпускает? В деревню к верам? Тоскливый вой Брейна все еще отдавался эхом у меня в душе, а еще душила совесть, ведь страдал он по моей вине.

Не знаю, сколько продолжался наш полет, но этого мне хватило, чтобы успокоиться и попытаться примириться с действительностью. За все это время дракон ни разу не взглянул в мою сторону и, ни разу его лапы, державшие меня крепко, но осторожно, даже не дрогнули.

Наконец, мы оказались в долине, окруженной высокими скалистыми горами. Солнца Эретуса уже склонялись к горизонту — похоже, что летели мы почти полдня. Я была измучена неизвестностью, страхом и голодом, и боялась того, что могло случиться дальше.

Дракон, завернув крутой вираж, опустился на базальтовую площадку перед входом в пещеру, и, наконец-то, выпустил меня из лап. Онемевшее тело не выдержало и кулем свалилось прямо под ноги опешившему ящеру. Ах, как это символично, — мелькнул в голове ехидный голос, — сбежавшая невеста вымаливает прощение у ног оскорбленного жениха.

Никакого золотистого сияния не было. Едва я упала, по телу дракона пробежала мелкая дрожь, и вот уже ко мне кинулся тот самый фиолетововолосый красавчик, который явился мне в замке герцога. Правда, если тогда я едва не растаяла от его внешности, то теперь почти не обратила внимания. То ли мозг мой был перенасыщен красавцами, то ли обстановка не располагала, но когда его руки подхватили меня у самой земли, а глаза пытливо заглянули в мои, я не ощутила ничего, кроме боли во всем теле от сведенных судорогой мышц.

— Эления? — хрипло спросил он.

В отличие от веров, которые перекидывались голыми, асур оказался вполне одет. Вышитая золотом безрукавка из темно-синего атласа была распахнута, открывая гладкие плиты грудных мышц и уходящие вниз идеальные кубики пресса. Широкие шаровары такого же цвета держались на бедрах за счет изумрудного кушака, чьи отороченные золотом концы спускались почти до самых колен, а на ногах как влитые сидели мягкие сафьяновые сапоги с низким широким голенищем и чуть загнутым кверху носком. Бронзовые бицепсы асура украшали золотые браслеты размером с ладонь, крепкую шею — толстая цепь сложного плетения, а длинные волосы придерживал на лбу узкий обруч с фиолетовым камнем, ограненным в виде ромба.

Руки асура оказались теплыми, крепкими и какими-то надежными, словно созданными для меня… или я для них. Едва очутившись в его объятиях, я расслабилась, отдавая себя на волю случая. Больше не было сил сопротивляться, спорить, куда-то бежать, бороться с самой собой и теми чарами, что сидели во мне. Захотелось присесть хоть на минутку, отдохнуть, прижавшись к этой груди, и ни о чем не думать. Я была как потрепанный бурей корабль, который после долгих странствий пришел в свою гавань.

— Что с вами? — допытывался асур, пытаясь поставить меня на ноги.

Ну да, эльфы ж не страдают от судорог после нескольких часов лежания в одном положении! А я всего лишь человек, да еще не самый крепкий. Сказать ему?

— Простите, — пискнула я, подписывая себе приговор, — вы ошиблись.

Он нахмурился, не понимая. Фиолетовые глаза впились мне в лицо, словно хотели прочитать мои мысли.

— Я никогда не ошибаюсь, девочка, — покачал он головой и сильнее стиснул мое тело. — Просто ты этого еще не знаешь.

Я даже не поняла, что произошло дальше. Только вдруг нас на мгновение окутало ярким светом, теплый ветер взметнул наши волосы, переплетая белое золото с фиолетовым шелком. Я почувствовала, как асур подхватил меня, поднимая на руки, и шагнул навстречу свету.

Всё-таки мозг не выдержал перегрузок, и я отключилась. Поэтому дальнейшая транспортировка моего бренного тела осталась за пределами сознания.

Очнулась я на широкой кровати под бархатным балдахином, отдохнувшая и посвежевшая. С удовольствием потянулась, разминая мышцы и суставы. Чувство было такое, будто я несколько часов провела в элитном спа-салоне.

Поднялась на локте, озираясь. Спальня, а это была она, поражала своими размерами и обстановкой: на постаменте в центре помещения располагалась гигантских размеров кровать, на которой я едва виднелась, а над ней возвышался прозрачный куполообразный потолок, украшенный цветными витражами. Солнечный свет проникал сквозь них, окрашиваясь в различные цвета, и яркими пятнами ложился на постель.

Комната была круглой, без единого угла, зато с высокими стрельчатыми окнами по всему периметру, а небольшие простенки, не больше метра шириной, покрывали вышитые гобелены. На полу, покрытом толстыми коврами, в художественном беспорядке валялись бархатные подушки и стояли кованые сундуки, невольно делая помещение похожим на пещеру Али-Бабы.

Между подушек затесался низенький столик, накрытый, видимо, для меня. Дымящийся напиток в фарфоровой чашке, ваза с фруктами и блюдо с кексами должны были, по всей видимости, изображать завтрак.

Я вскочила с ложа (назвать кроватью этого гиганта мебельной промышленности язык не поворачивался). Удивилась, увидев на себе вместо платья полупрозрачную кружевную сорочку. В голове мелькнуло смутное воспоминание о фиалковых глазах, с тревогой ловящих мой взгляд. Уж не женишок ли меня переодевал? Да вроде не должен, он же как бы главный среди своих, значит, служанку мог мне выделить. Отогнала дурные мысли и подбежала к окну.

Открывшаяся панорама заставила задохнуться от восхищения и ужаса, смешавшихся в равных частях.

Это был огромный замок в средневековом стиле, наполовину вырубленный в скале. Посреди квадратного двора, окруженного тройной стеной, высилась каменная башня донжон. Задевая своими зубцами облака, она располагалась как раз на уровне моих глаз. Видимо, комната, в которой я была, тоже находилась в подобной башне, отсюда и отсутствие углов. Дверей я, правда, так и не обнаружила.