Тут я, как кролика из шляпы, вытащила из-за спины Бертины Лотти и предъявила Альвине.

- Моя Лотти буквально умоляла меня позволить ей отведать печенье, которым вы меня угостили!

Лотти, нынче располневшая до Бертины, посмотрела на меня взглядом того самого кролика, которого любимый хозяин решил отправить на праздничный стол. Иными словами - как на предательницу.

Я сделала виноватое лицо и заискивающе погладила ее по плечу.

- И вы только посмотрите, что случилось с бедняжкой! - упрекнула я Альвину.

Рыженькая полупала глазами, якобы от удивления, потом ахнула.

- Ай, как же это могло случиться?! Простите меня, соэлла Сюзанна, я, наверное, перепутала коробки! Это печенье я привезла для себя, - она с тяжелым вздохом поднесла ладонь ко лбу:

- По правде сказать, я от природы так тщедушна, вы даже не представляете насколько. Как былинка. Ветром сносит. Правда-правда! Но когда я ем это печенье, моя фигура слегка округляется - это приводит меня в форму. Вот только есть его надо совсем маленькими порциями, буквально несколько крошек ежедневно. Конечно, я вас не предупредила, я же была уверена, что отдаю вам самое обыкновенное печенье!

- О-о! - воскликнула я, проникаясь ее речью. - То есть вы нечаянно перепутали?

- Нечаянно! - подтвердила Альвина с готовностью.

«Невиноватая я, значит. Оно само. Знаем мы эту песню», - подумала я и улыбнулась.

- Ах, ну раз так, не могу вас винить, - тоненько протянуло сопрано Сюзанны. - Но я беспокоюсь за свою Лотти. Как долго длится действие вашего печенья?

Альвина Мизан почему-то скосила глаза в сторону.

- Ну... несколько дней... или несколько недель... или несколько месяцев...

Лотти рядом пошатнулась, собираясь рухнуть в обморок, но я твердой рукой удержала ее в вертикальном положении.

«Вот гадина».

Ладно, «об этом я подумаю завтра», как говорила героиня одной хорошей книги. А пока... А пока нужно довести план до конца.

Открылись двери обеденного зала, и слуга, похожий на вечно удивленную рыбку, объявил, глядя на нас:

- Невест ожидают в обеденном зале. Прошу, - добавил он, отойдя в сторону и склонившись в поклоне.

Не дав Альвине Мизан времени на размышления, я по-хозяйски подхватила ее под локоть и двинулась вперед, нашептывая на ходу:

- Давайте держаться вместе, соэлла Альвина. Мы с вами, как лучшие подружки, не будем отходить друг от друга, ага?

Рыженькая вытаращилась на меня то ли испуганно, то ли растерянно:

- А... Э... Угу.

Это все, что она смогла сказать под моим напором.

В обеденном зале уже собрались остальные невесты. Я сразу узнала Сайю Даркин (мы обменялись вежливыми улыбками), Ольвию Лантини (девица выглядела так, как будто у нее через пять минут свидание с палачом на плахе), Вилору Дюран (компаньонка и служанка за ее спиной дрожали, как две сосульки в холодильнике, замороженные ледяным недовольством своей хозяйки).

Еще две девицы были мне не знакомы. Одна - похожая на нервную птичку - без конца на всех поглядывала, то прятала руки в складках платья, то складывала перед собой. Другая -пепельноволосая и маленькая, как куколка, - стояла с отсутствующим взглядом. Казалось, ей вообще плевать, что происходит вокруг.

Осмотревшись, я увидела длинный обеденный стол, сервированный к ужину, а за ним виднелся большой камин с решеткой.

Наши с Альвиной тихие шажки были заглушены распахнувшейся дверью с противоположной стороны зала.

Слуга в нарядной ливрее, с выдающимися бакенбардами и усами, и такой же выдающейся лысиной, объявил:

- Его светлость герцог Кархейский и граф Гранвиль!

В обеденный зал вошли двое мужчин.

Ну что ж, должна сказать, что в этот раз его светлость был действительно похож на его светлость. Одежка на нем была первоклассная. Уж пардон, я всегда путала кафтан с камзолом, но вот этот длинный, до колен, пиджачок цвета кофе с молоком и богато отделанный золотом, вот эти пышные кружева у воротника, вот эти шелковые чулки и бархатные зауженные штаны до колен, и туфли эти с золотыми пряжками...

