Кир несся с такой скоростью, что я не могла освободить руки без риска свалиться, а управлять магией силой мысли еще не умела. На это были способны лишь архимаги, да и учили подобному только после совершеннолетия. Я же в мои эльфийские восемнадцать только-только начала изучать собственные силы. Я даже не дожила до первого оборота! Ведь именно потому совершеннолетие у эльфов и происходит в пятьдесят лет, что только в этом возрасте они оборачиваются в первый раз! Обретенная вторая ипостась увеличивает резерв, и лишь тогда можно развивать свои магические способности. А что могу я? Даже портал не способна создать, не освободив пальцы!

Кир метнулся в заросли ивняка, надеясь уйти от погони. Он ломился напролом через кустарник, не замечая, как гибкие ветви бьют меня по лицу, разрывают одежду. Я нагнула голову, пытаясь уберечь глаза, но этого было мало. Буквально через минуту мои руки покрылись красными полосами, моментально вздувшимися и сильно саднившими, будто кто-то отхлестал меня розгами. Было больно и страшно, я даже не заметила, как начала всхлипывать.

Я уже не видела наших преследователей, но вряд ли они отстали. Скорее всего, решили обойти с флангов, не решившись лезть в кусты. Неожиданно странный короткий звук заставил меня насторожиться. Кир резко дернулся вправо, я вскрикнула: там, где он только что был, из земли торчала длинная стрела с черным древком и таким же оперением. Еще одна просвистела у самого носа льва, но он снова успел увернуться, спасая себя и меня.

Я вскинула голову. Стрелял всадник на грифоне. Несмотря на то, что нас окружала густая стена растительности, сверху мы были видны, как на ладони. Вот темный лучник снова натянул тетиву, выбирая цель. Я поняла, что он метит в льва. Хищник подо мной дернулся, уходя из-под удара, но в последний момент дроу мгновенно изменил прицел и спустил тетиву.

Все слилось в одну безумную какофонию: мой дикий визг, тонкий свист стрелы, громогласный львиный рев и победный клекот грифона. Сильный удар отбросил тело льва влево, откидывая меня в противоположную сторону. Я со всего размаха ударилась о землю спиной и затылком, да так, что не сразу сообразила, что происходит. Кир бросился ко мне на помощь, а я едва не потеряла сознание, увидев в его боку обломок стрелы. Кусок древка вместе с оперением он отгрыз, чтобы не мешал. Наконечник застрял между ребрами, не повредив легких, но причинял неимоверную боль. Это было ясно по тому, с каким хрипом дышал зверь, ловя воздух оскаленной пастью.

Я попробовала подняться и не смогла: резкая боль в спине не позволила мне двинуться с места. Кир распластался рядом со мной и начал подталкивать мордой, пытаясь подлезть под меня так, чтобы я снова оказалась на его спине. Но в это время грифон, заложив вираж, начал стремительно приближаться к нам, а его всадник вновь поднял свой смертоносный лук.

Еще мгновение — и уже вторая стрела впилась в тело льва, на этот раз в загривок. Он коротко взрыкнул и клацнул зубами. Превозмогая боль в ушибленной спине, я вцепилась в него руками, закидывая ногу, но было уже поздно.

Третья стрела, подобно черной молнии, пронзила воздух и вошла льву между ребер почти на четверть! Он захрипел, падая на меня, его судорожное дыхание замерло на мгновение, а со следующим вздохом из пасти внезапно хлынула яркая кровь.

Я закричала, а придавившее меня гигантское тело неожиданно озарилось золотистым сиянием, уменьшаясь в размерах, и вот уже на меня смотрели подернутые болью карие глаза Кира.

— Беги! — шепнул он мне окровавленными губами.

Если на теле льва стрелы казались незначительными щепками, то теперь я поняла, что они гораздо длиннее и тяжелее тех, что я видела в музее средневековья. Одна из них пробила легкое и вошла в грудь под таким углом, что ее невозможно было выдернуть, не разворотив ребра. Это был конец! Но все же у меня оставался шанс.

Я видела, как всадник на грифоне делает какие-то знаки своим сообщникам, оставшимся на земле, которые сейчас уже спокойно пробирались через дебри ивняка в нашу сторону. Вскинула руки, пытаясь выстроить портал, но наткнулась на полную тишину. Сила Эретуса осталась глуха к моему призыву! Судорожно закусив губу, я попробовала еще раз… Нет, ничего… да что же это такое!

