Странное ощущение того, что сегодня Эдриан как-то иначе смотрит на меня, охватило и не отпускало, пока мы вели эту короткую беседу. А миссис Вандерберг опять опаздывала. Думаю, она вообще не отличалась особенной пунктуальностью.

— Как пожелаете, мисс Элеонора, — кивнул маг. — Я распоряжусь, чтобы вас сопровождал грум.

«Если только он меня догонит!» — мысленно усмехнулась я, но вслух ничего не ответила.

— Как вам спалось? — провожая меня к столу, спросил Эдриан.

— Отлично, — быстро ответила я, а затем напомнила радушному хозяину о его обещании провести мне экскурсию. Нет, я не жаждала его общества, но Дерри сам предложил мне показать дом. Да и было бы подозрительно, избегай невеста так рьяно своего жениха. В глубине души я искренне надеялась, что и эту функцию Дерри переложит на плечи кого-то из слуг. А потому немного удивилась, когда он, вежливо кивнув, произнес:

— Сегодня до обеда буду полностью в вашем распоряжении. Я привык отвечать за свои слова и тем более обещания.

Миссис Вандерберг появилась спустя несколько минут и на этот раз не посчитала нужным извиниться за опоздание. Несколько минут мы поиграли в мать и дочь, а затем, быстро закончив с трапезой, я заторопилась в свою комнату, чтобы сменить платье на амазонку. Очень уж не терпелось снова ощутить себя на спине сильного скакуна и отдаться во власть ветра и бешеной скачки.

Разговоры с Эдрианом и особенно с Розалиндой меня угнетали. Приходилось постоянно думать о том, что говорю, как говорю. И я понимала, что надо немного расслабиться и побыть наедине с собой.

Выскальзывая из столовой, заметила, что Дерри провожает меня долгим взглядом. Кажется, жених решил приглядеться к своей будущей жене. Я надеялась, что это именно так. И что Эдриан вовсе не заподозрил неладное.

Тори уже ждала меня в спальне. Она успела привести себя в порядок и казалась выспавшейся и отдохнувшей.

— Доброе утро. — Подруга присела в книксене, стоило мне войти в свою гостиную. Поведение Виктории подсказало, что в комнате мы не одни. И действительно, я не сразу, но заметила молодую девушку, чистившую камин. Она сидела на полу, разложив холстину, и выгребала на нее золу. Но, завидев меня, проворно вскочила и поклонилась.

— Простите, госпожа. Я думала, что успею все сделать до вашего возвращения!

Служанка была совсем молоденькая. Едва ли не моложе моей Тори. И я уже открыла рот, чтобы сказать то, что обычно говорю в подобных случаях, но вовремя вспомнила: сейчас я не Ивэлин Истрейдж. Я играю роль надменной мисс Вандерберг.

— Печально знать, что у лорда Дерри такие нерасторопные слуги, — сказала я. — Я сегодня же скажу ему об этом. Вы должны были успеть до моего прихода. Впредь думайте головой и спрашивайте у моей личной горничной, когда можете здесь развозить грязь. — Я скривила губы и добавила: — Ступайте прочь. Вернетесь позже, когда я отправлюсь на верховую прогулку. И чтобы я не видела вас по возвращении.

Девушка немного побледнела. Затем поклонилась и, собрав золу, поспешила удалиться. Я, глядя ей вслед, испытывала раздражение от самой себя. Но иначе поступить не могла.

— Кажется, эта мисс Элеонора крайне неприятная личность, — произнесла Тори, когда за служанкой закрылась дверь.

Я устало обернулась к ней.

— А ты сразу не поняла, глядя на ее мать? — спросила и направилась к спальне. — Поможешь мне сменить платье?

— Я уже видела амазонку, — оживилась подруга. — Извини, что сегодня не разбудила тебя, как полагалось хорошей горничной.

— Вычту это из твоего жалованья, — пошутила я.

Тори прыснула со смеху.

Амазонка села идеально. Я в который раз порадовалась тому, что наши фигуры с мисс Вандерберг почти полностью идентичны. Оценив новый наряд, поймала на себе восхищенный взгляд подруги и подумала, что давно не надевала что-то столь качественное и приятное мне самой.

— Теперь пойду осмотрюсь, — сказала Виктории.