Ладно-ладно, я поняла, очень важная персона. Вообще не садовник. То есть совсем.

Хотя волосы по-прежнему собраны шелковой лентой в короткий хвост на затылке, отметила я.

Но ему идет. Позволяет в лучшем виде разглядеть и высокий лоб, и волевой подбородок, и черты лица эти породистые...

Я выдохнула с досадой. Все-таки в моем вкусе мужчина. Но почему-то садовником он мне нравился больше.

Герцог приближался. На ходу его взгляд остановился на мне и как будто задержался. Я удостоилась улыбки и саркастичного вскидывания брови в тот момент, когда он заметил, как я ухватилась за Альвину Мизан мертвой хваткой. Я прям слышала его голос:

«Все интригуете, соэлла? Я смотрю у вас новая жертва. Ну-ну, развлекайтесь».

Я хмыкнула, демонстративно отвернулась и... невзначай наткнулась взглядом на Сайю Даркин.

Случалось ли вам видеть зарождение любви с первого взгляда? Случалось ли уловить вот этот короткий момент, когда тот самый пресловутый первый взгляд перестает видеть все вокруг, кроме одного единственного объекта, и разгорается, разгорается ярким пламенем?

Мне случилось.

Потому что именно таким взглядом смотрела сейчас на его светлость Сайа Даркин.

И почему-то в этот самый момент мне взгрустнулось так, что захотелось вдруг упасть на плечо Лариски и поныть «за жизнь».

Может, потому что взгляд Сайи, чистый и возвышенный, был совсем не похож на то, как смотрела на демона Альвина Мизан.

Потому что взгляд Альвины говорил: «Я бы съела тебя, как пироженку», а взгляд Сайи: «Мое сердце отныне принадлежит вам».

«Э-э-эх», - мысленно протянула я.

Мне, конечно, тоже понравилась его светлость, но влюбиться?.. Вот так с разгону? Я слишком стара для этой ерунды. На то, чтобы полюбить Игоря, у меня ушло немало времени. И за это время я успела узнать, какой он человек. И ценить я его начала только после того, когда хорошо узнала.

Н-да. Старость не радость. Может, я и в теле молоденькой девочки, а внутри я очерствелый эмоциональный сухарь. Кажется, я проигрываю этим девицам в пылкости чувств.

Я снова посмотрела на герцога. Заметил, не заметил? Он как будто почувствовал мой взгляд, посмотрел вопросительно, словно по наитию перевел взгляд на Сайю Даркин и... улыбнулся ей с кивком головы.

Вот только в его взгляде не было ничего, кроме снисходительной симпатии.

Хм, заинтересовалась я. Похоже, ты такой же точно эмоциональный сухарь, твоя светлость. Улыбка появилась на моих губах непроизвольно.

А может, и не проигрываю.

- Соэллы, соэньи, рад приветствовать вас в замке Кархен, - произнес герцог. - Как мне доложили, вы все хорошо устроились, каждой были выделены отдельные покои. Прошу вас, чувствуйте себя здесь, как дома. Мой дворецкий, Силуян, - его светлость указал рукой в сторону слуги с бакенбардами, - всегда к вашим услугам, если вам понадобится помощь. А сейчас хочу представить вам королевского распорядителя отбора невест, человека, который так же известен, как Глашатай Отбора - его сиятельство, граф Ардор Гранвиль.

Герцог замолчал, а невесты растерянно озирались. Уловив взглядом движение, я догадалась опустить глаза вниз.

Человечек, который стоял возле графа, был ровно в два раза ниже его и ровно в два раза круглее. Коротышка, карапуз, в черном кудрявом парике и с хитрющей, поистине дьявольской улыбкой - вылитый Денни де Вито, вот не вру.

Снизу вверх он смотрел на нас, невест, таким веселым - дьявольски веселым, да, - взглядом, как будто мысленно распределял между нами все виды казней и пыток, и будто бы это было его любимое развлечение: «Эта девица пойдет на костер. Эту обезглавим. Эту сварим в кипятке. А эту-у-у-у... что бы нам с ней сделать, с такой милашкой? Точно! Замуруем живой в стене замка! Мва-ха-ха-ха-ха!»