Разноцветные потоки магии были передо мной, но на все мои призывы, они отвечали лишь вялым шевелением, точно кто-то поставил между нами антимагический купол. Этого просто не могло быть!

Я бросила взгляд на хрипящего Кира. Яркая кровь толчками вырывалась из раны на груди, две другие тоже выглядели отвратительно. Тонкая струйка алой жидкости стекала из уголка рта, а глаза уже практически потухли. Он умирал, я знала это и ничем не могла помочь. Я была всего лишь испуганным ребенком, который от страха забыл, как пользоваться своей силой.

Топот копыт становился все ближе. Я почувствовала, как внутри меня поднимается паника, но неожиданно она сменилась полнейшей апатией. Не думая ни о чем, я просто растянулась на земле рядом с телом вера, осторожно обняла его одной рукой и закрыла глаза.

Неужели этот мир так ничему и не научился? Неужели опять все сначала? Зачем я только сюда вернулась…

Они приблизились не торопясь, чувствуя себя хозяевами положения. Уже не единороги, а дроу. Один из них, с серебряным гербом на плаще, наступил ногой на тело Кира и без всякого смущения выдернул стрелу, измазав руки в крови. Из развороченной раны хлынул густой поток. Я зажала рот рукой, пытаясь остановить рвотные позывы. О, боги, неужели Кир был еще жив?! Ведь у мертвых кровь должна сворачиваться, разве не так?

Дроу в плаще окинул меня заинтересованным взглядом и усмехнулся:

— Я слышал, что сиды очень чувствительны. Правда, не думал, что настолько. Вставайте, ниэра, вам никто не причинит вреда, если будете вести себя разумно.

Я не могла даже шевельнуться от страха, а мой взгляд намертво прикипел к окровавленной стреле в его руках.

Между тем еще трое серокожих приблизились ко мне, взяв в кольцо. Тот, что говорил со мной, кивнул им, а потом тронул странную серьгу у себя в ухе, похожую на восьмиконечную звезду в круге, и произнес:

— Ваше Сиятельство, приказ выполнен, подарок скоро будет доставлен.

Затем, коснулся серьги еще раз и уже другим тоном приказал:

— Эрлион, спускайся, заберешь подарок.

Небо моментально закрыла тень от гигантских крыльев грифона. Мифическое существо, подчиняясь действиям всадника, начало медленно снижаться, кружа и выбирая лучшее место для посадки. Я безучастно перевела на него взгляд, равнодушно отмечая, что тело зверя покрыто не шерстью и не перьями, а чем-то непонятным, напоминающим стальную чешую или кольчугу. Вот он нырнул в просвет между деревьями, ломая своим весом тонкие стволы разросшихся ив, точно спички. Похоже, что стальная броня защищала его от опасности быть проткнутым переломившимся деревом или веткой. Всего пару минут тревожного ожидания — и грифон уже в нескольких шагах от меня, а с его спины по крылу сбегает еще один дроу, тот самый, что стрелял в моего охранника. Я вижу за его спиной огромный черный лук и снова закрываю глаза, не желая ничего знать.

Кто-то поднимает мое тело, и я безвольно обвисаю в чужих руках, словно шарик, из которого выпустили весь воздух. Я не слышу ни звуков боя, ни львиных рыков, ни присутствия, кого бы то ни было поблизости, кроме темных — похоже, что лучшие люди Брейна так и не смогли справиться с нападавшими. Винар, наверняка, предчувствовал это, потому и заставил Кира забрать меня. Жаль, у него не получилось.

Мысли в голове лениво ворочались, будто сонные рыбы на берегу, а тело охватила странная вялость. Я не сопротивлялась, когда меня грузили на жесткую спину крылатого зверя. Мой конвоир устроился позади, одной рукой взявшись за повод, а другой крепко прижимая меня к своему телу. Сквозь щелочку в ресницах я отрешенно наблюдала, как грифон взмахнул крыльями, набирая высоту. Не было ни испуга, ни удивления — полное безразличие. Не было даже желания полностью раскрыть глаза.