— Наслаждайся, — посоветовала она. — А я пока спущусь вниз и пойду на половину слуг. Узнаю, какие правила в этом доме. А возможно, кто-то расскажет мне что-нибудь интересное из жизни семейства Дерри.

— Попробуй, — согласилась я, и мы вместе покинули мои покои.

За стенами Стормхилла было холодно, но поднявшийся ночью ветер немного поутих, и его порывы уже не были такими свирепыми. А потому ничто не могло заставить меня отказаться от прогулки.

Конюшню я нашла сразу и без посторонней помощи. Как оказалось, старший конюх, старый мужчина с такими пышными усами, что ему позавидовал бы самый родовитый кот нашего королевства, встретил меня крайне любезно. Думаю, его или успели предупредить о приходе гостьи, или слуга сам догадался о том, кем именно является молодая леди в дорогой теплой амазонке и шляпке с вуалью, закрывавшей половину лица. Впрочем, вуаль я сразу отбросила назад. А вот с конюхом разговаривала почти так, как разговаривала бы настоящая Элеонора, живо интересуясь жеребцами.

— Я вижу, мисс Вандерберг, вы любите верховую езду и лошадей, — обрадовался мужчина, назвавшийся Самуилом Уайтом.

— Кони моя страсть, мистер Уайт.

Тепла в моем голосе не было, как и почтительности. Я старалась говорить спокойно и сдержанно, каждый раз напоминая себе, что я не Ив.

— Позвольте, я сначала покажу вам конюшню? — предложил конюх, но я лишь покачала головой. Ив непременно пришла бы в восторг от внутреннего убранства и удобных стойл, а вот Элеонора, боюсь, увлекалась только скачками и не более того.

— Нет. Приготовьте для меня лошадь. Хорошую и быструю, — приказала я.

— Да, мисс.

Поклонившись, конюх поспешил выполнять пожелание гостьи. А я, чтобы не стоять на холоде, все же вошла в здание.

Внутри пахло сеном и едва уловимым запахом лошадей. Сразу было заметно, что здесь за всем следили с особой тщательностью. На полу свежая сухая солома, в воздухе аромат сухих трав. На стенах висели хлысты и упряжь. Дальше располагалась фуражная, а за ней начинались стойла. Я прошлась вдоль денников, разглядывая жеребцов и понимая, что возле каждого хочется остановиться и вдоволь налюбоваться этим прекрасным созданием.

Всего в конюшне я насчитала двенадцать лошадей. Восемь были под седло, а еще четыре, выносливые, с крепкими широкими ногами, работали с экипажами. Это я могла определить с легкостью только по одному виду лошадей. Прохаживаясь в ожидании, наслаждалась знакомыми запахами, слушая, как кони прядают губами и переступают копытами по земле, усыпанной сеном. Здесь, на конюшне, всегда царила неповторимая атмосфера покоя, и воспоминания ненадолго увлекли меня в прошлое. Туда, где у моей семьи были пусть не такие красавцы, но отменные жеребцы для верховых прогулок. И я помнила даже их имена и повадки. Ведь лошади — они как люди, со своими желаниями и характерами.

— Мисс. — Из глубины коридора вышел конюх, ведя под уздцы кобылу. — Это Звездочка. Очень смирная и быстрая девочка. Она...

Мужчина продолжал говорить, а я шагнула вперед, глядя на лошадь.

Да, смирная. Подойдет скорее той наезднице, которая еще только постигает навыки верховой езды. Мне же хотелось немного безумия. И я знала, что Элеонора тоже любила быструю езду.

Не хотелось обижать лошадь. Они всегда чувствуют отношение к себе, но я должна играть свою роль.

Протянув руку, погладила бархатистую морду красавицы, мысленно извиняясь перед ней за свой выбор. А затем сухо обратилась к конюху:

— Милейший. Вы, кажется, не поняли меня. Мне нужна лучшая лошадь. И если вы сами не в состоянии выбрать ее, я сделаю это за вас.

После чего, чувствуя себя отвратительно в этой несвойственной мне ипостаси, пошла вдоль стойл, глядя на коней. Но успела сделать лишь несколько шагов, когда остановилась, понимая, что нашла того, кого искала.

— Оседлайте этого, — вскинув руку, указала на великолепное животное, смотревшее на меня с интересом. Скакун был хорош. Я бы даже сказала, что чертовски хорош. Холеный, с характером и явно очень и очень быстрый.